Плата за жизнь - Николай Леонов

Вырубить этого мозгляка – секундное дело, второго, что стоит на пороге в апартаменты, отшвырнуть в коридор, дверь запереть и уйти через окно. Но делать этого сыщик не собирался. Грязная работа, сгорит Харитонов, а он еще может пригодиться. И бывший опер угро, сегодня скрывающийся под именем Валентина Сергеевича Кольцова, человек, безусловно, серьезный. Выскочив в окно, можно попасть под автоматный огонь. Нет, следует играть до конца, уйти он сумеет, случалось и хуже – пока жив.

Сыщик взял кейс и вышел из ванной.

* * *

...Вновь собрались, как говорится, с вещами, в номере Басова, перекусили, выпили кофе, пригубили коньяк.

– Валентин Сергеевич, – сказал Басов, – вы что-нибудь придумали? Или мы разъедемся по домам, словно ничего не произошло?

– Мы не разъедемся, но поедем, – ответил Кольцов. – Мы все вместе поедем по своим хозяевам. Авторитетам. Каждый хозяин возьмет своего “посла” и посадит на его место боевика, таким образом, мент выпадет в осадок. Всем достать оружие, снять предохранитель. Оружие держать обнаженным. Я убежден, что мент на полное поражение стрелять не будет. Нас четверо против одного, как бы быстр он ни был, один из нас успеет. Кроме того, он не может убить, так как существует прокуратура, где в агентурных комбинациях сыщиков разбираться не станут. Убили человека, убийцу арестовывают, налетают газетчики... Менту конец, он это отлично понимает.

– Но лучше суд, чем смерть, – сказал Аблынин. – Он может открыть огонь.

– Если он начнет не с тебя, стреляй. Оставшиеся в живых подтвердят, ты оборонялся, – ответил Кольцов. Пять стволов уперлись друг в друга.

– У кого “Мерседес-600”? – спросил Кольцов.

– У меня, – ответил Басов.

– Едем на нем, остальные машины оставляем, позже заберем. – Кольцов попятился к двери, продолжая держать присутствующих под прицелом.

* * *

...“Мерседес” был просторный, пятеро мужчин разместились свободно. При выезде на шоссе стояла машина ГАИ. Одинокий инспектор поднял жезл.

– Не вздумайте стрелять, – сказал Кольцов. – Если это ГАИ, то нет проблем, если розыск, нам никогда не отбиться, только срок намотаем. А так нам, кроме фальшивых паспортов и наличия оружия, предъявить нечего.

Сидевший за рулем Басов затормозил. Инспектор козырнул и представился:

– Обычная проверка, документы, откройте капот и багажник, попрошу всех выйти из машины.

– Финита, – сказал Файт.

– Полагал, что в розыске работают дураки. – Кольцов опустил пистолет в карман, открыл дверцу. – Убежден, мы из особняка иным путем тоже бы не ушли.

– Какой ты умный, следовало тебя там, на месте, пристрелить, – сказал Чертов, выходя из машины. – Пусть бы искали убийцу, доказывали.

Когда все вышли, к “Жигулям” ГАИ подкатили четыре машины, из которых вышли мужчины в штатском, но цивильные костюмы не скрывали истинной сути этих людей. Лишь один был в возрасте, полноватый, видимо, старший.

– Господа, мы не ставим вас лицом к машинам, не направляем на вас автоматы. Я, генерал милиции, начальник уголовного розыска России, знаю, кто вы; убежден, люди опытные, не станете совершать глупости. Сдайте ваши пистолеты, вас развезут по кабинетам, с каждым разберутся.

Авторитеты сдали свои пистолеты, молчаливые оперативники провели формальные обыски. Басова усадили в его же “Мерседес”, но на заднее сиденье. Он опустил окно и крикнул:

– Мент, ты выиграл! Объявись! Дай взглянуть на тебя!

– Отъезжайте, – сказал генерал и почесал висок. Через несколько секунд на перекрестке стояла лишь машина генерала. Сам Орлов, Крячко в форме инспектора ГАИ и... Аблынин, точнее, полковник Гуров. Крячко собрался обнять друга, сыщик его отстранил.

– Обожди... – Сыщик скинул плащ и пиджак, начал снимать брюки. – Теперь я знаю, что такое пытка.

Ноги Гурова были согнуты в коленях, кожаные крепления прочно держали их в таком положении.

– Я спал, поджав колени. – Гуров опустился на сиденье машины, расстегнул ремни, начал массировать ноги.

Сыщик поднялся, стал вновь высоким, снял с себя пояс с набрюшником, расправил плечи, начал делать гимнастику.

Орлов и Крячко наблюдали за другом, негромко переговаривались.

– Значит, Колька Сутеев? – спросил Крячко.

– Значит, – кивнул Орлов. – Интересно, как мы будем доказывать.

Крячко взглянул на отжимающегося от асфальта Гурова, повернулся, увидел тормозящий “жигуленок”, лицо оторопевшего водителя, поднял жезл, подошел, представился:

– Старший инспектор Голопупенко. Интересно... – Он указал жезлом на приседающего Гурова. – А ну дыхните.

– Вчера поминки, – забормотал водитель. – Клянусь, не опохмелялся!

– Значит, со вчерашнего? – Крячко нахмурился, указал жезлом на Гурова. – Он тоже со вчерашнего. А вы знаете постановление девяносто ноль семь? Водителя транспортного средства, оказавшегося за рулем трезвым, но с запахом алкоголя, предписано раздеть и заставить делать гимнастику до пота.

– Товарищ инспектор...

– Тамбовский волк тебе товарищ, а я – господин старший инспектор! – перебил Крячко.

– Господин, – водитель провел ладонью по мокрому с похмелья лицу, – я и так мокрый, а разденусь, обсохну, начну приседать, помру.

– Молитесь богу, у меня времени нет! Проезжайте, но учтите! – Крячко махнул жезлом, проводил взглядом вмиг исчезнувшие “Жигули”.

Полковник Гуров и Борис Михайлович Харитонов на конспиративной квартире пили чай. Сыщик сообщил агенту, что четверо авторитетов задержаны с оружием и поддельными паспортами.

– Возбудят уголовные дела, возьмут подписку о невыезде и освободят, – закончил Гуров.

– И меня убьют, в лучшем случае быстро, – сказал Харитонов.

– Это вряд ли, я никогда не подставляю своих людей. Я, Борис Михайлович, профессионал.

Побледневший было Харитонов натянуто улыбнулся, вздохнул.

– Завтра вы позвоните своему шефу, сообщите, что задержаны вместе со всеми. Звоните из кабинета следователя, который любезно предоставил вам такую возможность. Вас скоро освободят, подробности при встрече. Звонить будете, как я сказал, завтра, в моем присутствии.

– А дальше?

– Вы выйдете из этой квартиры в тот день и час, когда освободят ваших коллег, отправитесь по месту службы, доложитесь, пошлете людей за вашей машиной.

– Через день-другой авторитеты установят, что на съезде от Лялька был не я, а другой человек. Меня вздернут на дыбу. – Харитонов обхватил худые плечи.

Гуров смотрел на агента с интересом, осуждающе качал головой.

– И с таким интеллектом вы руководите группировкой? Интересно.

– У меня нет времени подумать, и я боюсь.