Нефертити. Роковая ошибка жены фараона - Олег Капустин

— Что здесь происходит? О ком ты говоришь? — побледневший Аменхотеп подбежал к Эйе.

— Успокойся, Хеви, — схватила его за руку жена. — Мы хотели убрать только Яхмоса, но произошло непредвиденное. Твой отец выпил из того же кубка отравленного вина. Мы этого не желали, клянусь Амоном, но, раз это случилось, надо действовать или нас обвинят в убийстве. В Египте начнётся смута, и ты погибнешь вместе с нами.

Всё поплыло перед глазами царевича. Он зашатался и рухнул на пол без чувств.

— Подними его, Джабу, и положи сюда, на кушетку, — приказала Тии и склонилась над мужем.

Она начала бить узкими ладошками по его полным щекам. Царевна делала это столь усердно, что из носа Аменхотепа пошла кровь, но зато он открыл глаза и с ужасом уставился на присутствующих.

— Убийцы! — выговорил он заплетающимся языком.

— Хеви, дорогой, — заговорила Тии ласково, — ведь ты теперь уже наследник престола. А завтра в храме Амона свершится то, о чём ты мечтал всю жизнь: ты взойдёшь на трон.

— Такой ценой — никогда! — Царевич сел на кушетке. — Мой долг — покарать убийц моего отца и повелителя!

— Да пойми ты, глупец! — взвизгнув, Тии стала трясти мужа за плечи. — Если погибнем мы, то и ты умрёшь позорной смертью. Я сразу скажу, что именно мой муж приказал мне передать Эйе перстень с ядом, чтобы отравить фараона и его наследника. После этого ты будешь заживо погребён в пустыне, а на трон взойдёт один из незаконных сыновей Тутмоса от его наложниц. Уж они-то поиздеваются всласть над тобой, законным сыном фараона, прежде чем убить. Ты понимаешь это? — Царевна пристально взглянула в глаза мужа.

Аменхотеп изо всех сил оттолкнул жену и обхватил голову руками.

— Ну выбирай, Хеви, — громко и резко проговорила Тии, — или престол, или позорная смерть!

Широкое лицо царевича перекосилось, и он зарыдал.

— Да он что, совсем в детство впал со страху-то? — не выдержал Эйе. — Здесь каждое мгновение дорого, а он нюни распустил.

— Помолчи! — прикрикнула на него царевна и обняла трясущегося в рыданиях мужа. — Хеви, милый, — успокаивала она его, гладя, как малого ребёнка, по большой потной бритой голове, — ты подумай и не плачь. То, что случилось, уже не поправишь. Мы будем с любовью вспоминать твоего отца и брата всю нашу жизнь. Мы построим большие роскошные храмы, где будем каждый день приносить обильные жертвы богам и молиться за них. Им будет очень хорошо в той жизни, мы обязательно позаботимся об этом. Но сейчас мы просто обязаны начать действовать, если не хотим погибнуть позорной смертью. Теперь ты повелитель, и не только наш, но и всей страны. Начинай приказывать. Вызови сейчас же сюда командующего столичным военным корпусом Рамери, а потом главного жреца Амона Дуафу и визиря Верхней страны Ментухотепа. Поставь свою подпись под этим приказом и приложи свою печать. — Тии сунула успокаивающемуся мужу папирус, только что заполненный иероглифами рукой Эйе. — Ну и хорошо, я уверена в тебе, ты сам со всем справишься. Ведь ты уже фараон!

— Но только разговаривать с Рамери будем вместе. — Аменхотеп вытер лицо. — Мне бы сейчас выпить.

— Немного, — ласково проворковала Тии и дала знак Джабу, чтобы он принёс вина.

Тем временем Эйе уже выбегал из кабинета, чтобы лично доставить приказ командиру столичного гвардейского корпуса. Ему следовало немедленно явиться к царевичу Аменхотепу.

Через полчаса Рамери уже входил во дворец. Его ожидал опухший, но одетый как на официальный дневной приём Аменхотеп. Рядом с ним в кресле сидела Тии в строгом дорогом платье. Массивные украшения мягко светились в неярких лучах, льющихся из светильников на обоих супругов. Пахло тонкими ароматными смолами, курившимися в небольших серебряных плошках по углам.

— Вы, наверно, очень удивлены, что мы вызвали вас так срочно ночью? — спросила спокойным голосом Тии.

— Конечно, царевна, — ответил старый воин, отдуваясь после положенных поклонов, — тем более что я получил столь категоричный приказ от царевича, которому вообще-то напрямую не подчиняюсь. Но моё уважение к вам, ваше высочество, столь велико, что я не медлил ни минуты.

— Ты всегда служил верно моему деду и отцу, Рамери, я это отлично знаю. Теперь пришло время послужить и мне верой и правдой. И я этого не забуду, ты будешь вознесён на такую вершину почёта, на которую не поднимался ни один военный в нашем царстве, — проговорил Аменхотеп скороговоркой.

Рамери с удивлением вгляделся в говорившего:

— С вами что-то случилось, царевич? Вы на себя непохожи.

— Как же я должен выглядеть, получив страшное известие, что мой отец и старший брат только что скончались?

— Что? — Рамери отпрянул назад, словно его ударили. — Это невозможно! Вы в своём уме, царевич?

— В своём, Рамери, в своём! — горестно махнул рукой Аменхотеп. — Ты слышишь шум? Это мне несут горестную весть.

В кабинет вбежал запыхавшийся гонец. Он упал к ногам царевича и быстро проговорил:

— Совершилось ужасное злодейство. Умерли одновременно фараон, наш великий и божественный повелитель Тутмос, и его наследник Яхмос. Все думают, что их отравили. Это случилось вскоре после ухода помощника главного архитектора Эйе, но яда нигде не обнаружено.

Царевич опустил голову и чуть слышно приказал гонцу:

— Выйди вон.

В зале наступила тишина. Рамери тяжело посмотрел на царевича и его жену. Шрам на его правой щеке начал темнеть.

— Ваше высочество, как это всё прикажете понимать? — спросил воин, кладя руку на рукоятку кинжала, торчавшего у него за широким поясом из буйволиной кожи.

— Вы, Рамери, сначала выслушайте нас, а потом уже действуйте, — проговорила громко и решительно Тии и встала с кресла. Она сделала несколько шагов и, остановившись напротив командующего корпуса, глядя ему в глаза, начала: — С вами я буду откровенна и по-мужски прямолинейна, сейчас не до дипломатии. Да, по моему приказу Эйе насыпал яд в бокал Яхмосу. Я и сейчас не жалею, что этот выродок сдох. Но, поверьте мне, никто даже не помышлял отравить нашего отца и повелителя — Тутмоса. Фараон внезапно появился во дворце наследника и выпил отравленного вина из бокала своего сына. Это трагическая случайность или воля богов. Ничего исправить мы сейчас не можем. Но вы знаете, что случится, если на трон не взойдёт Аменхотеп. Незаконные сыновья Тутмоса начнут борьбу за власть, и придёт конец великому Египту. Вы, как военный, отлично понимаете, к чему приведут нашу родину смутные времена раздора и ненависти. Так что решайте: или вы поддержите нас и царство под руководством нового владыки будет благоденствовать, или вы встанете на сторону наших врагов и хаос захлестнёт страну. Выбор за вами. В случае, если вы поддержите нас, вы станете в армии первым человеком.

Тии не отводила пронизывающего взгляда от лица Рамери. Тот так же прямо смотрел в лицо молодой женщины.