Когда двое молчат - Энн Вулф

— Мистер Соммерс, я… — начала было Олли, но шеф ее перебил:

— Олли, если вам понадобится время на подготовку к свадьбе, вы можете рассчитывать на мою всестороннюю поддержку. И, конечно, «Лаки Тревел» будет очень приятно, если вы позволите кому-то из своих коллег прийти, чтобы снимать вашу свадьбу, и разрешите посвятить этому событию колонку в журнале. Вы не находите, что это безумно романтично: журналистка и известный бизнесмен решили пожениться после того, как она взяла у него интервью… Или, к примеру, вы сами напишете о своей свадьбе, опишете свои чувства, впечатления. Или расскажете о медовом месяце, который наверняка проведете в каком-нибудь интересном местечке.

Слушая о грандиозных замыслах мистера Соммерса, вознамерившегося выжать из случившегося как можно больше выгоды для журнала, Олли размышляла о том, кто мог поместить это объявление.

Эва, конечно, была довольно общительной девушкой, но она бы не стала рассказывать о том, о чем подруга просила ее молчать. Сирил? Это было бы странно, но в первую очередь Олли решила позвонить именно ему.

— Милая, у тебя все в порядке? — поинтересовался он, услышав взволнованный голос невесты.

— Шеф только что поздравил меня с тем, что я выхожу за тебя замуж, — не без иронии сообщила Олли. — Как думаешь, откуда он узнал?

— Ну не ты же ему рассказала?

— Конечно, не я. Он прочитал заметку в газете. Там черным по белому написано, что владелец известной туристической фирмы «Регент-тур» вознамерился жениться на журналистке из «Лаки Тревел» и уже объявил о своей помолвке.

— Это маминых рук дело, — выслушав Олли, спокойно ответил Сирил. — Она так обрадовалась, что не удержалась и решила дать объявление. Я знал, что тебе не очень это понравится, но было поздно ее отговаривать. К тому же я не думал, что эта новость разнесется так быстро.

— Как сказал мой шеф, подобные новости разносятся со скоростью света, — саркастически хмыкнула Олли. — Но мы же договорились, что не будем афишировать наши отношения…

— Я и не собирался, но мать решила по-своему. Впрочем, ее можно понять: единственный сын женится — и она очень рада этому событию.

— Неужели ты не сказал ей, что мы не хотим заявлять о помолвке всему свету?

— Сказал, Олли. Но маму сложно в чем-то убедить. К тому же это всего лишь какое-то объявление. Просто забудь о нем, и все.

— Я-то забуду. Но моя редакция — едва ли. Все на ушах стоят, а шеф подсчитывает прибыль с тиража, в котором напишут о свадьбе журналистки из «Лаки Тревел» и «туристического магната».

— Ну ты загнула — «магната», — усмехнулся Сирил. — Да бог с ними, пусть печатают, что хотят. Главное, что мы вместе. Ведь правда?

— Правда, — согласилась Олли, и на душе у нее немного потеплело.

В конце концов, Сирил прав — какое им дело до того, что пишут о них в каких-то газетах?

Если бы Олли знала, что «ограниченный круг близких и друзей» заполнит весь ресторан «Энджой», она бы серьезно задумалась над тем, идти ли ей на собственную помолвку. Складывалось ощущение, что миссис Блэкмур позвала столько людей, сколько мог вместить просторный зал. Большую часть этой пестрой компании Олли, разумеется, не знала. А если уж говорить начистоту, то она не знала никого, кроме Бесси Дрю Даннинг, Ронни Бакстера и, разумеется, Эдди Макгрина, который был удивлен новостью об этой неожиданной помолвке даже больше, чем все остальные. Олли было приятно узнать, что Эдди не только не дуется на нее за розыгрыш в «байкерском» клубе, но и искренне радуется за друга.

Со своей стороны Олли пригласила только лучшую подругу, которая тут же познакомилась с Эдди Макгрином. Теперь они мило флиртовали друг с другом в перерывах между насмешками, которыми осыпали новоиспеченных жениха и невесту.

Эдди пытался объяснить Сирилу, что брак для мужчины — это билет в один конец, а Эва доказывала, что для мужчин супружеская жизнь куда меньшее наказание, чем для женщин, которые в подавляющем большинстве случаев становятся заложницами быта, прихотей супруга и детей.

Олли не очень-то нравился подобный настрой на помолвке, но в глубине души она была рада тому что, несмотря на кажущееся несходство мировоззрений, эти двое сразу понравились друг другу.

Элеонора Блэкмур решила, не откладывая в долгий ящик, представить невесте всех своих многочисленных гостей, и очень скоро у Олли зарябило в глазах от огромного количества лиц, ярких нарядов и блестящих украшений. Сама она оделась скромнее некуда — откуда ей было знать, что на «тихой» помолвке будут сверкать бриллианты и изумруды. Тем более ни изумрудов, ни бриллиантов у нее и не было…

Олли была немного сердита на Сирила: хотя он не знал о том, что мать планирует такое грандиозное действо, тем не менее снова принялся оправдывать ее поступок.

— Наверное, она хотела сделать нам сюрприз, — ответил он возмущенной Олли. — Мне и в голову не приходило, что мать решит позвать сюда всех этих людей.

У Олли на этот счет было совершенно иное мнение, но озвучивать его она не стала. Только переглянулась с Эвой, которая прекрасно понимала, почему ее подругу не предупредили о том, что помолвка будет проходить именно в такой обстановке.

Складывалось впечатление, что гостеприимная хозяйка ресторана пыталась затмить собой невесту, и это ей блестяще удавалось. Олли бродила среди незнакомых людей потерянная, как тень, а миссис Блэкмур то и дело отзывала Сирила, чтобы он уделил свое внимание очередному «старому знакомому», который знал Сирила «с пеленок».

В довершение всех неприятностей на помолвку пожаловала и бывшая девушка Сирила — Виктория Грендел.

Если на фотографии она показалась Олли довольно привлекательной, то сейчас, роскошно одетая, с изящной диадемой в красиво убранных волосах, она выглядела как настоящая принцесса из сказки. Олли, не привыкшая тушеваться, интервьюируя подобных дам, с удивлением обнаружила, что чувствует себя на фоне Тори Грендел замарашкой из бедного квартала.

Что ж, миссис Блэкмур все верно рассчитала: теперь у Сирила есть возможность сравнить то, что он выбрал, с тем, что он потерял. И как бы Олли ни пыталась убедить себя в обратном, ей казалось, что сравнение не в ее пользу.

Впрочем, Сирил поздоровался со своей бывшей довольно спокойным тоном, не выражавшим ни особого восхищения, ни тепла. Это несколько успокоило Олли, хотя тон самой Тори ясно дал понять, что бывшая подружка не собирается отступаться от своего, несмотря на то что предмет ее воздыханий помолвлен с другой. «Разве эта замарашка может быть мне соперницей?» — читалось во всем ее облике. И Олли начинало казаться, что Тори, возможно, права.

— Я не знал, что она здесь будет, — сообщил Олли Сирил, когда Виктория Грендел удалилась, чтобы поболтать с кем-то из своих знакомых. — Странно, что маме пришла в голову мысль ее пригласить.

Олли ничего странного в этом не видела, однако миссис Блэкмур, которой сын выразил свое недовольство, сделала изумленное лицо и заявила, что она не стала бы этого делать без согласования с ним.