Когда двое молчат - Энн Вулф

Сирил некоторое время молчал, и Олли казалось, что в этой непроницаемой тишине раздается лишь стук ее собственного сердца. Она боялась, что Сирил не понял ее и никогда не сможет разделить ту боль, которую ей пришлось испытать. Ему, воспитанному идеальной матерью, никогда не делавшему серьезных ошибок, наверное сложно понять и принять чужие заблуждения.

Больше всего Олли пугало то, что она увидит в его взгляде недоумение и разочарование. Но, заглянув в его глаза, она обнаружила в них столько нежности и тепла, что ее собственные глаза наполнились слезами.

— Олли… — Сирил коснулся кончиками пальцев ее озябшей руки. — Я знаю, что тебе несладко пришлось в прошлом. Я знаю, что у тебя есть причина бояться перемен, бояться новых серьезных отношений. Но кое в чем ты не должна сомневаться. В том, что я никогда не заставлю тебя расплачиваться за твое доверие ко мне. И в том, что я люблю тебя, Олли.

Люблю тебя… Эти слова обожгли ее глаза горячими слезами. Олли терпеть не могла плакать, но сдержаться ей не удалось. Она уткнулась в плечо Сирила, обнявшего ее с неуклюжей нежностью, такого теплого, понимающего и родного, и плакала, ничуть не смущаясь тем, что заливает слезами его пиджак.

— Надо прекратить, пока я тебя насквозь не промочила, — немного успокоившись, сквозь слезы улыбнулась Олли.

— Ничего, мне не привыкать, — ласково посмотрел на нее Сирил. — Плачь, сколько хочешь. Я не из тех, кого можно напугать женскими слезами.

— Я тоже люблю тебя, Сирил, — потупившись, пробормотала она. — Но все это время я так боялась ошибиться снова, что предпочла скрывать это даже от самой себя.

— Не бойся. — Он приподнял ее чуть выпирающий вперед подбородок и принялся осторожно вытирать вымокшее от слез лицо. — Тебе нечего бояться, когда ты рядом со мной. И когда меня нет рядом — тоже нечего. Потому что я приду по первому твоему зову.

Глаза Олли снова наполнились слезами, и Сирилу пришлось поцеловать их, чтобы не дать ей расплакаться снова.

— Нет, так не пойдет, — покачал он головой, глядя на нее. — Я не могу оставить тебя одну в таком состоянии, поэтому сегодня ты едешь ко мне…

— Но… — попыталась было возразить Олли, однако Сирил немедленно ее перебил:

— Я сварю тебе горячий кофе — у тебя руки, как ледышки. А потом укрою теплым одеялом и уложу спать. Если тебя беспокоит Рэдди, то мы заберем его с собой. Слава богу, у меня нет аллергии на собачью шерсть, как у мамы.

Олли улыбнулась краешком губ.

— Рэдди я отвезла к Эве. Не знаю, что бы делала, если бы не она.

— Твоя подруга — золото, — кивнул Сирил. — Но я, поверь, не хуже. Постараюсь тебе это доказать, если ты, конечно, позволишь.

Олли совершенно не хотелось ни спорить с ним, ни возвращаться в свой одинокий дом.

— Поедем, — кивнула она, склонив голову на его плечо. — Считай, что я не устояла перед соблазном попробовать твой кофе…

Сирил варил по-настоящему вкусный кофе. Олли наслаждалась горячим напитком и даже с удовольствием съела сандвич с телятиной, собственноручно приготовленный для нее Сирилом. Напоив и накормив ее, он постелил ей в спальне, а сам устроился в гостиной, объявив, что под телевизором ему будет куда легче уснуть.

Олли долго ворочалась в постели и все думала о том, какой же Сирил все-таки терпеливый человек. Он сдержал свое обещание и не стал торопить ее даже с тем, чего они оба так долго ждали. Вот и сейчас, поцеловав ее на ночь, он поспешил спуститься вниз, в гостиную, лишь бы не нарушить данного ей слова.

Впрочем, Олли все равно не могла уснуть и ловила себя на мысли, что если бы Сирил был рядом, она чувствовала бы себя намного спокойнее. В конце концов она устала переворачиваться с одного бока на другой, поднялась с кровати и спустилась в гостиную.

Сирил лежал на узком диванчике и переключал телевизор с одного канала на другой. Олли улыбнулась, тихонько подошла к дивану и закрыла руками его глаза. Он вздрогнул от неожиданности.

— Олли?

— Угадал, — улыбнулась она. — Мне что-то не спится… Может, расскажешь мне сказку на ночь?

— Я не мастер рассказывать сказки. — Сирил отнял от своих глаз ее руки и, проведя ими по своему лицу, поцеловал теплые ладони. — Но могу попробовать. Садись, сейчас что-нибудь придумаю.

— А может быть, пойдем в твою спальню? — лукаво посмотрев на него, поинтересовалась Олли. — Там, конечно, нет телевизора, но зато довольно уютно.

Сирил посмотрел на нее, пытаясь понять, шутит она или говорит серьезно.

— Олли, я с удовольствием, но…

— Что «но»?

И снова этот задорный блеск в ее глазах, горящих, как два светлячка…

— Но я не знаю, смогу ли… удержаться, — тяжело сглотнув, пробормотал Сирил.

— А я и не заставляю тебя удерживаться, — тихо произнесла Олли и, обойдя диван, остановилась перед Сирилом.

Его старенькая футболка смотрелась на ней куда сексуальнее, чем эротичное кружевное белье на женщинах с обложек мужских журналов. Он хотел было напомнить ей, что она не собиралась торопиться, но желание говорить об этом как ветром сдуло, уступив место совершенно другому желанию.

Сирил поднялся с дивана, подхватил Олли на руки и понес наверх. Она целовала его в шею, в волосы, в глаза, в крошечный шрам над верхней губой, и он чувствовал, как внутри него все больше разгорается желание.

Зайдя в комнату, Сирил осторожно положил Олли на кровать. Ему не хотелось напугать ее, обрушив на нее все то, что бурлило и клокотало внутри него. Этот раз, самый первый их раз, должен быть особенным, и Сирил окутал Олли нежными поцелуями, которые растворили ее тело в сладкой истоме.

Наконец она не выдержала и прошептала:

— Сирил, я умираю от желания… Возьми меня…

Ее слова, тихий шепот полураскрытых губ, фиалково-синие глаза, подернутые дымкой, — Сирил почувствовал, что и сам не может больше ждать. Он нырнул с головой в это сладкое безумие, раз и навсегда вошедшее в его жизнь…

— «Чего еще нам нужно ждать?» Он так и сказал? — уставилась на подругу Эва.

— Так и сказал, — кивнула Олли, немного растерянная, но в то же время ужасно счастливая. — Ты знаешь, я не хотела торопиться, но Сирил…

— Брось говорить глупости, — махнула рукой Эва. — Рано или поздно ты бы все равно захотела стать его женой. А все эти твои «не хотела торопиться» — чушь собачья. Такие мужчины, как Сирил, рождаются раз в сто лет. Если бы не его мамаша, я бы, может, и сама выскочила за него замуж.

— Эй, полегче! — шутливо возмутилась Олли. — Мы еще не успели объявить о помолвке, а ты уже отбиваешь у меня жениха!

— Единственная женщина, которая сможет отбить у тебя Сирила, это его мамаша. Вот кого тебе действительно стоит опасаться. Мне нужно напоминать, что я тебя предупреждала?