Красный космос - Михаил Савеличев

Проводив глазами фигуру Багряка, Тульев оглядел комнату. Как не вовремя! Еще много чего следовало подчистить. И тут же усмехнулся своим мыслям. Эти люди всегда приходят не вовремя. Работа у них такая – заставать врасплох. Тульев ударил ногой по столику и опрокинул его. Бутылки и стаканы полетели на ковер.

– Жабы, – пробормотал Тульев. – Какие же вы все жабы.

Посмотрел на валявшийся у самых ног пистолет. Поднял его, проверил обойму.

– Не стоит, господин Тульев, – сказали из-за спины. Спокойно так сказали. Вроде бы и утешали – всякое, мол, бывает. Вчера ты нас обвел вокруг пальца, сегодня мы тебя накрыли на конспиративной квартире, да еще чуть ли не во время встречи с агентом, а завтра еще что-то произойдет. Игра. Большая игра.

Тульев повернулся, не отпуская холодившую ладонь рукоятку.

Трое. Тот, что говорил, посередине. И лицо у него из тех, что называют мужественным – рубленые черты, упрямый подбородок, серо-стальные глаза, ежик волос с проседью.

– Майор Пронин, – представился человек. – А вы, насколько могу предположить, господин Тульев – резидент разведки США в СССР?

– Ви есть ошибаться, – умело изображая иностранный акцент, сказал Тульев. – Я есть иностранный гражданин. Я есть дипломатик. Я требую свой консул.

– Пистолет бросьте, – сказал молодой парень слева от Пронина. Бисеринки пота проступили на его верхней губе. Дуло автомата подрагивало. Темный штурмовой комбинезон припорошило побелкой.

– Пистолет? – Тульев изобразил непонимание. – Какой есть пистолет? Не понимать. Я есть дипломатик. Ах, это! Сорри. Зажигалка. Это не есть оружие, это есть зажигалка.

– Тульев, перестаньте кривляться, – устало сказал Пронин. – Вы ведь прекрасно знаете…

Но договорить он не успел. Тульев вскинул руку с пистолетом, будто собираясь выстрелить, но палец не успел нажать на спусковой крючок – автомат молодого парня плюнул огнем, по телу резидента словно ударили молотом и вбили в распахнутый бар. Огромной неуклюжей кеглей он влетел в ряды бутылок. Комната наполнилась звуками бьющегося стекла, разливающегося спиртного и запахом дорогого алкоголя.

– Коля, черт тебя подери, – Пронин покачал головой.

– Товарищ майор, он же сам, – сказал парень. Третий оперативник подошел к распростертому среди осколков телу Тульева, тронул за шею, пытаясь нащупать пульс, поднял пистолет, осмотрел его.

– Патронов нет, товарищ майор.

Коля дрожащей рукой вытер пот со лба.

– Обыщи его, – приказал Пронин. – А ты, мастер-ломастер, вызывай остальных.

– Станислав Лец, журналист, – оперативник прочитал в красной книжечке, которую извлек из кармана пиджака Тульева.

– Журналист, говоришь, – Пронин потер ладонью подбородок и посмотрел на экран телевизора, где продолжалось беззвучное воспроизведение фильма. – Интересно.

До старта тяжелого межпланетного корабля «Красный космос» оставались сутки. На предстартовом табло с резким щелканьем сменялись таблички, отсчитывая последние часы, минуты, секунды. Шли решающие проверки систем корабля. Монтажные бригады в спешке устанавливали оставшееся оборудование, а Борис Сергеевич устал подписывать ворохи приемных актов.

В самый последний момент к кораблю причалил грузовой челнок и заполнил пустовавшее пространство кормового шлюза многочисленными коробками, контейнерами, емкостями. Грузчики в пустолазных костюмах вперемешку с нелепыми грузовыми роботами, похожими на богомолов, носили все это на указанный им склад, а когда дело было завершено, то оказалось – никому и в голову не пришло хотя бы свериться со списком – что же такое загрузили на корабль?

– У нас есть предписание, – в который раз повторял бригадир – белобрысый парень, потрясая ворохом накладных. Колпак пустолазного костюма он зажал под мышкой и облизывал языком пересохшие губы. – Товарищ, у нас ошибок не бывает. Мы смешанная бригада коммунистического труда. Работаем не за страх, а на совесть. Поверьте, я сам лично…

– Молодой человек, – невозмутимо говорил Аркадий Владимирович, – поверьте моему опыту – в условиях предстартовой суматохи возможны всяческие сбои даже в отлаженном механизме снабжения дальних экспедиций. Вот, как сейчас помню, когда мы летели на Весту, то нам по ошибке вместо положенных консервов поставили банки с вареньем. Представляете, что это такое – весь дальний рейс питаться одним вареньем? Я с тех пор на сладкое смотреть не могу, а тогда не до шуток было.

– Мы не привезли варенья, – устало сказал бригадир. – Это исключительно оборудование.

Зоя, которая в предстартовом мандраже не могла найти себе дела, ибо до ее смены еще оставались часы, которые необходимо чем-то заполнить, поэтому она предложила свои услуги:

– Аркадий Владимирович, у меня есть часок перед вахтой. Если не возражаете, я могу сверить инвентаризационный список.

– Великолепно! – величественно сказал Аркадий Владимирович. – Тогда поручаю это вашей совести, – и он сунул Зое планшетку с карандашом.

– Почему ваша бригада называется смешанной? – спросила Зоя у белобрысого, когда они остались одни. Почему-то данный вопрос ее очень занимал.

Бригадир почесал затылок:

– Тут такое дело, в нашей бригаде, кроме комсомольцев и коммунистов, еще и роботы трудятся. Они проходят как оборудование, но мы посчитали, что это оскорбительно для трудящихся масс. У них и интеллект какой-никакой есть, с некоторыми даже в шахматы можно сыграть. Вот и перевели их в штат как полноправных членов. Поэтому и бригада смешанная. То есть из людей и роботов. Такие дела.

– Понятно, – Зоя осмотрела штабеля коробок. – Вы очень торопитесь?

– Очень! – с чувством сказал бригадир. – У нас повышенные обязательства, понимаете, товарищ? Нам еще пяток кораблей под завязку надо загрузить. Сегодня все как с цепи сорвались, столько рейсов предстоит отправить. «Красный космос» у нас в приоритете, конечно, все же такая экспедиция, но ведь и другие ждут.

– Давайте ваш акт, – решилась Зоя. – Подпишу на свой страх и риск.

Когда люк был задраен, а легкий толчок известил об отстыковке грузового челнока, Зоя вздохнула, вернулась на склад и погрузилась в увлекательное занятие сверки номеров ящиков с накладной. К счастью, бригада действительно сработала на совесть – все, что нужно, она загрузила. И даже с лишком.

Лишком оказался огромный ящик, на который Зоя наткнулась в самом отдаленном углу склада. Его номер в накладной не значился.

Зоя уцепилась в крепления верхней крышки, потянула, и ящик неожиданно легко открылся, обнажив зияющую пустоту. Точнее говоря, основное его пространство и впрямь было отдано на откуп пустоте, лишь разбавленное мотками легкой синтетической стружки, которые используют при перевозке хрупких приборов, а в изголовье, на что указывали заботливо нанесенные по бокам стрелки, приветливо мигала коробочка непонятного предназначения с шаровыми выступами контактов.