Наблюдатель - Роберт Ланца

Кайлу увезли куда-то в приемную семью, от матери, от ее привычной спальни и школы… Она напугана? Наверняка. Каро понимала, что Служба опеки и попечительства действительно помогает детям, пострадавшим от насилия или неисполнения родителями своих обязанностей, но ведь с Кайлой не случилось ни того, ни другого. Эллен готова была жизнь отдать за каждую из своих дочерей. В определенной степени уже отдавала.

Каро тоже была готова на все ради Кайлы. Она не думала, что у нее самой когда-нибудь будет ребенок: слишком сильно она была предана нейрохирургии, слишком устала от «романтических» отношений, слишком глубоко сидела в долгах, слишком быстро старела. Но Кайлу она делила с Эллен в первую очередь потому, что почти все силы и энергия Эллен уходили на Анжелику. Кайла, с ее милым хихиканьем, мгновенными вспышками эмоций и готовностью обниматься…

Каро открыла дверь. Быстротечный тропический закат уже миновал, в слабо освещенном половиной луны дворе господствовала бархатная тропическая ночь и не было ни души. Из всех обитателей базы она знала, как найти одного лишь Джеймса, и потому вернулась в комнату и нажала кнопку переговорного устройства:

– Джеймс, простите, что беспокою вас, но мне необходимо поговорить с доктором Вейгертом. Прямо сейчас.

– Не беспокойтесь, сейчас сделаем. Вам, кстати, должны были выдать список сотовых телефонов. Сейчас я позвоню доктору Вейгерту, а потом пришлю вам список.

Каро медленно, глубоко дышала и усиленно думала. В полосе тусклого света, падавшего из ее двери, пролетел белый мотылек. Невидимые цветы заполняли воздух сладким ароматом. Прямо под ногой мелькнуло что-то маленькое, и Каро отшатнулась. Через порог шмыгнула ящерица. На другой стороне двора, по диагонали, открылась дверь, и Каро узнала высокую сутулую фигуру доктора Вейгерта. Он торопливо зашагал к ней прямо по траве.

– Кэролайн?

– Кое-что случилось. Мне нужна ваша помощь.

– Конечно. Чем смогу… А в чем дело?

– Это даже не помощь и не услуга, это скорее… деловое сотрудничество.

Он посмотрел ей в лицо и мягко сказал:

– Может быть, лучше войти в комнату?

– Там ящерица…

Вейгерт вошел внутрь, появился уже через несколько секунд с ящерицей в руке и отпустил ее в темноту.

– Эти маленькие зеленые существа совершенно безвредны, но я вполне понимаю, что после знакомства с девичьей сливой вы с недоверием относитесь и к местной фауне. Но все же давайте теперь войдем и вы расскажете мне о том, что вас так тревожит.

К этому времени она успела собраться с мыслями.

– Все вы – мой дед, вы сами и Джулиан, словом, исследовательская корпорация – выплатили мне авансом небольшую часть жалования. Мне хотелось бы узнать, не может ли корпорация увеличить мой аванс. Сильно увеличить.

– Вам неожиданно потребовалось много денег? – вопросительно произнес он.

– Да. Для моей сестры. Ей необходим адвокат. Я… Она…

– Кэролайн, нет никакой необходимости рассказывать мне все подробности. Достаточно будет сути.

Но она рассказала ему все, об Анжелике и Кайле, о героизме и душевной теплоте Эллен, об учительнице Кайлы, о Службе опеки. Вейгерт все это время стоял, глядя через открытую дверь в темный двор, а Каро, рассказывая, думала, почему она обратилась к нему, а не к Джулиану или Уоткинсу. У нее не было никакого расчета, только слепой безрассудный инстинкт.

– Мне хотелось бы знать, можно ли рассчитывать, что, если я все же не стану работать здесь хирургом, эти деньги будут считаться ссудой, которую я буду возвращать под пять процентов по согласованному графику.

– В этом нет необходимости, – ответил Вейгерт. – Эту ссуду я дам вам лично.

– Вы? Но…

– Если вы возьмете деньги у корпорации, вам обязательно придется остаться здесь для отработки этого долга. Наверняка Джулиан дал бы вам аванс только при этом условии. Но я хотел бы, чтоб вы приняли участие в проекте по своей собственной воле – не потому, что убедились (допустим) в правоте моей теории, а потому, что желаете непредвзято убедиться в ее возможностях. Я совершенно уверен, что если вы встанете на такую позицию, то поймете и примете то, что мы здесь делаем. Но, Кэролайн, я дам вам денег, даже если вы завтра уедете. Вы с сестрой незаслуженно пострадали, а я уже неплохо понимаю, что вы собой представляете, и уверен, что вы вернете долг, когда сможете, сколько бы времени на это ни ушло.

Каро не нашлась что на это ответить.

– Я могу перевести деньги через банк с моего личного счета на ваш. Ни Джулиану, ни Сэму совершенно не нужно знать об этом. Вы просто найдите юриста, скажите, сколько будет стоить его работа, и мы с вами составим простенький договор на этот счет.

Каро подалась к нему. Вейгерт отступил на полшага, и она остановилась. Он не из тех людей, которым могут доставить удовольствие обильные излияния благодарности.

– Спасибо вам, доктор Вейгерт. Я даже передать словами не могу, как…

– Буду рад оказать вам содействие, Кэролайн. – Он вышел и закрыл за собой дверь, преграждая путь миниатюрным драконам, рыскающим во мраке.

13

На следующее утро зуд у Каро только усилился. Она исправно употребляла выданные ей противозудные препараты, мазалась лаймовым соком, но ее все равно терзало неотвязное желание почесаться. Она преодолевала его – ей менее всего хотелось заполучить гноящиеся язвы, – но для этого требовались неимоверные усилия. Зуд не давал ей сосредоточиться. Разноцветные папки на столе казались ей трясиной, вступив в которую она непременно утонет.

Ее душевное состояние несколько улучшило голосовое сообщение, поступившее от Эллен: «Твои деньги пришли на мой счет. Знакомые нашли мне юриста по вопросам опеки, я увижусь с нею в полдень. Она сказала по телефону, что уверена, что Кайла скоро вернется домой! Черт возьми, какая ты хорошая! Спасибо, спасибо, спасибо!» Каро попыталась позвонить Эллен, но та не отвечала. Она написала Эллен письмо по электронной почте, да так и застыла перед ноутбуком, вдруг погрузившись в воспоминания.

Они с Эллен, еще маленькие, – в роскошной игровой комнате, которую мать набивала игрушками, вместо того чтобы самой заниматься с дочками. А те к большей части этих игрушек даже не прикасались. Они предпочитали собственное воображение; две девочки исполняли сотни ролей: Эллен принцесса, а Каро дракон, Эллен акула, а Каро купальщица. Они были ковбоями, на чьих коров нападали волки, путешественниками, пробиравшимися через кишащие змеями джунгли, рыцарями, сражавшимися самодельными мечами, пока кто-то из них не испускал театральный вопль и не растягивался навзничь на полу. Нападения драконов, акул, волков, змей, рыцарские сражения… Дети могут восторженно изображать самые кровопролитные сцены. Или же их кровожадность была чем-то уникальным? Каро не могла припомнить, чтобы в подобные игры играла Кайла. Впрочем, ей редко доводилось видеть племянницу в обществе других детей.

Тут до Каро наконец-то дошло, что она проголодалась. В столовой