Разлучница - Мейси Ейтс

– Многие молодые девушки совершают такую ошибку, – сухо произнес Алексей.

Маделин села на кровати:

– Да, многие девушки отдают свою девственность мужчинам, которые лишь притворяются, будто любят их, но на самом деле используют их, я знаю это. Но… не многие девушки разрушают чужую семью. А я сделала это. И об этом писали в газетах, в заголовках новостей, потому что жена его была известной моделью и актрисой. И через несколько месяцев мое имя было опозорено…

– Он был женат? – Грозный гнев закипел в груди Алексея.

Еще несколько минут назад он считал себя человеком, способным полностью контролировать свои эмоции. Но этот контроль испарился. Если бы он только встретил этого типа!

– Я не знала, что Уильям был женат. Сейчас я задаю себе вопрос: может быть, я и не хотела ничего знать? Я не разговаривала со своими коллегами и никому не рассказывала о Уильяме и о себе. Я не спрашивала его, почему он привозит меня в отели, а после этого… оставляет одну в номере. Это стало моей сокровенной тайной. Хотя если ты найдешь мое имя в Интернете, то узнаешь обо мне все. Это было… пять лет назад.

Алексей смотрел на Маделин, на ее напряженное неподвижное тело. Она все еще ждала – сейчас он начнет ее осуждать, так же как пресса когда-то.

– Не имеет значения, знала ты об этом или нет, Мэдди. – Алексей тоже сел на кровати и дотронулся до ее плеча. – Мужчина обязан соблюдать брачные обеты. Я никогда не изменял своей жене, когда был женат. Я любил жену, и никто не мог соблазнить меня и заставить нарушить клятву верности.

– Но я… – Лицо ее стало унылым. – Мне просто надо было… сделать лучший выбор.

– Он воспользовался тобой. Не могу уважать мужчину, который использует чью-либо слабость, тем более слабость уязвимой молодой и неопытной девушки. Твой Уильям не заслуживает звания настоящего мужчины.

Маделин опустила глаза, и тени от темных длинных ресниц легли на ее высокие скулы.

– Никто не видел это так, как видишь ты. Включая меня. Журналисты были правы, называя меня «разлучницей» и «разрушительницей домашнего очага».

– Пресса любит скандалы и любит образы злодеев. Но нельзя позволять им навязывать себе их точку зрения. Твой босс сам разрушил свою семью, а не ты.

Маделин обхватила колени руками, прижав их к груди. Она никогда никому не рассказывала о своей жизни. О родителях. О Уильяме. Но теперь это буквально выливалось из нее. Вся неприглядная правда. И Алексей не смотрел на нее с отвращением. Взгляд его темных глаз был почти нежным.

Она не понимала этого. Не понимала ничего…

– Ты представляешь, как это было ужасно? – спросила она, отчаянно желая, чтобы Алексей осудил ее, подтвердив ужасную вину. – Он пришел ко мне, когда всем стало известно о нашем романе. Сказал, что любит меня. И попросил меня остаться с ним. – Маделин почувствовала, что слеза покатилась по ее щеке, но не стала утирать ее. – Я была заворожена. Я не хотела терять его. Мы оба не хотели терять эти чувства. Он говорил мне о том, какая я красивая, особенная… Мне кажется, я любила эти слова гораздо больше, чем самого Уильяма.

– Именно поэтому ты так нервничала, не желая принимать мои комплименты?

И снова Алексей не осуждал ее.

– Да. Мне показалось, они ничем не отличаются от комплиментов Уильяма. Просто средство контролировать меня. И оно работало. Слово «любовь» может сковывать людей гораздо сильнее, чем цепи. Я находилась в таком отчаянии… И когда это прошло, осталось позади, я сделала все, что было в моих силах, лишь бы не испытывать влечения к мужчине.

Алексей смотрел на нее, и карие глаза его были непроницаемыми.

– Неужели после того, что я рассказала тебе, ты не будешь меня ненавидеть? – прошептала Маделин.

– Конечно не буду. Потому что ты не заслужила этого, Мэдди! – Он прижал ее к себе. – Ты не заслужила ничего из рассказанного тобой. Ни того, как родители относились к тебе, ни того, как этот негодяй Уильям использовал тебя. Тебе надо принимать себя такой, какая ты есть. Ты – прекрасная женщина!

Легкие ее, казалось, готовы были взорваться от переполнившего их воздуха, сердце болело. Чувства были слишком остры и велики, чтобы она могла сдерживать их.

По щекам ее скатилось еще несколько слезинок, и в конце концов она дала им волю. Маделин нужна была разрядка, нужно было избавиться от чувства вины, которое так долго жило в ней.

Тогда она стала жертвой, юной и наивной. Сначала она была отверженным ребенком, а затем – нуждающейся в эмоциональной близости взрослой женщиной. Но Маделин не могла позволить, чтобы этот ребенок и эта женщина продолжали контролировать ее. Пришла пора с ними расстаться.

После того как буря в ее душе улеглась, Алексей продолжал обнимать ее, и тело его было теплым и утешающим.

Маделин вдохнула его запах. Ей стало так хорошо и спокойно, как никогда. Он просто обнимал ее, ни слова не говоря, и ей больше ничего не было нужно…

– Ты знаешь, – тихо сказала она, – с тобой я испытала такое, чего не испытывала раньше…

– Правда?

– Я думала, ты понял это.

– Теперь мне действительно хочется убить этого подонка.

– Почему? – спросила она.

– Он даже не приложил усилий к тому, чтобы доставить тебе удовольствие.

– Ну, это не имеет значения. Я счастлива, что всему научилась у тебя.

Она прильнула к нему. В этот момент Маделин испытывала счастье лишь оттого, что находилась рядом с ним. Утром, возможно, она задумается над этим. И, возможно, даже запаникует. Но сейчас она хотела только радоваться жизни.

– Давай сегодня сходим в какой-нибудь ресторан, – предложил Алексей. Мэдди повернулась к нему. Он не велит ей собираться и уходить? Она провела ночь в его квартире – в той самой квартире, куда он так не хотел ее приглашать. А затем Алексей приготовил для нее завтрак и подал в постель.

Сейчас был почти полдень, и Алексей, казалось, не испытывал никакого желания выпроводить ее. Более того, он предлагает ей провести вместе целый день. Не в кровати. Это показалось Маделин нарушением правил любовного романа, основанного лишь на сексуальных отношениях.

– Ты хочешь прогуляться со мной? – Обойдя кухонный стол, она прошла в гостиную и села с ним рядом на диван. – Но мы можем пообедать и здесь.

Он легко поцеловал ее в губы:

– Да, можем. Но я хочу пригласить тебя в ресторан.

Маделин глубоко вздохнула. Сегодня ей было гораздо легче с Алексеем, чем вчера. Будто какая-то тяжесть упала с ее плеч. Она наконец-то смогла избавиться от груза, который сковывал ее много лет.

– Но у меня лишь футболка и джинсы. Если только мы не заедем ко мне домой… – Вчера она так стремительно бросилась к нему, когда он позвал ее к себе, что забыла о макияже, о парфюме и обо всем, что мог ожидать от любовницы мужчина такого калибра, как Алексей.