Метро 2033: Высшая сила - Сергей Антонов

Неприступности ей добавлял сплошь заросший колючим кустарником склон у подножия. Кремль был близок и недосягаем, каким и положено быть объекту, вызывающему у людей благоговейный, мистический трепет.

Томский подошел к Громову.

– Что скажете, Данила? Далеко мы уплыли?

– Ага. Чуть ли не до Южного полюса, – усмехнулся Громов. – Нам Амундсен и в подметки не годится. А если серьезно, то ближайшая к нам башня – Тайницкая. Прохода в Кремль здесь, как видишь, нет. До Первой Безымянной придется добираться пешочком.

Толик посмотрел на дорогу, отделявшую набережную от стены. Вроде ничего особенного. По крайней мере, на первый взгляд. Груды искореженного, ржавого, поросшего сорняками автомобильного хлама. Дорога выглядела не такой опасной, как кустарник на противоположной стороне – по своему опыту Томский знал, что в таких зарослях могли обитать весьма опасные существа.

– Привал. Десять минут, братцы. – Анатолий сел на бордюр. – Напоминаю: головы не задирать. Вверху ничего интересного нет.

– Знаешь, Толян, а мне как-то не по себе. – Юрий уселся рядом. – Тревожно. Не успели еще и зайти в этот треклятый Кремль, а уже – мандраж. Что-то здесь не так… Не так, как должно быть.

– Не так?! Глаза разуйте, сталкеры, мать вашу! – крикнул Кипяток. – Туда, на автобус смотрите! Нас встречают.

Томский посмотрел на перевернутый автобус. На его днище стояла собака. Таких мутантов этой породы Толик еще не видел. Крупный пес, размером с доброго теленка. Массивная голова была прямым продолжением туловища и поворачивалась только вместе с ним. От макушки до хвоста монстра рос черный ирокез шерсти, а на широкой, голой розовой груди виднелась вторая пара глаз и прорезь недоразвитой пасти.

Пес неуклюже спрыгнул с автобуса на дорогу и пошел на людей. Движения его были странными: он переставлял сначала правую заднюю и правую переднюю лапы, а потом левую заднюю и левую переднюю.

От такого способа передвижения пес-иноходец раскачивался из стороны в сторону словно пьяный. Он шел, опустив голову и не глядя на людей. Так, словно был уверен – никуда они от него денутся. Вскоре причина такого поведения прояснилась. Из-за ржавых автомобилей появилась вторая собака с нарушениями вестибулярного аппарата. Потом третья, четвертая… В общей сложности у Тайницкой башни обитали не меньше четырех десятков псов.

– Бляха-муха, да их целая стая! – воскликнул Кипяток. – Они обходят нас со всех сторон. Томский, что молчишь?!

– Не со всех, Леха. – Толик прицелился в ближайшего пса. – В кустах на той стороне дороге их нет. Туда и будем пробиваться.

Бах! Одиночный выстрел Томского угодил в цель. Собака с дырой во лбу завалилась набок и, дергая всеми лапами, завыла. Это стало для ее собратьев сигналом к атаке. Вихляя из стороны в сторону, собаки-иноходцы понеслись на людей сразу с трех сторон.

– Леха, лупишь по тем, что сзади! – скомандовал Анатолий. – Корнилов и я мочим справа. Данила и Коля – берете на себя левую сторону и… Вперед, через дорогу!

Загрохотали автоматные очереди. Падали и бились в агонии раненые псы, но других это не останавливало, а наоборот, только раззадоривало.

На середине дороги стало ясно, что о прицельной стрельбе не может быть и речи. Псов было слишком много. Отстреливаться приходилось в спешке. Те из мутантов, которым удалось пробиться через свинцовый ураган, были совсем рядом.

Томский первым добрался до тротуара на противоположной стороне дороги. Выхватил из подсумка запасной магазин, но вставить его не успел. Сразу две собаки избрали его своей целью. Первой Толик раскроил череп ударом приклада, а вторая неожиданно остановилась, уставилась на кремлевскую стену, тихо зарычала и попятилась. Толик воткнул магазин в «калаш», но стрелять не стал. Псы чего-то испугались. Они не могли ступить на тротуар и, выстроившись в шеренгу, смотрели на стену из красного кирпича.

Томский оглянулся. Ничего особенного. Стена как стена, кусты как кусты.

– Вот тебе и Кремль. – Корнилов остановился рядом с Толиком, вздохнул. – Даже эти уроды к нему подходить боятся…

Подошли Кипяток с Громовым и Вездеход. Они тоже поняли, что находятся в безопасности, по крайней мере от мерзких псов. Все ожидали, какое решение примет Анатолий. А он мучительно искал это самое решение и боялся, что оно станет роковым для него и друзей.

– Что ж, раз уж дорога у нас только одна, идем вдоль стены.

Томский первым проник в кусты, водя стволом автомата из стороны в сторону. Ничего такого. Кустарник как кустарник. Когда он оказался у стены, остальные присоединились к командиру и молча двинулись за ним.

Через просветы кустарника было видно, как собаки-мутанты идут вдоль запретной для них линии за людьми. От добычи они отказываться не собирались, но что-то их все-таки напугало. Почему стена была табу для таких безбашенных монстров?

Толик шагал, ломая над этим голову, но никакого объяснения не находил. Возможно, все дело было в физиологии самих собак, а возможно…

Томский напрягся. Что-то ему мешало. Что именно? Какой-то звук. Монотонный, ровный, едва различимый писк. Анатолий помотал головой, потер уши. Писк стих, но через несколько секунд возобновился. В нем чувствовалась скорее назойливость, чем угроза. Откуда же исходил этот звук? Прикосновение рукой к стене вроде как усилило странный писк. Или нет?

От размышлений на тему писка Толика оторвала куда более осязаемая проблема. У стены лежал труп. Человек в полном сталкерском снаряжении. Рядом валялся автомат и снятый противогаз. Тело уже начало разлагаться, но было хорошо видно – парень умер из-за того, что кто-то раскроил ему череп. Рыжие слипшиеся от крови волосы на голом черепе… Стоп. Темные следы на стене. Кровь. Кто-то бил несчастного головой о стену или… Он делал это сам!

– А я, кажется, знал парня, – тихо произнес Корнилов, присев на корточки рядом с мертвецом. – Если не ошибаюсь, это…

– Этот писк! Бляха-муха, у меня от него уже голова пухнет!

Леха усиленно тер ладонями уши и тряс головой.

– Совсем как у меня, – произнес Анатолий вслух. – Ребята, кто еще слышит мерзкое комариное пение?!

– Вообще-то я…

– И я.

– А я думал, что у меня одного башню снесло.

– Значит, не снесло, – подытожил Данила. – Только разве от этого легче?

Итак, назойливый писк слышали все. Томский переступил через тело.

– Тогда не станем тормозить. Вперед!

Толик прошел еще десяток метров и остановился. У погибшего сталкера были соседи-последователи. Тела в одинаковых почти позах лежали у стены через равные расстояния. Один. Двое. Пятеро. Оружие, из которого не пытались стрелять. Снятые противогазы. Десять. Темные потеки крови на стене. Двенадцать.

Считать трупы дальше не имело смысла, и думать о том, кто так жестоко расправился с этими людьми, – тоже. Они сами убили себя.