Голодный ген - Эллен Руппел Шелл

Для Руди наступило время тяжелых душевных метаний. Он сам себе напоминал героев Достоевского. И именно тогда ему посчастливилось попасть на лекцию Итана Аллена Симса, профессора медицинского колледжа при Вермонтском университете, изучавшего в тот период связь между ожирением и диабетом второго типа. Симс задался целью выяснить, чем являются метаболические различия, обнаруженные между толстыми и худыми людьми, — причиной или следствием их телесной конституции. Проще говоря, он хотел знать, является ли склонность к полноте врожденным или приобретенным качеством.

Дабы ответить на вопрос, Итан решил набрать группу стройных волонтеров, готовых есть, есть и есть, а потом, когда они наберут излишки веса, снова перевести их на нормальный режим питания и посмотреть, что из этого выйдет. На счастье Симса, неподалеку оказался неиссякаемый источник подопытных объектов — Вермонтская государственная тюрьма. Многие ее заключенные с радостью согласились набивать брюхо во имя науки. Поначалу добровольцы с энтузиазмом поглощали двойные порции ежедневного рациона и не без удовольствия толстели на дармовщину, но вскоре их аппетиты стали уменьшаться. У большинства заключенных возникли чрезвычайные трудности с набором веса. Некоторые волонтеры выбыли из числа испытуемых. В результате только 20 человек выдержали 200 намеченных дней, в среднем прибавив по 9-11,5 кг. После отказа от высококалорийной диеты и малоподвижного образа жизни почти все они быстро сбросили набранные излишки. Исключением оказались только двое. Именно они в начальной стадии эксперимента толстели быстрее других. Как оказалось, эти два индивидуума имели отягощенную наследственность в плане ожирения.

Своим экспериментом Симс подтвердил догадку предшественников о том, что нормально функционирующий организм обладает специальным механизмом, поддерживающим баланс между поступлением и расходованием энергии, и демонстрирует реакцию гомеостаза, сохраняя энергетическое равновесие, при котором чувствует себя наиболее комфортно. Вес оказался для каждого индивидуума более или менее точно фиксированной величиной, устойчивой к краткосрочным изменениям. Суть, казалось бы, заключалась в следующем: склонные к ожирению испытуемые были генетически предрасположены к поддержанию гомеостаза при более высоких значениях веса, а высококалорийная диета лишь помогла проявиться этой генетической предрасположенности.

Десятилетием раньше Анкел Кейс, эпидемиолог Миннесотского университета, провел масштабный эксперимент, призванный выявить влияние на человеческий организм голодания. Целью Кейса было выяснить, каким образом выжившие узники концентрационных лагерей и военнопленные Второй мировой войны смогли достаточно быстро восстановить жировую и мышечную массу своих до крайности истощенных тел. Тот факт, что его работу отчасти финансировали религиозные группы — Американское общество друзей (квакеры) и меннониты, придавало ей несколько сакральный оттенок. Для своего исследования Кейс из нескольких сотен кандидатов отобрал 36 молодых мужчин, которым по политическим или религиозным убеждениям была предоставлена возможность альтернативной воинской службы в сфере гуманитарной помощи и социальных программ. После предварительного обследования, подтвердившего их хорошую физическую форму и нормальное телосложение (в сред нем каждый из волонтеров весил не более 70 кг при росте около 1 м 78 см), добровольцев перевели на чрезвычайно аскетическое питание, состоявшее из ничтожных порций цельнозернового хлеба, капусты, репы, круп и картофеля с редкими и мизерными добавками мяса и молочных продуктов. Подобная истощающая диета позволяла максимально близко имитировать полуголодное существование, которое вынуждены были вести сидевшие на скудном пайке в годы Второй мировой войны. Четверо участников на разных стадиях эксперимента вышли из него, остальные с завидным мужеством и достойной уважения убежденностью стойко выдержали все шесть месяцев, хотя день ото дня становилось все труднее. Исхудавшие волонтеры при нормальной температуре окружающего воздуха жаловались на холод, кутались в свитера и куртки и пытались согреться, литрами поглощая обжигающе горячий черный кофе или чай, а то и просто кипяток. Теряя килограмм за килограммом, они утрачивали интерес ко всему, кроме еды. (Один из них признался впоследствии: «Сексуальных потребностей у меня было не больше, чем у евнуха».) Как приютские мальчики, они после еды подчищали языком тарелки и облизывали пальцы. Они стали апатичны, замкнуты и раздражительны. Коротая время между скудными приемами пищи, участники испытания предавались самым невоздержанным фантазиям о съестном. Некоторые с таким энтузиазмом клялись посвятить дальнейшую жизнь производству пищи, ресторанному бизнесу или сельскому хозяйству, словно принимали монашеский обет. Большинство из них занимались своеобразной «желудочной мастурбацией», листая поваренные книги и пожирая взглядом красочные картинки, как подростки — пикантные фотографии журнала «Плейбой». В общем, это был в какой-то мере унизительный эксперимент, красноречиво описанный одним из его участников:

За шесть месяцев волонтеры потеряли в среднем до 25 % изначального веса. Потери жира оказались в относительном выражении даже несколько выше. На фотографиях участники эксперимента выглядят как узники концентрационного лагеря, живущие только надеждой на лучшее будущее. Напряженный взгляд глубоко запавших глаз пуст, головы на иссохших телах кажутся чересчур большими.

На этом фаза голодания в исследовании Кейса завершилась. Начался трехмесячный восстановительный период. Количество пищи постепенно увеличивалось вплоть до полного отказа от каких-либо ограничений. Некоторые волонтеры поглощали по шесть-семь высококалорийных порций еды за день. Иногда дело доходило до рвоты, но за ней следовала просьба о добавке. Люди, которые уже не в силах были вместить в себя ни крошки съестного, продолжали жаловаться на острое ощущение голода. Они по-прежнему вылизывали тарелки — и так длилось до тех пор, пока запасы жира в организме не восстановились в полном объеме. Именно восстановление жировых запасов — не общей массы тела — казалось ключом к душевному спокойствию. Это наводило на мысль, что существует механизм, возможно заключенный в жировой ткани, который сигнализирует о необходимости пополнения энергетических запасов.

Обсуждавшаяся около столетия теория стабильности веса, предполагавшая наличие у каждого индивидуума некоего жирового термостата («липостата», по Гордону Кеннеди), который каким-то образом контролирует содержание жира в организме и поддерживает устойчивый баланс между потреблением пиши и расходом энергии (так называемое заданное значение), приняла благодаря усилиям Симса и Кейса более строгие очертания.

Обдумав лекцию Симса, Лейбл пришел к выводу, что гипотеза о биологической заданности веса убедительна. Невыявленным звеном оставался сам механизм, приказывающий принимать пищу или остановиться. «Но не было сомнений, что он существует и что сигнал поступает в головной мозг из жировой ткани, — говорит Лейбл. — Таким образом запасы жира, необходимые для роста организма и обеспечения его фертильности (способности приносить потомство), поддерживаются на необходимом уровне».