(Не)равный обмен - Деметра Фрост

слишком быстро и ошеломляюще. Еще несколько мгновений — и он обрушился на мужчину, который, не сдерживаясь, в порыве этого сильнейшего пика вгрызься клыками в изогнутую перед его лицом шейку, оставляя очередную метку подле тех, что уже были им поставлены ранее. От мощных и особо сильных толчков, с которыми Ирравэль наполнял девушку своим семенем, Айнэ снова задрожала и непроизвольно сжалась внутри, даря тем самым дополнительное наслаждение своему любовнику.

Но, стоило дракону откинуться в сторону, чтобы не раздавить ее весом своего тела, она вдруг ошеломленно захлопала ресницами и, повернув голову, недоуменно уставилась в мужское лицо.

А вопрос, который вырвался у нее, заставил его удивленно вытянуться.

— И это… всё?

Ирравэль громко и со вкусом расхохотался. Такая бурная реакция мгновенно смутила девушку, и уже знакомый румянец опалил ее скулы. Протянув руку, мужчина положил ладонь на живот девушки, скользнул ею вниз и накрыл немного припухлые влажные складочки. Айнэ слегка поежилась и машинально стиснула бедра, захватив мужскую руку в своеобразный капкан.

А мужчина все смотрел и смотрел на продолжающую стремительно краснеть девушку, пока та стыдливо не отвела взгляд в сторону.

О, как вкусно она смущалась! Сейчас, с некоторым запозданием, к ней наверняка пришла неловкость за свою порывистость — и в ласках, и в отзывчивости, и в нетипичном для нее вопросе. И, разумеется, уже ругала саму себя. Правда, молча. Про себя.

Чтобы развеять эти совершенно несвоевременные сомнения, Ирравэль скользнул пальцами глубже — между нежными розовыми складочками и стеночками, которые мгновенно обхватили его фаланги. Зажмурившись, Айнэ тихонько всхлипнула и дернулась навстречу этому чувственному движению. Ее рука непроизвольно вскинулась и прижалась ко рту, и дракон, чтобы получше уловить все происходящие с девушкой эмоции и ощущения, повернулся на бок и подпер кулаком щеку.

Это оказалось на удивление интересно. Пока он двигал своими пальцами — то быстрее, то медленнее, то мягко и лениво, не забывая ласкать бугорок клитора, то грубо и глубоко, вызывая по всему женскому телу судороги и прерывистые всхлипы. Девушка то сжималась, задерживая дыхание, то выгибалась, откинув назад голову и закусив нижнюю губку. Да так сильно, что прокусила ее до крови и Ирравэль не лишил себя удовольствия, слегка потянувшись, медленно слизнуть выступившую капельку. Правда, этим он, как обычно, не ограничился…

Своим языком — длинным и немного шершавым, как у кота, — он провел дорожку от губ Айнэ по подбородку и шее, ключице и между губами. Уже знакомо прикусил чувствительную кожу на одном из полушарий… Потом сомкнул губы на соске второго и с шумом втянул в себя.

Это вызвало очередной судорожный вздох, приподнявший грудь Айнэ, и удовлетворенный рык самого дракона. Он отозвался волной дрожи и вызвал мурашки на нежной коже девушки. Для нее эта ласка была не менее чувственная и сладка, чем движение пальцев в ее лоне. И она с наслаждением погружалась в это потрясающее ощущение эйфории, которая в полной мере может раскрыться лишь при полном расслаблении.

Как и тогда на озере, Ирравэль искусно и умело подвел с помощью своих пальцев девушку к оргазму. Он своими собственными губами поймал долгий и пронзительный стон, прижавшись к ее рту, а прильнув к теплому богу, ощутил ту самую трепетную и не поддающуюся контролю судорогу, за которой последовала еще одна и, через некоторое время, еще одна. И только после этого Айнэ расслабленно опала и, рассеянно улыбаясь, с отпечатком полученного удовольствия на лице, откинула голову на разметавшиеся по подушке волосы.

Вот только самого Ирравэля подобная игра снова распалила. Поэтому, дав принцессе несколько минут на отдых, он аккуратно перевернул ее бочок и, прижавшись к ней со спины и обхватив мягкие груди, медленно и упруго вошел в ее по-прежнему сокращающее лоно.

Никто не беспокоил и не тревожил их, пока они занимались любовью. Но даже если бы кто-нибудь, Шэль и Бэя, зашли в спальню принцессы, вряд ли бы они заметили это, увлеченные друг другом.

Айнэ была удивлена тем, с каким искренним и неприкрытым желанием она и ее тело отзывались на ласки мужчины. То, что она сначала могла списать на сонливость, теперь уже с трудом объяснялось рассудком. Ей было неприятно признавать это, но похоть и вожделение настолько сильно захватили ее, что порой она позволяла себе довольно дерзкие и откровенные движения и прикосновения, от которых сам дракон был, судя по всему, в полном восторге. В своей излюбленной манере он шептал ей на ухо какие-то пошлости, обжигал своим горячим дыханием чувствительную кожу шеи, и затылка и жестко наматывал на кулак ее волосы, когда двигался особенно быстро и неистово.

И Айнэ позволяла ему делать… всякое. В том числе выполнилась и его угроза — широко раздвинув ноги и опустив ее голову к своему паху, он показал, как можно ласкать его ртом. К этому времени вечер окончательно опустился на землю, и в комнате стало темно. И в этих густых сумерках, когда уже почти ничего нельзя было разглядеть, девушка позволила себе эту развратную утеху.

Хотя это было и не просто. Член мужчины физически не мог поместиться у нее во рту, а когда его головка утыкалась в гортань, рвотный рефлекс вызывал не самые приятные звуки. Ирравэль — как тогда у озера — терпеливо подсказывал и говорил, что и как именно она должна делать, властно держал своей ладонью ее затылок и порой иногда с силой насаживал на свою вздыбленную плоть, порыкивая от удовольствия.

Однако было в этой ласке что-то… порочно-сладкое. Она давала своеобразную власть над мужчиной, которого она таким образом удовлетворяла и одновременно — возбуждала саму себя. Это было понятно по специфическим спазмам и уколам внизу живота, которые Айнэ уже научилась узнавать, а еще по тому теплу, что разливалось в груди и между бедер.

А когда тугая струя семени ударила ее прямо в горло, девушка чуть не захлебнулась и потому — очень испугалась. Но, продолжая держать ее голову словно в тисках, дракон не позволил ее рту соскользнуть с члена, и пришлось Айнэ всё проглотить. Ну, разве что, пару капель сорвались с ее губ, и они скользнули по ее подбородку, когда девушка, немного потрясенная, подняла голову. Ладонью Иррааэль оттер собственное семя с кожи и тут же ободряюще потрепал по щеке. Эта ласка была проста и незамысловата, но Айнэ инстинктивно прильнула к ней, жмурясь от удовольствия.

А как уж был доволен сам дракон — словами не передать. Он уже предчувствовал, что собственными руками совсем скоро превратит эту трепетную и пугливую