Блондин - личность темная - Светлана Алешина

Ну нет, так нет, решила я и подумала: а нет ли телефона у этого Ломакина? Тогда мне не придется обращаться за помощью к Ванцову. Ведь в телефонной книге дается почти полный адрес абонента, а остальное несложно узнать у соседей.

И я отправилась в офис. Стены его уже нагоняли на меня неизбывную тоску — неработающий магнитофон, отсутствие Ларикова, с которым можно было бы обсудить бездну информации…

Телефонную книгу я листала так долго, что устала от мелькания шрифта, и обнаружила целых трех Ломакиных Г.В.

И все они жили в разных районах города.

Что оставалось делать? Я набрала номер первого.

— Здравствуйте, могу я поговорить с Геннадием Васильевичем Ломакиным? — спросила я, когда гудки прервались и трубку сняли.

— Одну минуту, — быстро произнесла женщина. Голос, как мне показалось, принадлежал еще не старой женщине. И, не удосужившись прикрыть трубку ладонью, она прокричала: — Геночка, тебя!

— Слушаю вас, — я усомнилась в том, что это нужный мне Ломакин. Густой бас, раздавшийся в трубке, мог принадлежать человеку лет пятидесяти, не моложе. Но голоса, как и внешность, нередко обманчивы.

— Геннадий Васильевич, я…

— Геннадий Валентинович, хотели вы сказать? — с легким недоумением прозвучал голос, нагло прерывая меня. — Простите, девушка, с кем я разговариваю?

— Геннадий Валентинович? — машинально пробормотала я, думая, что ослышалась.

— Вот именно, Геннадий Валентинович Ломакин, — презрительно донеслось до меня сквозь шум помех. — А кто вы?

— Простите, я не туда попала, — буркнула я и бросила трубку на рычаги.

Пустышка!

И я перешла к следующему номеру. Этот вообще оказался Глебом Викторовичем, к тому же он продал квартиру, в которой зарегистрирован его телефон, — это поведал мне юный девичий голос. Наверное, леди было скучно и одиноко, и, дабы развеять тоску зеленую, она решила поболтать с «телефонным террористом». Я и сама себе в эту минуту напоминала одну из этих личностей, в обязанность коих входит нервирование обладающего телефонами населения.

Последний из указанных в телефонной книге номеров я уже накручивала на диске с трепетом душевным, предвкушая очередной поток извинений с моей стороны.

— Здравствуйте, позовите, пожалуйста, Ломакина Геннадия Васильевича.

— А такие здесь больше не живут. Уже два месяца не живут, девушка, — пробурчала телефонная трубка старушечьим вибрирующим голосом.

— Простите, а вы не подскажете, где я могу найти Геннадия Васильевича?

— Нет, девушка, не подскажу! — Я, прикрыв глаза, с легкостью вообразила себе худенькую маленькую старушку в белом платочке, осторожно сжимающую в руке телефонную трубку, как гадюку, и с трепетом произносящую слова в черную мембрану. Конечно, мое воображение несколько утрировало ситуацию. И я уже собралась было извиниться и положить трубку, когда тот же старушечий голос произнес: — Девушка, а вы часом не Людочка будете?

— Да, — выпалила я решительно. «Мне все равно, хоть Катечка, хоть Людочка, главное, дайте мне новый телефон Ломакина, а можно и адрес», — пронеслось в моем мозгу.

— Ой, сейчас я посмотрю, он оставлял свой новый телефон, просил дать вам, если вдруг позвоните.

Уже через две минуты у меня в кармане оказался новый номер телефона Ломакина, и, попрощавшись с сообразительной старушкой, я уже накручивала на диске этот номер.

— Да? — раздался довольно приятный мужской голос. — Слушаю вас.

— Простите, не могу ли я услышать Геннадия Васильевича Ломакина? — осведомилась я, задумчиво покручивая в пальцах провод телефона.

— Да, это я, а вы кто? — удивились на том конце провода.

«Во всяком случае, не Людочка, и не надейся», — мысленно фыркнула я, но сказала проникновенно:

— Геннадий Васильевич, меня зовут Саша. Можно задать вам один вопрос? Вы знали Никиту Викторовича Волощенко?

— Да, а в чем дело? — в мужском голосе появилось явное недоумение. Я словно перед собой видела его встревоженно-удивленное лицо.

— Вы знаете, что его убили? — Разумеется, знаю, — теперь тон сменился на нетерпеливый. — Но в чем, черт возьми, дело? Что вам нужно? Кто вы вообще?

— Я бы хотела с вами встретиться, это возможно? — оставляя вопросы без ответов, бросила я.

— Зачем? — непонимающе спросил мужчина.

— Я из милиции, и мне необходимо прояснить некоторые факты этого запутанного дела, — ринулась я в омут с головой. Отчего-то у средних слоев населения резко негативное отношение к милиции.

— Я обязан с вами встречаться?

— Можете дождаться вызова в отделение милиции на дачу показаний, — жестко ответила я. — Тогда потеряете значительно большее количество времени.

— Хорошо, вы сможете приехать ко мне сейчас?

— Конечно, — с радостью согласилась я, записала адрес и положила трубку.

К счастью, Ломакин жил неподалеку от нашего офиса, и трепать свои нервы поездкой в общественном транспорте мне не пришлось. Я довольно быстро нашла нужный дом, оказавшийся симпатичным коттеджиком, каким-то образом затесавшимся среди современных высоток. Небольшой частный дом из белого и красного кирпича смотрелся на удивление уютно в обрамлении зеленой листвы деревьев. Сквозь листья просвечивали краснобокие яблоки и золотисто-янтарные сливы.

Дом был огражден резным металлическим забором, выкрашенным в ярко-синий цвет. Рядом с калиткой красовалась кнопка звонка. Я прикоснулась к ней, и из дома послышался мелодичный перезвон. Дверь скрипнула, и с ажурного деревянного крыльца быстро спустился симпатичный молодой человек в джинсовых шортах и майке навыпуск. Он с легким удивлением посмотрел на меня, а я спросила:

— Вы Геннадий Васильевич Ломакин?

— Да, — честно ответил он и не сдержал изумления: — А вы в самом деле из милиции?

— Да, — улыбнулась я. — Мы можем поговорить?

Ломакин открыл калитку и пригласил меня войти. Мы устроились на веранде, в уютных плетеных креслах с мягкими яркими подушками. На столике стояли бутылка минеральной воды и два хрустальных бокала.

— Вы знали девушку Волощенко? — усевшись поудобнее, приступила я к расспросам.

— Ольгу? Ну, разумеется, знал. В конце концов Никита был моим другом, и обычно мы бывали в одной компании. Ольга тоже часто отдыхала с нами.

— Тогда, может быть, вы знаете, где она живет?

— А зачем мне это надо? — удивился Ломакин. — У нее мы никогда не собирались — ее квартира находится где-то довольно далеко. К тому же и освободилась недавно: раньше с Ольгой жил ее брат, теперь он куда-то уехал, кажется, в Питер.

— А ее фамилию знаете?

— Ольга Шалая, — спокойно сказал мужчина.