«Спаса кроткого печаль…». Избранная православная лирика - Сергей Александрович Есенин

(сб. «Художественный фольклор», М., 1929, [вып.] 4/5, с. 213). Согласно А. Афанасьеву, «индусы видели в облаках и тучах… божественных водяных жён, обитающих в воздушном океане… С ними родственны апсарасы — небесные девы, населяющие воздушную область между землёю и солнцем…

Греческие нимфы… суть облачные девы; они живут в пещерах (равно как недрах туч), прядут, приготовляют ткани… Одновременно с уподоблением облаков и туч спутанным волосам возникло представление их куделями, из которых прядутся нити… Отсюда становится вполне понятной связь облачных жён и дев с работами пряденья…»

Куделить — прясть пряжу; здесь — взлохмачивать, таскать за волосы.

Кремник — кремль или кремь (в словаре В. И. Даля оба слова с пометой «стар.»: крепкий и крупный строевой лес).

Огневик — кремень; здесь, очевидно, в переносном смысле — человек твёрдого закала, крепкой веры и убеждений.

Он дал тебе пику,

Грозовый ятаг

И силой Аники

Отметил твой шаг.

— В этих строках отразилось изображение Аники-воина (героя народных духовных стихов и народной драмы «Царь Максимилиан», похвалявшегося своей силой разорителя церквей и монастырей) на народных лубочных картинках. Непременные атрибуты костюма Аники-воина на них — копьё (пика) и кинжал (у Есенина — «ятаг», от «ятаган»).

«О, чудотворец!

Широкоскулый и красноротый,

<…>

Укачай мою душу

На пальцах ног своих!»

— Вероятно, это описание также восходит к лубочным картинкам. Святители и чудотворцы на них, как правило, босы, иногда широкоскулы.

…приявший в корузлые руки

Младенца нежного…

— Этот образ связан как с новозаветным эпизодом, когда в иерусалимском храме Симеон взял на руки младенца Иисуса (Лк, II, 25–34), так и с соответствующей иконой, где Симеон Богоприимец изображён с Иисусом-младенцем на руках.

Одна из икон с таким изображением Симеона принадлежала Николаю Клюеву (ныне — частное собрание, С.-Петербург), у которого и мог её видеть Есенин.

Рыжий Иуда

Целует Христа.

— Речь идёт об известном евангельском эпизоде (Мф. XXVI, 47–50; Мк. XIV, 43–46; Лк. XXII, 47–48).

Акатуй — рудники близ Нерчинска, известная каторжная тюрьма.

Там дряхлое время…

Сычёною брагой

Обносит их круг.

— Ср. в «Ключах Марии» (1918): «…рай в мужицком творчестве так и представлялся, где <…> дряхлое время, бродя по лугам, сзывает к мировому столу все племена и народы и обносит их, подавая каждому золотой ковш, сычёною брагой».

Сычёный — подслащённый сытой (медовым взваром).

Октоих

Впервые опубликовано: газета «Знамя труда», 1918, 7 апреля, № 174; журнал «Наш путь», Пг., 1918, № 1, 13 апреля, с. 43–46.

В дальнейшем (с эпиграфом «Гласом моим Пожру тя, Господи. Ц. О.») входила в сборник «Голубень» (единственная из маленьких поэм 1917–1918 гг.)

До публикации поэмы в целом в конце декабря 1917 года треть её текста (ст. 1–8, 13–16, 25–28, 40–49, 67, 87–92) была обнародована Ивановым-Разумником в его статье «Две России» («Скифы», сборник 2-й).

О родина, счастливый / И неисходный час! / Нет лучше, нет красивей / Твоих коровьих глаз… — сравните это поэтическое высказывание с высказыванием живым, записанным другом и мемуаристом Иваном Грузиновым: «1921 г. Лето. Богословский пер., д. 3. Есенин, энергично жестикулируя: „Кто о чём, а я о корове. Знаешь ли, я оседлал корову. Я еду на корове. Я решил, что Россию следует показать через корову. Лошадь для нас не так характерна. Взгляни на карту — каждая страна представлена по-своему: там осёл, там верблюд, там слон… А у нас что? Корова!

Без коровы нет России“».

Октоих (греч.) — богослужебная книга православной церкви, указывающая чинопоследование для будней и воскресений общественного богослужения. Здесь это слово употреблено метафорически.

Гласом моим пожру Тя, Господи (искаж. церковнослав.) — «голосом моим принесу жертву Тебе, Господи». Это парафраза начала шестого ирмоса канона, поемого на глас четвёртый:

«Пожру Ти со гласом хваления, Господи»; канонический перевод — «Со гласом хваления принесу жертву Тебе, Господи».

Сокращение «Ц. О.» раскрыто в копии поэмы рукой Иванова-Разумника (Российская государственная библиотека, ф. Андрея Белого) как «Церк. окт.», т. е. церковный октоих.

При чтении труда А. Афанасьева «Поэтические воззрения славян на природу» Есенин, скорее всего, не прошёл мимо места, где говорится о связи слова «жертва» со словом «жрѣти» (греть, гореть), позднее получившем значение «поедать, жрать». Словами «пожру Тя» (которые можно понять и как «съем Тебя») поэт перефразировал канонический текст, тем самым придав ему определённый богоборческий оттенок, хотя здесь это вряд ли произошло намеренно.

Преполовенье — серединный день между Пасхой и Пятидесятницей (днём Святой Троицы); церковный праздник, связанный, как и Рождество, с водосвятием. В тропаре, посвящённом этому празднику, есть слова: «Преполовившуся празднику, жаждущую душу мою благочестия напой водами».

Рождество — здесь: праздник Рождества Христова.

О Дево

Мария…

На нивы златые

Пролей волоса

— В книге А. Авраамова «Воплощение: Есенин — Мариенгоф» (М.: Имажинисты, 1921, с. 24) эти строки стоят в ряду цитат из других стихов Есенина, где, по мнению критика, поэт изображает луну или месяц.

Шумит небесный кедр — Б. Нейман видит здесь «образ мирового дерева», правда, трактуемый им как «домысел» мифологов, «вкоренившийся» в сознание поэта.

И на долину бед

Спадают шишки слов.

— Есенин писал в «Ключах Марии»: «мир для него (Бояна, т. е. эпического певца древности) есть вечное, неколеблемое древо, на ветвях которого растут плоды дум и образов».

Холмы поют про рай.

И в том раю…

Под Маврикийским дубом

Сидит мой рыжий дед

— Ср.:

Древняя тень Маврикии

Родственна нашим холмам

(«Иорданская голубица», 1918);

«…символическое древо, которое означает „семью“… в Иудее это древо носило имя Маврикийского дуба… Мы есть чада древа, семья того вселенского дуба…» («Ключи Марии»). Этот образ «вселенского дуба», не раз возникающий в сочинениях Есенина того времени, имеет источником не только Библию (см. Быт. XVIII, 1–9), но и книгу «Поэтические воззрения славян на природу»; напр.: «Предание о мировом дереве славяне по преимуществу относят к дубу» (Аф. II, 294; выделено автором).

Употребляемое Есениным название дуба происходит от библейского именования места, где этот дуб рос, — Мамре или Мамврия; впрочем, происхождение есенинской транскрипции этого топонима («Маврикия») не выяснено.

И тот, кто мыслил Девой,

Взойдёт в корабль звезды.

— Исследователи полагают, что одним из источников этого образа является изображение Богоматери-Девы на иконе «Неопалимая Купина». Сопричастность Её