Легкомыслие - Ринат Валиуллин

– Вы не похожи на психолога, слишком прямые вопросы, – прервал чтение Германа голос Саши. Она смотрела на него и запивала чаем. – Психолог будет плести, пока ты не согласишься зайти к нему на чай с плюшками в его психушку.

– Плюшек нет, не подготовился. Омлет вам не предлагаю. А что касается психов, то весь мир – психушка. Причем психуют из-за ерунды. Деньги, власть.

– Чувства.

– Если копнуть глубже, там тоже деньги и власть. Всякое недовольство – это нехватка удовольствий. Какие там чувства. Настоящие чувства не психуют, они переживают.

– Как вам сочинение?

– Ладно.

– Вы меня слушаете? Что значит ладно?

– Ладно пишете. На вашем месте я бы его убил давно.

– Вы серьезно?

– Да. Я всегда серьезен, даже когда я несерьезен. Потому что когда я несерьезен, я меньше всего уязвим.

– Серьезный человек уязвим?

– Конечно. А вы думаете, откуда берутся язвы? Язва, будто какая-то мысль поселилась не в башке, а в желудке и не дает покоя. Так можно говорить о многих болячках.

– Вы считаете моего мужчину болячкой.

– Конечно, он же у вас поселился.

– А если я у него?

– Тогда тем более убейте, жилье останется за вами. Шучу.

– Я знаю, что придется переспать, просто морально готовлюсь.

– Не можете дождаться?

– Опять иронизируете?

– Это не я, это коньяк. Надо разобраться: не могу или не хочу.

– Это имеет значение?

– Если ты не можешь дождаться чего-то, либо ты попал в вечность, либо просто попал.

– Попала.

Герман снова внимательно посмотрел на Сашу: «Любовницу – все-таки предполагает наличие чувств, как минимум влюбленности, ну, а как максимум – страсти. А тут торговые отношения какие-то. Но подчиненной и босса. А именно актрисы и режиссера. Сама профессия предполагала иные критерии. Или это в нашем, обывательском плане так давно сложилось представление. Где у них та грань отдачи, когда режиссеру вверяется не только свое тело и частично душа на сцене, но и помимо этого набора права на право управления. И не предполагают ли изначально такие отношения некую влюбленность участников? Она варит холодец из моих мозгов. Будет чем закусить коньяк».

– Любовником быть проще, чем любовницей. Переспал и вернулся в семью, а любовница проснулась и поняла, что обратной дороги уже нет.

Ж: На метро не хочется, на такси не предложили.

К: Надо было выбирать поближе к дому.

– Надо было оставаться.

– Надо было, так кто же оставит?

– «Дома ждет холодная постель, пьяная соседка, а в глазах» – поху».

– Конечно, когда полные штаны любви.

– Дома обнимет нелюбимый муж.

– Обнимет, будто счастье свое навязывает. Так тяжело.

– Знакомо?

– Да.

– Лучше бы вязал носки, все теплее.

К: Не вяжет, потому что знает – «все равно забудет у кого-нибудь».

– Хватит уже, сердце настоящей женщины не гостиница, там нет номеров на ночь.

– Каждый имеет право на свое счастье.

Ж: Свое, личное, с открытым верхом.

– Главное – не стать вещью, пусть даже любимой. Положил ее, и лежит, ничего не просит, даже слов. Только глаза кричат: «Говори со своей женщиной! О чем угодно, главное – не молчи. Говори, пусть она вспомнит, что когда-то была влюблена в твой голос».

Т: Мне никогда не хватало общения. Несколько слов утром, несколько вечером, словно на диете, как балерина. В остальное время кручу фуэте и улыбаюсь, делая вид, что все прекрасно!

З: Друзья, а добрее быть не пробовали? И потише, потише, не судите, ведь вас могут услышать?! И у вас наверняка есть еще и дети! Поэтому никогда ни говори никогда! Всем любви!

К: Дело говорит.

Ж: Дело ваше закрыто.

Т: Дело в разнообразии.

К: Тело в ожидании.

М: А вы на столе пробовали, в лифте, в машине пробовали?

Только на стиральной, когда познакомились.

Это анекдот?

Ж: Это жизнь. Экстрима не хватает. Быт заел.

– Захотелось на дно?

– Да, захотелось, правда.

– Согласен: правда, она на дне, как бы там ни было мрачно. На поверхности плавает обычно только г…

З: Люди! Я высказала свою точку зрения и свой выбор. Каждый человек волен поступать так, как считает важным для себя, с точки зрения своей морали, воспитания и нравственности. Лично для меня неприемлемо быть любовницей, вне зависимости от того, люблю я человека или нет, но я суд присяжных, не могу осуждать женщин, для которых быть любовницей нормально, это их личный выбор.

– Ты их уже осудила.

– Условно.

– Стул им электрический.

– Прямо на кухне, рядом с плитой, чтобы не садились, а готовили.

– Только не пересоли.

Г: Осуждать никого и никогда нельзя! Вы пишете: «для меня неприемлемо быть любовницей…» – еще как приемлемо!! если свалится любовь!! а если пройдете мимо – вы, по меньшей мере, будете выглядеть «ку-ку», не обижайтесь на меня! Нельзя говорить «неприемлемо», т. е. о том, что у вас еще не случилось, а может, и не случится (в миноре)… Всем желаю любви.

– Она требует два года условно, с конфискацией чувств. Судя по кукушке.

К: А чего это все нам любви желают? Мы похожи на тех, что нуждаются?

Ж: Все, кто в Инете после полуночи, все нуждаются.

Г: Я уже выглядела как-то «ку-ку» и ни разу об этом не пожалела.

– Не пожалела, не зная о чем жалеть?! – очаровательно!! это ведь алогично?!

Г: Не пожалела о том, что не стала любовницей, хотя я его не любила, я его боготворила.

Ж: У вас нет жалости. Вы – сухарь!.. Простите за такое сравнение.

– Чудесное состояние!! Если вы его сейчас не любите – стало быть, это была только чудесная влюбленность, от которой вы отказались, и зря!

Г: Я его по-прежнему люблю и от него не отказалась. Если бы я не любила его и не уважала себя, то я согласилась бы на роль любовницы.

– Ваша позиция – более чем скучная! Извините, да, конечно, каждый сам себя делает несчастливым! Быть несчастливым – это очень распространенная позиция на всей земле.

Г: Вы притомили меня своим дружелюбием, хотите быть любовницей, так будьте ею, поменьше слов, побольше дела, а меня от этой участи увольте.