Много любви не бывает - Кейт Уолкер

— Я тоже! — И не удержалась от упрека: — Ты заставил меня солгать матери, это подло и бесчеловечно!

— Ты права, Индия, лгать подло и бесчеловечно.

Эйден положил коробочку на стол.

— Если ты считаешь, что я заставил тебя солгать, что ж, не стану разубеждать.

— Эйден!

Индия заглянула в библиотеку: все последние дни он проводил там.

Вот и сейчас он сидел за пустым письменным столом, задумчиво глядя на белый конверт, который держал в руках.

— Мы сейчас едем в больницу за папой.

Эйден даже не повернулся.

У Индии защемило сердце. С того самого дня, как ее мать застала их здесь и увидела кольцо, с того их разговора мрачная тень не сходила с лица Эйдена. Он появлялся только к ужину, ел мало, а говорил и того меньше, потом снова скрывался в библиотеке. Избегал оставаться с ней наедине.

Кольцо исчезло, как и все остальные вещицы, которые она вернула ему. Эйден не счел нужным объяснять это исчезновение, и Индии пришлось самой придумать для матери что-то невразумительное: будто бы оно ей маловато и его отдали в мастерскую.

Впрочем, миссис Марчент слушала дочь не очень внимательно, поглощенная заботами и хлопотами: се муж на днях возвращается домой. Она без устали сновала по дому, вся светясь от радости и ожидания. Можно было подумать, что приближается какой-то большой праздник.

Сейчас, глядя на хмурое лицо Эйдена, Индия подумала, что счастье в который раз обошло ее. Ей никогда не придется с нетерпением ждать и встречать на пороге любимого. Грустно…

Она покачала головой — не время сокрушаться по этому поводу — и сказала:

— Мы приедем примерно через час.

— Прекрасно.

Казалось, разговор окончен. Внезапно Эйден произнес:

— Индия… — и протянул ей конверт: — Передай это своему отцу. — Отцу? — Индия медленно подошла к столу и взяла конверт. — А что это?

— Он поймет и сумеет этим распорядиться.

— Но почему сейчас?

Господи, неужели он не может подождать еще немного, неужели в нем нет ни капли жалости…

— Эйден, он же только что из больницы! Он еще не вполне здоров…

Эйден взглянул на нее, и слова замерли у нее на языке. Этот взгляд словно проникал в самую душу, читая ее, как открытую книгу.

— Боже мой, Принцесса, ты и правда думаешь, что я способен на такую жестокость? — Он вскочил с кресла и зашагал по комнате. — Ты веришь, что я мог бы использовать болезнь человека…

Ему не обязательно было договаривать. В тот момент, когда их глаза встретились, Индия увидела в них такую боль, что все се сомнения и страхи словно умерли.

— Нет, Эйден. Прости меня…

Он остановился у окна спиной к ней. Индия подошла и осторожно коснулась его локтя.

— Эйден, пожалуйста, прости меня.

Он развернулся так резко, что она отшатнулась.

— Ради бога, Индия, убирайся отсюда? Возьми письмо и уходи, оставь меня в покос!

Индия молча положила письмо в карман жакета и пошла к двери. Но когда она взялась за ручку, Эйден вдруг позвал ее:

— Индия…

Его голос изменился. Он произнес ее имя так ласково, что в ее сердце вспыхнула надежда. Она обернулась.

— Да?

Индия едва успела увидеть тень этой перемены на его лице, в следующую секунду на нее смотрели прежние непроницаемые глаза человека по прозвищу Одинокий Волк.

— Прощай!

Индия не шевельнулась. Эйден нетерпеливо нахмурился.

— Я же сказал «прощай». Не забудь передать письмо отцу.

Всю дорогу до больницы и потом, в палате отца, Индия вновь и вновь возвращалась к этой сцене. И только когда все уже было готово и они собрались уезжать, она вспомнила про поручение:

— Папа, я совсем забыла! Это тебе.

Брюс Марчент торопливо разорвал конверт, прочел напечатанный на листке текст. На его лице появилось недоумение… — Я… я не понимаю. — Он говорил пока еще с трудом. — Почему Эйден Вулф…

— Эйден сейчас живет у нас, — объяснила Марион Марчент и нежно посмотрела на дочь. — Они с Индией снова вместе.

— Значит, он поэтому?..

— Что, папа? Что он сделал? — взволнованно спросила Индия.

— Дом… И все остальное… Он простил мне все долги.

— Он…

Индия не верила своим ушам. Не обращая внимания на расспросы матери, она схватила письмо и жадно прочла. Все долги прощены… Грейндж-хаус возвращается семье Марчент…

Почему он так поступил?

В памяти снова вспыхнул их последний разговор. Ведь Эйден сказал «прощай»!

Миссис Марчент, с тревогой наблюдавшая за дочерью, увидела, как изменилось вдруг се лицо.

— Индия, если ты торопишься, не беспокойся о нас, поезжай. Мы сможем добраться до дома сами.

Индия сжала руку матери.

— Я действительно должна ехать. Папочка, прости, пожалуйста, но это очень важно. Ничего важнее у меня в жизни не было!

Последние слова она произнесла, открывая дверь палаты. Минуту спустя Индия уже летела через больничный парк к стоянке.

Быстрые и беспорядочные мысли проносились в голове. Она хотела перебрать в памяти события последних недель, чувствовала, что кое-что требует нового объяснения, но не могла сосредоточиться ни на чем. Письмо Эйдена перевернуло все с ног на голову, и Индия, как ни старалась, не могла трезво взглянуть на все происшедшее. У нее даже недоставало сил осмыслить его поступок: для этого надо было остановиться, успокоиться, а как раз останавливаться никак нельзя. Индия чувствовала, что безвозвратно упускает самое важное в жизни, ей казалось, что вот еще миг — и упустит окончательно. Второпях она едва не уронила ключи, открывая машину, села, хлопнула дверцей, рванула с места.

Индия вела машину с бешеной скоростью. Она летела в Уэстбери и молилась, чтобы Эйден не успел уехать. Около самой деревни ей пришлось остановиться и переждать целый поток машин.

— Ну давайте же, скорее! — подгоняла их Индия.

В следующую секунду она увидела знакомый автомобиль на противоположной полосе. Эйден! Изящный темный силуэт его «ягуара» она узнала бы из тысячи. Значит, она поняла все правильно. Эйден решил вернуться в Лондон, ни слова ей не сказав, никак не объяснив своего поступка. Но она не может все так оставить!

Индия развернула машину и поехала за ним.

Если Эйден и заметил преследование, то виду не подал. Через некоторое время он съехал с шоссе и остановился около церкви — той самой церкви, где год назад они должны были обвенчаться.