Долгий путь домой - Луиз Пенни

– Ой, я его знаю, – сказала женщина.

– Он заходил к вам? – обрадовалась Клара.

– Нет, я имею в виду, что мне знакомы его работы. Давайте поговорим о ваших картинах…

На том разговор и закончился. Клара была вежлива, но поспешила распрощаться, прежде чем ее успели соблазнить. Впрочем, визитку владелицы она взяла. На всякий случай.

Колледж искусств был их последней остановкой перед посадкой на вечерний поезд. В этом колледже Клара и Питер познакомились почти тридцать лет назад.

– ККИПО… – сказал секретарь.

– Красный крест… – начала было Мирна.

– Колледж канадского искусства провинции Онтарио, – перебил ее секретарь.

Он дал им брошюрку и ввел имя Клары Морроу в список выпускников. Видимо, это имя ни о чем ему не говорило, отчего Клара, с одной стороны, испытала облегчение, а с другой – почувствовала раздражение.

– Питер Морроу? – Его секретарь помнил. – Да, он приезжал сюда несколько месяцев назад.

– Значит, он говорил с вами? – Клара подалась вперед. – И чего хотел?

Вообще-то, она хотела спросить: «Как он выглядел?» – но вовремя придержала язык.

– Ну, просто услышать новости. Он узнавал, кто из прежних преподавателей еще работает.

– И что, кто-то работает?

– Всего один. Пол Мэсси.

– Профессор Мэсси? Вы шутите. Ему, должно быть…

– Восемьдесят три. Все еще преподает, все еще пишет картины. Мистер Морроу очень хотел его увидеть.

– Профессор Мэсси преподавал концептуальное искусство, – объяснила Клара Мирне.

– И до сих пор преподает, – добавил секретарь. – «Перенос визуального мира на холст», – процитировал он наизусть из брошюры.

– Мэсси был одним из самых любимых преподавателей, – сказала Клара. – Он в колледже?

– Возможно. Сейчас летние каникулы, но он часто приходит в свою мастерскую, когда там тихо.

– Профессор Мэсси такой замечательный, – вспоминала Клара, пока они с Мирной быстро шагали по коридору. – Он был наставником многих молодых художников, включая Питера.

– И тебя тоже?

– Нет-нет. На меня махнули рукой, – со смехом ответила Клара. – Они толком не понимали, что со мной делать.

Они дошли до мастерской, и Мирна открыла дверь. Их встретил знакомый запах льняного семени, масляных красок и скипидара. И пожилой мужчина на табуретке. Его седые волосы над розовым лицом поредели. Несмотря на солидный возраст, он казался крепким. Художник, выросший на воле, на здоровом корме. Еще не выдворенный на пастбище.

– Да? – сказал он, поднимаясь.

– Профессор Мэсси?

На его лице появилось озадаченное выражение, но без тревоги или недовольства. Мирна подумала, что видит преподавателя, который по-настоящему любит своих учеников.

– Слушаю вас.

– Меня зовут Клара Морроу. Насколько мне известно, мой муж был у вас…

– Питер, – произнес профессор. Он улыбнулся, шагнул ей навстречу и протянул руку. – Да. Как поживаете? Я следил за вашими успехами. Очень впечатляюще.

Мирне показалось, что он говорит искренне. Похоже, он от души радовался за Клару, ему приятно было ее видеть.

– Питер говорил вам обо мне? – спросила Клара.

– Я читал в газетах. Вы выдающийся художник. Ученик, который превзошел учителя. – Профессор Мэсси изучающим взглядом окинул Клару. – А все, наверное, потому, что мы никогда не были вашими учителями, да, Клара? Возможно, в этом вся суть. Вы не следовали нашим советам. Да и ничьим, собственно. – Он доверительно обратился к Мирне: – Нелегко иметь по-настоящему творческого ученика. Трудно оценить, а еще труднее подогнать под общий уровень. Но мы, к нашему стыду, пытались.

Он говорил с такой кротостью, с таким осознанием собственных малых возможностей, что Мирна почувствовала к нему симпатию.

– К сожалению, не могу припомнить ни одной вашей работы, – извинился он.

– Меня это не удивляет, – улыбнулась Клара. – Хотя они были широко представлены у нас в «Салоне отверженных».

– Там были ваши работы? – Профессор Мэсси печально покачал головой. – Нельзя так поступать с ранимыми молодыми людьми. Унизительно. Мне очень жаль. Мы приняли меры, чтобы такого больше не происходило. Мы с Питером тоже говорили об этом.

– Ну, я-то выжила, – возразила Клара.

– И расцвели. Проходите, садитесь.

Не дожидаясь ответа, профессор Мэсси прошел по мастерской и показал на несколько протертых стульев и диван, середина которого просела до бетонного пола.

– Могу я предложить вам что-нибудь выпить? – Он направился к холодильнику.

– У вас он всегда был набит пивом, – вспомнила Клара, идя за ним. – По пятницам после занятий мы устраивали вечеринки в вашей мастерской.

– Да. Теперь такого нет. Новая администрация. Новые правила. Лимонад?

Он предложил им пиво.

Клара рассмеялась и взяла банку.

– Вообще-то, я бы предпочла лимонад, если у вас есть, – сказала Мирна, у которой пересохло в горле после утренних походов по галереям исстрадавшегося от жары Торонто.

Профессор Мэсси протянул ей банку и повернулся к Кларе:

– Чем могу быть вам полезен?

– О, тем же самым, что и Питеру, – ответила она, садясь на диван.

Ее колени немедленно подпрыгнули до уровня плеч, а на джинсы брызнула пивная пенка.

Она должна была предвидеть это. Ведь на этом же диване они сидели студентами тысячу лет назад.

Профессор Мэсси предложил Мирне стул, но она предпочла побродить по мастерской и посмотреть полотна. Интересно, все ли они принадлежали кисти профессора? Они показались ей хорошими, но Мирна приобрела одну из «Воинственных маток» Клары, а потому ее вряд ли можно было назвать знатоком искусства.

– В общем, мы с Питером говорили главным образом о других студентах и других факультетах. Он спрашивал про некоторых своих любимых учителей. Многих из них уже нет. Умерли. Некоторые впали в старческий маразм, как бедный профессор Норман, хотя вряд ли он был у кого-то любимым преподавателем. Я предпочитаю думать, что причина в парáх красок, но, по-моему, мы все знаем, что он пришел сюда уже не в своем уме, а работа здесь не улучшила его мыслительные способности. Что касается меня, то у меня умственных болезней не выявили, потому что карьеру я сделал довольно среднюю и всегда соглашался с администрацией.

Он рассмеялся, потом замолчал. Наступившая пауза имела какое-то значение, и это заставило Мирну оторвать взгляд от чистого холста на мольберте и посмотреть на учителя и ученицу.

– Так что же привело вас сюда? – спросил профессор Мэсси мягким тихим голосом.