Алмазный остров - Евгений Сухов

В варшавском полицейском управлении были фотографические карточки только Соньки Золотой Ручки. Из дам и барышень более никого не имелось – ну, разве что убивицы собственных мужей, которые коротали свои неласковые дни на высылках и дальних российских поселениях под надзором надзирателей.

Имелось, правда, несколько фотографических карточек революционэрок, преимущественно боевой организации эсеров, но их лица не вызывали никакого эстетического удовольствия. «Баронесса» же, так мастерски «облапошившая» ювелирный магазин пана Полторацкого, по показаниям всех свидетелей, мало-мальски ее видевших, была крайне привлекательной особой. Помимо этого, она обладала располагающим к себе (и валившим с ног нестойких мужчин) обаянием и каким-то замечательным, возможно, магнетическим взглядом. Посему частный пристав Щелкалов, испросив на то разрешение господина полицеймейстера, послал запрос в Департамент полиции с просьбой выслать копии фотографий всех имеющихся в центральной картотеке женщин аферисток и мошенниц в возрасте от двадцати пяти до сорока лет. Что и было исполнено по истечении трех недель.

Таковых фотографических карточек оказалось восемь.

Три из них Щелкалов отбросил сразу: дамы на фотографиях были старше указанного возраста и совершенно не подходили под описание «баронессы фон Гольстен». Очевидно, Департамент полиции, подстраховываясь, выслал карточки всех имеющихся в картотеке аферисток.

Из пяти оставшихся мошенниц, согласно сопроводительной записке, одна отбывала срок на Вологодской каторге, другая в настоящий момент проживала в Северо-Американских Штатах, в Калифорнии, а три других пребывали в розыске. Их-то пристав Щелкалов и вознамерился показать Полторацкому-сыну.

– Она! – воскликнул тот, как только Щелкалов разложил перед ним три фотографические карточки. И ткнул пальцем в изображение миловидной дамы в шляпке со страусиными перьями и платье с глубоким декольте. Даже по карточке было видно, что эта дама обладает большой притягательностью для мужчин, умом и решительностью.

– Не торопитесь, взгляните еще раз, – попросил пристав Щелкалов. – Вы уверены, что это она?

– Да, – ответил Полторацкий. – Решительно уверен.

Он заметно волновался и явно ненавидел не только даму, представленную на фотографической карточке, но даже бумагу, на которой было запечатлено ее изображение.

– Благодарю вас, – удовлетворенно ответил Яков Васильевич, пряча фотографию в карман.

Итак, «баронесса фон Гольстен». Она же генеральша Ольга Григорьевна фон Штайн, она же профессорша Ольга Григорьевна Шнобель, она же урожденная Ольга Гиршевна Загалевич, одна тысяча восемьсот семьдесят пятого года рождения, еврейка, росту среднего, лоб чистый, рот нормальный, нос с легкой горбинкой, волосы каштанового цвета. Возможно проживание под любой фамилией и именем по фальшивому паспорту. Владеет русским, польским, немецким, французским, английским, итальянским языками. В настоящее время находится за границей, предположительно в Германии или Австро-Венгрии.

«Баронесса», то бишь Ольга Гиршевна Загалевич-Шнобель-Штайн, является последовательницей аферистки и воровки на доверии Софьи Блювштейн, известной под воровской кличкой Сонька Золотая Ручка и ныне находящейся на Тобольской каторге. В уголовной среде пользуется уважением и авторитетом, посему у мазов и фартовых также прозывается иногда Сонькой Золотой Ручкой.

Разыскивается полицией за совершение ряда подлогов и финансовых махинаций, мошенничество и присвоение чужих сумм в особо крупных размерах…

Значит, она не за границей? Очевидно, там стало для нее жарко, и барышня решила вернуться к родным пенатам? Правда, не совсем родным, в Петербург или Москву… Однако Варшава тоже не уездный городишко.

Полицейский пристав Яков Васильевич Щелкалов задумался…

Все же, находясь в пределах империи, она больше рискует, ведь ее все-таки ищут. Стало быть, она уже не Шнобель или Ольга Григорьевна фон Штайн, а какая-нибудь Магдалена или Амалия. И искать ее по прежним именам – все равно что мочиться против ветра, то есть абсолютно никакого резону, и себе в неудовольствие и убыток.

Тогда что делать? Как ее искать?

Размножить ее фотографическую карточку и раздать всем городовым? Возможно.

Разослать агентов по гостиницам, отелям и меблирашкам? Дабы прощупали всех приезжих дамочек? Тоже верное дело.

А ежели она снимает квартиру или целый дом? А ежели она сделалась содержанкой какого-нибудь графа, коих в Варшаве как собак нерезаных? Тогда как?

М-да-а, нелегкая стоит задачка. Найти нужного человека в Варшаве не легче, чем отыскать иголку в стоге сена. И все равно надо искать. Служба такая…

Яков Васильевич еще немного подумал, затем подошел к телефонному аппарату. Набрал четырехзначный номер, дождался, когда произойдет соединение, и сказал в трубку:

– Здравствуйте, Константин Дмитриевич. Это Щелкалов.

– Здравствуйте, Яков Васильевич, – ответила трубка.

– Как ваше здоровье? – поинтересовался Щелкалов скорее для приличия, соображая, как бы поаккуратнее начать непростой разговор с начальником сыскного отделения.

– Не жалуюсь, – ответил Сысоев. – А ваше?

– Тоже слава Богу, – ответил Щелкалов и решил тотчас «брать быка за рога»: – Хочу у вас, господин коллежский советник, помощи попросить.

– А что так официально, Яков Васильевич? – поинтересовался начальник Варшавского сыскного отделения.

– Да тут у меня дельце… весьма непростое, – сказал Щелкалов. – Я бы даже сказал, деликатное.

– Выкладывайте, что там у вас?

– Авантюристка одна объявилась. Самого высокого полета. Мошенница экстра-класса. Последнее ее дело – похищение драгоценностей из ювелирного магазина пана Полторацкого на шестьдесят пять тысяч рублей с хвостиком. Находится в розыске по всем губерниям России…

– Интересная дамочка, – отозвался на том конце провода Сысоев. – И как ей удалось одурачить магазин?

– Она представилась баронессой фон Гольстен, привела в магазин фальшивых отца и дочь с нянькой, выбрала понравившиеся ей драгоценности, но потом спохватилась, что деньги остались дома. Оставив в магазине в качестве залога «отца» и «дочь», взяла извозчика и поехала домой за деньгами. Естественно, прихватив с собой драгоценности. И была такова…

– Красиво, – рассмеялся в трубке Константин Дмитриевич.

– Красиво, – согласился Щелкалов.

– И что вы хотите?

– Я бы хотел попросить вас, чтобы ее розысками занялся Владимир Августинович.

– Вы имеете в виду Ренке?

– Именно его. Как вы помните, мы весьма плодотворно поработали с ним над делом по исчезновению прусского атташе фон Зудоффа. Господин Ренке весьма и весьма…

– Это мне известно, что он «весьма», – перебил Щелкалова Сысоев. – А у вас самих что, не осталось больше агентов, знающих свое дело?