Рыцарь ее сердца - Хизер Гротхаус

Может быть, это какое-то заклинание? Семейный девиз фамилии Фокс? Предупреждающий знак?

Джулиан нахмурился. Предупреждения, даже если он и преследовал сейчас самые благие цели, ему совсем бы не помешали, поскольку умирать раньше времени не входило в его планы. Он требовательно дважды стукнул по двери.

— Можешь войти, — немедленно раздался голос Сибиллы.

Несмотря на то что ему уже было сказано, что «мадам» не имеет привычки завтракать — фактически за все время пребывания в замке он еще ни разу не видел ее принимающей пищу, — он был совершенно уверен, что Сибилла поднимается с рассветом. И оказался прав.

Открыв дверь, он вошел внутрь, совершенно неготовый к тому, что увидит.

Сибилла расположилась на обитом стуле с высокой спинкой и загнутыми краями за широким столом, стоящим у огромного окна. Одна рука изящно лежала на сведенных коленях, другая — на груди. Взгляд леди Фокс был безучастно направлен в окно. Длинные черные волосы были заплетены в толстую косу, перекинутую через плечо.

Солнце, едва подававшее намек на скорый восход, лишь подчеркивало шелковое блистание гибкой фигуры, нежность халата цвета слоновой кости, кружева которого вились вокруг оголенных лодыжек. Казалось, что она надела эту одежду не задумываясь, второпях, поскольку халат немного свисал с хрупкого изящного плеча.

В таком виде она выглядела чрезвычайно юной, намного моложе своих двадцати восьми. Молодой, чистой и очень одинокой…

Джулиану очень хотелось подойти поближе и провести рукой по нежному участку шеи, прятавшемуся под ее косой, именно там, где она, казалось, сейчас напряглась от мучительной боли, хотелось склониться и прошептать на ухо, что все будет хорошо. Что он сделает для нее все, что от него зависит, и ей не стоит беспокоиться.

Однако Гриффин и сам пока не имел представления, что же он сможет пообещать ей конкретно. И сумеет ли выполнить обещание.

— Надеюсь, я не задержала тебя этой ночью слишком долго? — тихо спросила Сибилла, продолжая смотреть в окно.

— Вовсе нет, однако Люси, кажется, не могла успокоиться без меня и не спала практически до утра.

Сибилла отвела взгляд от окна, посмотрела на Джулиана широко открытыми сияющими глазами и инстинктивно поправила халат, прикрывая обнаженное плечо.

— Прошу прошения, я полагала, что это зашел Грейвз, — произнесла она достаточно жестким тоном, совсем не таким, каким говорила секундой раньше. В ее словах сквозили нотки заботы и беспокойства. — Что вам угодно в моей комнате, лорд Гриффин?

— Поверьте, я вовсе не собирался вас беспокоить, — успокаивающе ответил Гриффин, отметив, что Сибилла была обескуражена, что в комнату вошел он, а не старый слуга. Это вполне соответствовало ее репутации, и по этой, казалось бы, мелочи Джулиан лишний раз убедился, что многие распространяемые про Сибиллу сплетни не соответствуют правде. — Мне бы хотелось поговорить нынче с прислугой, поэтому я подумал, что вам следовало бы узнать об этом прежде, чем я начну эти разговоры. Я совсем не хочу, чтобы вы думали, что я действую втайне от вас.

— Вы удивляете меня все больше, — с усмешкой заметила Сибилла. — Я не очень-то понимаю, что вы надеетесь узнать от кухарок на кухне. Наверное, секреты приготовления сосисок? Как говорится, Бог в помощь, не стану вам препятствовать! Мне все равно.

Гриффин нахмурил брови, поскольку по голосу Сибиллы понял, что ей действительно все это неинтересно.

— Ну что вы, я не буду беседовать с вашими кухонных дел мастерами столь долгое время. Меня интересуют лишь служившие здесь при вашей матери, остальные ни к чему. Я составил для себя список имен, Грейвз, само собой, в него включен.

Он увидел, как Сибилла дернула плечом и тихо рассмеялась:

— Вот как? У вас уже имеется на руках список прислуги Фолстоу? Поименный? Вы делаете успехи, лорд Гриффин!

— Стараюсь, — усмехнувшись, ответил Джулиан, понимая, что теперь, после того как он изложил свои намерения, у него нет причин оставаться в комнате. Да, ему действительно пора покинуть ее. Однако ноги, казалось, приросли к массивным панелям из черного дерева у подножия кровати, занимавшей здесь главное место. Вся комната, куда бы ни падал взгляд, была убрана очень толстой алой драпировкой с золотой вышивкой. Плисовые подушки и покрывало выглядели так призывно, что, казалось, сами заманивали души к совершению греха. А вот сама меблировка была слишком тяжела, громоздка и выглядела здесь совершенно нелепо, указывая, что ею занималась скорее всего не сама леди Фокс, обладающая тонким вкусом. Стоя здесь, перед постелью Сибиллы, и пожирая взглядом ее гибкое тело, Джулиан понял, что выглядит со стороны по меньшей мере смешно.

Внезапно он подумал о возможных любовниках Сибиллы. Интересно, сколько мужчин прошло через эти подушки, матрас и покрывало?

— У вас ко мне есть что-нибудь еще, лорд Гриффин? — спросила она усталым голосом. Кажется, вы заинтересовались моими личными вещами. Может быть, вам стоит залезть в мой гардероб и составить опись нижнего белья?

Джулиан оценил ее чувство юмора и ответил тем же тоном:

— Только в том случае, если вы оставите мне из него что-нибудь на память.

Оглянувшись через плечо, он заметил, что Сибилла продолжает смотреть в окно, однако ее губы легко изогнулись в улыбке, возможно, против воли.

Джулиан вновь посмотрел на всю эту удивительную тяжеловесную мебель.

— Это плод вашего собственного художественного вкуса?

— Нет, моих родителей, — ответила Сибилла и через секунду добавила: — Мориса и Амиции. Он обставил эту спальню вскоре после свадьбы.

— Об этом событии говорит и резьба на входной двери, — вспомнил Гриффин про непонятный символ.

— Хмм! — неопределенно отозвалась Сибилла.

— И что это за знаки? — продолжал уточнять Гриффин.

Она повернулась к Джулиану, но ее взгляд был направлен не па него самого, а на тяжелую драпировку кровати. Очень холодно и сдержанно, едва скрывая негодование, Сибилла вновь отвернулась к окну.

— Вы сами найдете ответ. После вашего появления она еще ни разу не позволила мне и глаз сомкнуть.

Как только Сибилла произнесла эти слова, она немедленно пожалела, что открыла рот. Нет, ее вовсе не волновали непрерывные вопросы Гриффина, ей просто казалось, что со стороны кровати снова послышался плач, который становился все громче и громче.

— Говоря «она», вы имели в виду вашу мать? — спросил Гриффин, чуть не споткнувшись на ровном месте.

— Вы угадали. По-видимому, ваше милое присутствие в этих стенах не дает ей вечного упокоения, — весьма ехидно заметила Сибилла.

Прикрыв глаза, она сдержала дыхание, словно прислушиваясь к чему-то. Внезапно ей показалось, что ее волосы будто бы сами откинулись назад под воздействием непонятного дуновения.

— А вы сами не чувствуете себя виноватым? — Она оценивающе посмотрела на реакцию Гриффина. Вопреки ее ожиданиям тот казался серьезным и задумчивым.