Моя мачеха – землянка - Ольга Ивановна Коротаева

в резиденции клана Орьил я стала считать Такета другом», — решила для себя и снова улыбнулась.

Иха в ответ дёрнул уголком рта и решительно подошёл к столику. Поклонившись, он взял мою руку и на миг прижал кончики пальцев к тёплым губам. Не ожидая подобного жеста, я вспыхнула до кончиков волос, а мужчина, подметив мою реакцию, прищурился, но ничего не сказал.

Чтобы скрыть неловкость, я осторожно высвободилась и взяла одну из кружек.

Мужчина, усевшись в соседнее кресло, спросил:

— Как спалось, моя хали?

Тонкий фарфор задребезжал о блюдце, и я поставила чашку обратно. Нервно улыбнулась супругу:

— Я прекрасно выспалась. А ты?

— Глаз не сомкнул, — неожиданно серьёзно признался он.

— Почему? — вырвалось у меня.

Я пожалела о своей несдержанности, ведь Такет вряд ли будет посвящать «ширму» в свои проблемы. Но иха задумчиво продолжил:

— Я размышлял над решением короля и пришёл к выводу, что причин для нашего брака может быть больше, чем кажется на первый взгляд.

У меня ёкнуло в груди. Откровенность Такета обескураживала и заставляла надеяться, что этот мужчина доверяет случайной жене. Не зная, как реагировать на его слова, я переплела пальцы и осторожно покосилась на иха. И невольно вздрогнула, встретив его прямой взгляд.

— Расскажи мне ещё раз всё, что произошло в лесу, — потребовал Такет. — Как можно подробнее.

Я приподняла брови. Так я ценный свидетель? И брак с высшим драконом — как программа по защите? Казалось, я всё уже передала, что видела, но захотелось оправдать доверие Такета, поэтому я воскресила в памяти всё, что произошло в тот день.

Решив промочить горло перед тем, как начать, я взяла чашку с отваром и поднесла к губам.

Тут дверь распахнулась без предупреждения и в комнату влетел Айк. За мальчиком, распушив хвост, бежал Барсилий. Глаза у кота были выпучены так, будто он только что увидел мышь величиной с дракона, одновременно и перепугавшись «добычи», и вдохновившись ею.

— Роза! Эй, двуногая! Кхе…

Поперхнувшись от волнения, он замер и, выгнувшись, закашлял так, будто подавился шерстью. Пока я растерянно смотрела на кота, решая, помочь или справится сам, ко мне подбежал мальчик. Вырвал у меня из рук чашку и, не говоря ни слова, залпом осушил её.

— Иха Айканар Орьил!.. — сурово начал его отец, но голос его оборвался в миг, когда ребёнок рухнул на пол.

— Ай, что творится-то! — тоненько завыл Барс. Сев, он схватился лапками за голову и прижал уши. — Зачем он яд-то выпил? Надо было сказать, что там, и всё!

— Яд?! — испуганно вскочила я. — Позовите врача! Ой…

Вспомнив о целителе, которому доверять нельзя, похолодела. Что делать?!

Теренита с визгом выскочила из покоев, дама Кристофа будто приморозилась к месту, а Такет молча бросился к ребёнку. Подняв его голову, всмотрелся в бледное лицо и приказал:

— Дай мне нож.

Я быстро осмотрелась, заметив в вазе с фруктами изящный ножичек, протянула иха и лишь затем спросила:

— Зачем? — Упала на колени и выдохнула: — Ты же не собираешься делать ему кровопускание? Я понимаю, что медицина у вас на низком уровне, но всё же… Это не спасёт малыша от яда!

Такет с таким отчаянием полоснул себя лезвием по запястью, что металл сломался в его пальцах. Я вскрикнула от ужаса, но страшная рана начала стягиваться на глазах. Так стремительно, что не выделилось ни капли крови. Я растерянно моргнула, а иха выругался сквозь зубы и поднял на меня полный ярости взгляд.

— Нужен кинжал или меч. Хоть что-нибудь и немедленно!

Я чувствовала, что мужчина сердится не на меня, но всё равно не сдержалась и отшатнулась. Такет заметил это и, подавшись ко мне, добавил как можно спокойнее:

— Роза, для Айка моя кровь — лучшее противоядие. Но, как видишь, добыть её не так просто. Прошу, помоги удержать рану открытой, иначе мой сын может погибнуть. Пока придёт целитель, определит, что за яд, может быть уже поздно.

Зелень его глаз полыхнула такой болью, что у меня защемило в груди, а по щеке сползла слеза. Как никто, я понимала чувства Такета. Пообещала:

— Он не умрёт.

Схватив тяжёлую вазу с фруктами, с силой разбила её об пол и выбрала самый крупный и острый осколок. Барсилий, зашипев, юркнул под кровать, а я крикнула остолбеневшей от ужаса Кристофе:

— Подготовьте бинты!

Сама же схватила руку мужа и с силой надавила острым концом на кожу. Поддавалась она плохо, стекло крошилось, а если появлялся разрез, то тут же начинал стягиваться. Такет помогал мне обломком ножа.

Мельком глянув на мужчину, я заметила, как сжались в полоску его чувственные губы, а лицо приобрело сероватый оттенок. Иха и бровью не повёл, но я знала, что ему очень больно.

В ушах у меня зашумело, перед глазами заплясали разноцветные круги. Ничего не получалось, но я не сдавалась и всё резче нажимала на рану. Дыхание Айка будто угасало, и это нервировало ещё сильнее.

В конце концов я была вознаграждена — по прозрачной поверхности скользнула единственная багровая капелька и упала на бледные губы мальчика. Айк вздрогнул всем телом и машинально слизнул её. Такет облегчённо выдохнул и опустил руку, на пол упал и осколок, и обломок ножа.

— Он всё ещё бледен. — Преодолевая дурноту, я пристально вглядывалась в лицо ребёнка.

— Моя магия выжжет яд, — уверенно заявил Такет и обернулся к Кристофе. — Что застыла?! Неси бинты и мази!

Женщина вздрогнула и, будто сбрасывая оковы заклинания окаменения, сомнамбулой двинулась к выходу. В дверях она столкнулась с раскрасневшейся Теренитой, но даже не заметила этого. А шагнув в коридор, тихо упала в обморок. Суровая дама оказалась крайне впечатлительной особой.

— Я нашла целителя! — выдохнула Теренита.

Девушка втащила в покои сопротивляющегося старичка, который не знал, куда глаза девать. Тот держал в руках потёртый деревянный ящик и мямлил извинения благородному иха.

— Я недостоин такой чести, — снова и снова слышала я.

— Подойди и помоги остановить кровь, — холодно приказал Такет.

Мужичок встрепенулся и быстро приблизился. Я же удивлённо приподняла брови:

— У тебя и следа не осталось. Зачем?..

Я поперхнулась, когда иха взял мою руку и перевернул окровавленной ладонью вверх. Сама не заметив, я сильно изрезала себе пальцы. Целитель заохал и, раскрыв ящик, занялся моей раной. Такет склонился над мальчиком.

— Как он? — вытянула я шею.

— О себе сначала позаботься! — грозно сверкнул глазами иха. Я невольно втянула голову, и по лицу иха пробежала тень. — Прости. Я не должен был на тебя злиться.

— Готово, — подытожил старичок и, сложив мази в ящик, поднялся. С поклоном извинился: — Лекарства у меня дешёвые, и бинты не