А в мечтах ты моя - Юлия Резник

– Ага. – Смерив ее задумчивым взглядом, Семен нащупал телефон, открыл фотографии и протянул Дуне. – Твой мажор-женишок подарил тебе битую тачку, – пояснил он, искоса наблюдая за ее реакцией. Дуня свела брови и пролистала фото, на которых по его просьбе были запечатлены все имеющиеся повреждения. – Уж не знаю, что случилось, может, Мэрс упал с тягача, но крышу на нем заменили. Из-за этого, собственно, подушки и не сработали.

Глаза Дуни потрясенно расширились. Она пролистала фото раз… Другой. Но вместо того, чтобы как-то прокомментировать увиденное, иронично заметила:

– А что случилось с твоей Нокией?

– А что с ней?

– Ты же сказал, что на базе нет айфонов.

– Так то на базе, – выкрутился Краснов, улыбаясь совершенно по-хулигански и не раскаиваясь ничуть за свой обман. – Лучше скажи, что ты теперь думаешь делать?

– С чем?

– С этим.

– Что делать? – Дуня вернулась к фотографиям. – Понятия не имею. Наверное, сдам машину на металл.

Краснов поморщился:

– Вообще-то меня интересует, что ты думаешь делать со своим женишком.

– Ничего. И кстати, тебя это не касается.

– Ты что? Ты собираешься это ему простить? – Семен притормозил у дома Быковых.

– Зачем мы здесь? – вместо того, чтобы ответить, спросила Дуня.

– Нет. Я поверить не могу! Ты действительно собираешься? Да он ведь твоей жизнью рисковал!

– Сём, перестань. Я… правда тебе за все благодарна, но мы ведь взрослые люди. Володя вполне мог не знать о том, что ему именно такую машину всунули.

– Он купил ее у своего дружка. Дениса Степнова. Ты наверняка его знаешь.

Дуня, которая повернулась, чтобы отстегнуть ремень, вскинула ресницы и уставилась на Краснова, чуть сощурившись.

– Ты за ним следишь? Откуда тебе это известно?

– Провел небольшое расследование. Подумаешь.

Дуня моргнула. Пробежалась пальцами по волосам. Сделала вдох-выдох.

– Прекрати это. Слышишь? Пообещай, что не станешь лезть в мою жизнь.

– Черта с два.

– Это ненормально! Разве ты не понимаешь?!

– Хочешь знать, что такое ненормально? Я тебе скажу. Ненормально дарить своей женщине гроб на колесах.

– Так, ладно… – Дуня прижала пальцы к вискам. – В твоих словах, конечно, есть некоторая логика.

– Некоторая, – Краснов иронично вздернул бровь.

– Да. Но я все равно прошу тебя не лезть в это. Со своими проблемами я разберусь сама. Правда, – добавила мягко, будто успокаивая его, и даже улыбнулась. – А теперь ты мне объяснишь, зачем мы приехали к Быковым?

– А мы не к ним.

– Тогда я вообще ничего не понимаю.

– Ничего. Сейчас поймешь. Пойдем.

Семен обошел машину, открыл дверь и подал Дуне руку. Вместе они дошли до ворот, Краснов позвонил. Калитка приглашающе распахнулась. Во дворе богатой усадьбы Быковых было пустынно и тихо. Подталкивая Дуню вперед, Краснов обошел дом и направился в небольшой флигель, из окон которого лился свет. Толкнул дверь.

– Привет! Ну, кто у нас тут сегодня главный?

– Я! Я! – заорал сынишка Быковых Матвей. Две его сестры, совсем уже девушка – Кира, и Ксюша – помладше, хором протянули:

– Привет.

– Ну, значит, ты и докладывай.

– Докладываю! Во вверенном мне хозяйстве без происшествий, – вытянулся по стойке смирно Матвей. Краснов улыбнулся и взглянул на неуверенно переминающуюся в дверях Дуню.

– Смелей. Они вроде бы не кусаются.

– Они? – изумилась та, как зачарованная подходя к лежанке, на которой лежала псина вместе с новорожденными щенятами.

– Твои собаки. Ты же три хотела. Вот. Тут аж четыре.

«Ладно. Может быть, столько собак сразу не надо было», – подумал Краснов, наблюдая за обалдевшей Дуней. С другой стороны, а куда ему было девать остальных?

– А, ты шутишь? – с некоторым облегчением Дуня улыбнулась, присела на корточки и несмело коснулась пальцем толстого щенячьего животика.

– Какие тут шутки? Я как эту псину увидел, сразу решил – вот она. Твоя мечта. Красота, правда?

Насчет красоты Краснов, конечно, погорячился. Намного красивей с их последней встречи собака не стала, хотя, кажется, немного отъелась.

– Дядя Сёма с дядей Тамом нашли Жучку в подъезде. И приняли у нее роды, – пояснила Кира.

– Они настоящие герои! – вздохнула Ксюша, смерив Семена полным обожания взглядом. Вот если бы Дуня тоже так считала… Да только почему-то с каждой секундой та все сильнее мрачнела.

– Это плохая шутка, Семен.

– Это не шутка. А подарок. С Новым годом, Дуня.

– Новый год еще не наступил! К тому же… Я не смогу их забрать с собой, когда придет пора уезжать. Куда, в квартиру? Нет! Нет. Им там будет плохо… – меряя шагами подъездную дорожку, Дуня озвучивала аргументы против.

– Ты могла бы остаться здесь, – и снова, в который раз за этот день, Краснов поймал ее за руку. Почувствовал стекающую по ее пальцам дрожь. Свободной рукой потянулся к щеке, желая приласкать, коснуться… Но Дуня отпрыгнула от него, как пугливый заяц. И пискнула:

– Нет! Я бы не могла.

– Ты могла бы остаться здесь…

– Нет! Я бы не могла.

Не могла! Не могла, и все тут.

Потому что ей предложили работу мечты. И не где-нибудь, а в Берлине. Потому что она пятнадцать лет пахала как проклятая, чтобы этого достичь. Потому что об этом прекрасно известно отцу! Дуня сама ему рассказала за тем самым ужином, на который она по вине Семена опоздала. И тот так за нее обрадовался, что, как мальчишка, вскочил, обошел стол, сдернул ее со стула и даже чуток подбросил. Совсем как в детстве.

– Моя девочка! Ну! Умница. Я всегда в тебя верил.

Потому что единственный родной человек в нее верил, да. Потому что без его веры ничего бы у нее не вышло.

Ну и, в конце концов, потому что она выходила замуж. За Володю. Мужчину, которого за пять лет успела узнать как следует. Который ради нее готов был перебраться в Германию. И даже выбил местечко в посольстве. В то время как Краснов был невыездным. Если верить Юльке.

Что настораживало Дуню на самом деле – так это факт того, что о Чернове она каждый раз вспоминала в последнюю очередь. Это был тревожный знак. Впрочем, происходящее с женихом Дуня списывала на их недавнюю ссору. И все из-за Мерседеса. Признаться, ее здорово выбила из колеи правда. Она даже не рискнула ему сразу звонить. Дождалась утра. Думая, что остынет к этому времени. Набрала его ближе к обеду. Так и не решив, с чего ей начать этот непростой разговор, если не с обвинений, Дуня будто между делом бросила, что, наконец, показала свою машинку специалисту.