Призрак с Вороньего холма. Дружба бандита - Андрей Анисимов

– Ты приезжий? – Ее горячий шепот возле его уха выдавал давнюю тоску по интимной близости с представителем противоположного пола.

– Нет, я местный, но много лет не был в городе.

– Чего один сидишь, бабы не нашлось для такого молодца?

– Не искал пока.

– Найди меня. Я такая бедовая…

– По-моему, это ты меня нашла…

Она громко засмеялась и прижала к нему свою богатырскую грудь:

– Да, я находчивая.

– Пошли.

– Куда?

– Ко мне в номер.

Она остановилась, вскинув бровь:

– Прямо так сразу?

– А чего тянуть?

– Неудобно как-то перед бабами…

– Переживут. Ты же сегодня именинница. Тебе все можно. – Он взял ее за руку и, подмигнув Сидоркину, вывел из ресторана. В номере бойкость ей изменила:

– К нам никто не придет?

– Не придет. Раздевайся. – Олег уселся на кровать и откинул одеяло. Она продолжала стесняться.

– Тебе помочь?

– Ладно, я сама. А ты всегда так сразу?

– Времени мало. Тебя ждут, да и я еще не закончил ужин.

Она задрала платье, пытаясь стянуть его через голову, и запуталась. Голенев подошел к ней, подвел к тахте, пихнул на видавшее виды ложе, сдернул огромные розовые трусы, поставил ее на колени и принялся за дело. Наконец, ей удалось избавиться от платья. Он, не прекращая любовной работы, расстегнул сложную систему крюков и застежек. Розовый, в цвет трусов, бюстгальтер плавно спланировал на постель, освободив огромные покачивающиеся в такт его напора груди.

– Ну и здорова ты, баба! – Не то с восхищением, не то с удивлением заметил случайный любовник.

– Да, я большая. – Прошептала именинница.

– Помолчи. Ты когда молчишь, лучше.

В ресторане их возвращение было встречено громким восторженным визгом. Она, раскрасневшаяся и довольная, вернулась к подругам, а он уселся за свой столик. Сидоркин успел сменить приборы и тут же принес жареную на вертеле осетрину.

– Они с тобой расплатились? – Спросил Олег у официанта, и кивнул на притихших дам.

– Нет. Они же еще гуляют.

– Счет принесешь мне. – Приказал Голенев.

– За всех? – Переспросил Сидоркин.

– Ты чего, не понял?

– Понял, но вы зря. Зинка баба не бедная, а такой парень как вы ей и не снился…

– Так она еще и Зинка! – Усмехнулся Голенев. Познакомиться они не успели. – Делай, что тебе говорят.

– Как скажете. – Ответил Сидоркин, и больше советами странному клиенту не докучал.

Спал Олег долго. Вечером он забыл задвинуть шторы, и яркое солнце высветило все убожество лучших апартаментов отеля Глухарь. Потертые полы, пыль на тумбочке, надорванные обои в углу спальни. В одиннадцать зазвонил телефон. Голенев босиком дошлепал до аппарата.

– Слушаю. – Голос его звучал сонно и Постников понял, что разбудил друга:

– Прости, что помешал спать, но сейчас, так сказать, уже начало двенадцатого…

– Ничего, все в порядке, Тиша.

– Не передумал насчет Вороньего холма?

– А почему я должен передумать?

– Стеколкин тебя ждет.

Олег долго и с удовольствием мылся. Некоторая неловкость от вчерашнего приключения компенсировалась прекрасным крепким сном. Он, наконец, отоспался и чувствовал себя отменно.

Вячеслав Антонович Стеколкин, небольшой лысоватый чиновник отдела по делам недвижимости и частной застройки, обладал двойным подбородком и тихим вкрадчивым голосом:

– Мэр распорядился насчет вашего запроса. Бумаги я подготовил.

Олег просмотрел акт об отводе ему под строительство частного дома пятидесяти соток на Вороньем холме.

– Что значит «отводе»?

– Это значит, что данный участок передается вам в бессрочную аренду. – Пояснил чиновник.

– Я намерен не получить, а выкупить этот участок.

– Закона о продажи земли в России пока нет. – Улыбнулся Стеколкин: – Я могу продать вам фундамент бывшей церкви, которого в наличии не существует, но по бумагам имеется.

Голенев согласился и через полчаса заделался владельцем несуществующей недвижимости. Закончив со Стеколкиным, он заглянул к мэру:

– Тиша, приходите сегодня ко мне всей семьей ужинать, и тетю Галю не забудь захватить.

Постников удивился:

– Куда к тебе? В «Глухарь»? Я, так сказать, в рестораны не хожу. Людям платят гроши, и шиковать на их глазах стыдно…

– Зачем в «Глухарь»? Ко мне на Вороний холм.

– Ты за полдня построишь дом?

– Не важно. Вы приходите, а там посмотрим….

Покинув озадаченного мэра, Олег отправился на автомобильный рынок. Подержанными машинами торговали на пустыре за автовокзалом. Расчищенную бульдозером площадку огородили двухметровой сеткой забора и навесили на столбы ворота. Рядом с ними установили будку. В будке сидел одноногий дед охранник, а рядом с ним за письменным столом жирный мужик в темных очках. Он и был хозяином площадки. Среди унылых рядов из «Жигулей», «Москвичиков» и «Волжанок» бродило несколько зевак. По скучному выражению лоснящегося хозяйского лица Голенев понял, что потенциальных покупателей он в них не видит. На Олега очкастый тоже внимания не обратил. Парень в китайской куртке, по его мнению, принадлежал к тем же зевакам.

– Можно посмотреть ваш автопарк? – Поинтересовался Голенев.

– Смотри, если не лень. – Ответил продавец.

– С таким настроением ты мало продашь. – Усмехнулся Олег.

– Кому надо, тот купит. – Отмахнулся жирный очкарик.

– Мне надо.

– Надо, так смотри.

– Я отсюда вижу – что ищу, у тебя нет.

– Как нет, слепой? Целая площадка. Тридцать тачек…

– Мне нужен или автобус, или домик-прицеп.

Хозяин развел руками:

– Был один, на прошлой неделе забрали. А ты путешествовать надумал?

– Нет, надумал вместо дачки временно поставить.

– Слушай, парень… – Оживился одноногий сторож: – Тебе щитовой вагончик подойдет. Их Пашка Вислоухов сбивал из вагонки. Но сам, вроде, исчез. Говорят, бандитов напужался, а жена на месте.

Голенев проявил интерес. Дед долго и бестолково объяснял, как найти мастера. Толстяку это надоело, он написал на листке адрес и вручил несостоявшемуся клиенту:

– При деньгах, слови частника. Покажешь адресок, довезет….

Магазин Вислоухова прятлся за высоким дощатым забором. На калитке, вырезанной в воротах, висело короткое объявление «закрыто». Но рядом имелась кнопка звонка. Голенев попросил частника дожидаться и позвонил. На второй звонок калитка приоткрылась. Крупная женщина с покрасневшими глазами не слишком радушно спросила: