Муза Диониса - Алиса Берг

– А ты чего так рано? – удивился муж, при виде нее.

Анатолий сидел в кресле. Анна подошла к нему и устроилась на его коленях. Так они не сидели уже много лет. Она увидела, как у него от изумления аж округлились глаза.

– Что с тобой? – недоуменно спросил он.

– Соскучилась. Вот и решила прийти пораньше. Мы так мало бываем вместе.

– Так каждый же день…

– Ну, что это за времяпрепровождение?! Приходим усталые, голодные, быстро поужинаем, посмотрим пять минут телевизор – и спать. Разве это можно назвать «бывать вместе»?

Анатолий продолжал удивленно смотреть на жену, явно не зная, как реагировать на ее непривычное поведение.

– В чем-то ты права, но что делать? Так уж устроена наша жизнь. Мы же не можем не работать. А работа поглощает очень много времени и сил. И на все другое их так мало остается.

– Да кто же с этим спорит?! Конечно, не можем не работать. Но можно и то время, что у нас есть, использовать куда как приятней.

Анна улыбнулась и стала расстегивать рубашку мужа. Ее рука легла на его грудь и стала медленно теребить сосок.

– Мне кажется, у нас вполне нормальная жизнь. Не знаю, как ты, но я не хочу ничего менять, – произнес Анатолий.

Рука Анна с груди мужа стала спускаться ниже. Она достигла его брюк и обхватила пенис и стала медленно его гладить. Но он не реагировал на ее ласки, оставался все таким же вялым. Но ведь Анатолий не импотент. Что происходит?

– Анна. Я тебя сегодня не узнаю! – воскликнул муж. – Что с тобой случилось?

Анна убрала руку с брюк мужа и встала с его колен.

– Я подумала, что нам надо встряхнуться.

– Встряхнуться? Что ты имеешь в виду?

– Встряхнуться – это встряхнуться. Переменить хотя бы обстановку.

– И каким же образом?

– По графику у меня скоро отпуск. Поедем за границу. На Кипр.

– Почему именно на Кипр?

– Сама не знаю, но захотелось на Кипр. Проведем там две недели. Будем загорать, купаться, ездить на экскурсии. Да и мало ли чем там можно еще заняться…

– Но тебе же известно, что я не могу никуда сейчас уезжать: скоро у моих студентов начнется летняя сессия. И я буду принимать экзамены. Это раз. А два заключается в том, что ты отлично знаешь, что я люблю проводить отпуск на даче. Там, кстати, и пруд совсем неподалеку есть. Весь поселок ездит на него купаться. А вот ты почему-то ездить не хочешь. А напрасно, там и вода теплая, как на море. К тому же, гораздо чище.

– Пруд – это пруд, а море – это совсем другое. Как ты не понимаешь?! Мы там даже чувствовать себя будем по-другому. Это-то и есть как раз главное.

Анна села в кресло, уже жалея о том, что затеяла этот разговор. Ей уже никогда от него ничего не добиться. У них все в прошлом. И это уже не изменишь.

– Мне кажется, у тебя какая-то временная блажь. Ты устала, слишком много работаешь. Дело с Миловидовым плохо на тебя влияет. Я знаю, это негодяй, каких мало. Кое-что о нем я слышал. Мало того, что он отпетый мошенник, но еще и развратник, каких свет не видел.

– Ты полагаешь, что я заразилась от него?

– Что ты, речь не о том. Но влияние все равно имеет место. Тут уж никуда не денешься.

– Миловидов тут совсем ни причем. – Анна знала, что говорит неправду, но по-другому сказать не могла.

– Ну и хорошо, если ни причем. Я тебя уверяю, все скоро пройдет.

– Конечно, дорогой. – Анна задумчиво посмотрела в окно. – Но знаешь, я хочу тебя предупредить: если ты не хочешь отправиться со мной отдыхать, я поеду одна.

Анатолий в какой уже раз удивленно посмотрел на нее.

– И куда ж ты решила поехать?

– Как куда?! Я же сказала: на Кипр.

– Мне кажется, это только бессмысленная трата денег. А у нас их и так немного.

– Я посчитала свои возможности, на поездку на остров мне денег хватит.

– Ты это решила твердо?

После короткой паузы Анна кивнула головой.

– Да, я решила поехать.

Теперь ненадолго задумался Анатолий.

– Если ты считаешь, что это принесет тебе пользу, то, конечно, поезжай. Но я уверен, что замечательно отдохнуть мы могли бы и на даче.

– Это принесет мне пользу, – сказала Анна.

«Или самый большой вред», – мысленно добавила она. Но иногда нужно пройти и через такое.

– И когда же ты отправляешься?

– Точную дату я еще не определила. Надо завершить кое-какие дела на работе. Но скоро.

– Ладно, ничего страшного, полагаю, не случится. А что у нас на ужин? Есть хочу.

– Что-нибудь сейчас сделаю.

«Все наши разговоры завершаются этой сакраментальной фразой», – подумала она.

Анна на кухне разделывала рыбу. Она знала, что это любимое блюдо мужа. Но думала она совсем об ином. Сегодня она окончательно избавилась от многих иллюзий, что грели ее в течение долгих лет. И еще, что даже более важное, из того, что поняла, – у нее нет возможности идти назад. Иначе она с собою просто не справится.

Они смотрели друг на друга и молчали. Затем Миловидов достал сигареты и закурил. Делал он это удивительно красиво, но совсем не картинно, все движения были абсолютно органическими. И Анне, которая никогда не курила, вдруг ужасно захотела достать сигарету и так же выдохнуть, как он, густое облачко ароматного дыма.

– И долго мы будем сегодня молчать, гражданин старший следователь? – поинтересовался Миловидов, затушив окурок. – Скучно становится.

– Сколько надо, столько и будем.

– Это новый метод давления на подследственного? Боюсь, он не принесет вам нужного результата.

– А что принесет?

– А ничего.

– Напрасно вы так думаете. Пока вы отдыхали в камере, я не теряла напрасно времени. И, как у нас говорят, нарыла еще несколько любопытных фактов.

– Очень хотелось бы с ними ознакомиться.

– Так для того и нарыла. Ваша афера с акциями Газрома и Сбербанка. Я разговаривала с некоторыми знатоками этого вопроса. Они полагают, что это одно из лучших мошеннических операций, какие только можно провернуть. Может быть, вы сами поделитесь вашими ноу-хау?

Несколько секунд Миловидов о чем-то размышлял.

– Я предпочитаю услышать о них из ваших прелестных уст.

– Скоро услышите, – пообещала Анна. – Как только я окончательно в них разберусь. Имея дело с таким человеком, как вы, надо вступать в схватку во всеоружии. Но сейчас мне бы хотелось поговорить немного о другом.

– С удовольствием. И о чем же еще?