Дело шести безумцев - Элла Чак

с талончиками лотереи, иногда выдавая прохожим сразу по два.

– Проходите, я буду через минуту! Вот, возьмите два!

Я покачала головой, но она только пожала плечами, снова сложив ладошки сердечком. Что ж, если кто-то видел сердечко между мной и Максимом, то я увидела вытянутую ко мне ушную палку длиной двадцать сантиметров.

Камиль пялится на мое ухо, теперь Макс решил мне его почистить? И что, сразу до мозга решил достать?!

– В какое отверстие, боюсь спросить, ты хочешь засунуть мне это? – уточнила я, скрещивая руки и делая пару шагов назад.

– Можешь открыть рот и постоять минутку, пока я неглубоко ее вставлю…

– О да!.. – закрыла рот руками Алина. – Вот это я понимаю, страсти!

Она споткнулась о тазик, проливая половину воды на ноги дамы с пекинесом, когда потянулась к самой дальней от нее (и близкой к нам) букве на вывеске.

– Девушка! – вскрикнула дама, роняя сумку с визжащим пекинесом в розовых бантах. – Я поскользнулась! Хотите, чтобы мы головы порасшибали?!

– Возьмите десять билетиков… – виновато предложила Алина.

– Я возьму жалобную книгу!

Макс заметил, как я дернулась в сторону подруги, когда расстроенная Алина сняла резиновые перчатки с рук, сгибаясь и рассыпаясь перед посетительницей с извинениями. Но как помочь, я не знала.

– Книгу мне, книгу несите! – не унималась женщина. – Устроили тут!

– Мадам! – галантно подал руку даме Максим, поднимая авоську с ее песиком. – Разрешите предложить вам завтрак, обед и ужин для всей семьи за мой счет. Ваш аристократичный карликовый пекинес само очарование, как и хозяйка. Он чемпион?

– Чемпионка! Она же с бантами!

– Безусловно, – галантно поклонился Максим и подал даме руку, распахивая дверь кафе. – Оставим недоразумение в прошлом, чего уж гневаться на студентов с подработкой. Такой дивный день должен запомниться шампанским, и ничем другим.

– Вы такой вежливый, молодой человек. Я принимаю извинения за непрофессионализм этой юной особы!

Наглаживая львиную гриву песика и кокетливо щуря глаза, дама прошла в кафетерий.

– Спасибо… – пролепетала Алина, нервно сминая тряпку.

– Алина, это Максим, – представила я их, не уточняя, друг он мне или парень.

Максим сделал заказ шампанского через телефон и протянул Алине банковскую карту:

– Спиши с нее за даму с собачкой. Потом передашь Кире.

– Возьмите талончики… – насыпала она нам в руки пригоршню, – я побегу! Ну а вы тут… – жестикулировала она, – вставляйте… не глубоко или поглубже! Ну, как захотите! Только поближе к окну!

– Алин… – выдохнула я.

– Чего ты, Кир, я скучаю по страсти! Хоть на вас полюбуюсь. У меня парня два месяца не было!

– А у тебя сколько? – подхватил ее вопрос Максим.

– Девушка! – не позволила дама с пекинесом дослушать Алине мой ответ. – Подайте меню! Я готова сделать заказ!

Подобрав свою генеральную мойку, Алина убежала в кафе, а я вопрошающе уставилась на Максима.

– Тебе списком ответить или числом? А ты вышлешь свой Роксановый рейтинг?

– Конечно, нет. Я джентльмен. Обычно это занимает полминуты, – говорил он, пока тянулся к бардачку машины.

– Ну вот. А говорил, что можешь час.

– Увидишь. Могу и дольше. Ага, вот!

Он потряс пластмассовым контейнером.

– Ты хочешь вставить мне эту палку? – смотрела я на длинную ватную жердь.

– Хочу другую, но вставлю эту, – не удержался он, – и да, мой пошлый юмор никуда не делся. Надеюсь, ты скучала по примитивным шуточкам. Короче, это суперсовременный тест. На ДНК. Чтобы убедиться самому прежде, чем пойду с этим к отцу и… к почти матери.

– Она вырастила тебя. Она все равно не чужая, пусть и не родила.

– Главное, чтобы меня не родил кто-то из твоих родичей. Второй раз тебя потерять – такое не придумала бы даже Алла.

– Ладно, суй. Если не веришь в мои палки. Ты упрешься в щеку или в гортань? – подыгрывала я в тон ему.

– Еще парочка таких перлов, и я наплюю на тест, – облокотился он о капот машины и подвинул меня так, что теперь я стояла между его бедер, – и этот «Порше»-раскладушка окажется раскладушкой-кроватью, и мы возглавим рейтинги просмотров пубертатными подростками на сайтах восемнадцать плюс. Вода, – протянул Макс бутылку, – чтобы прополоскать рот.

Он добавил:

– Закупоренная. Знаю.

Пока я полоскала, он натянул перчатки и подготовил два зонда.

– Шире, – настаивал Максим, когда я приоткрыла рот не шире, чем для прохода вилки, – отклонись назад.

Его рука аккуратно легла на мой укороченный бежевый жилет, надетый поверх белой блузки с широкими манжетами. Полы жилета за спиной были соединены широкой черной лентой, завязанной бантом. Горячая ладонь Макса, оказывавшись под лентами, аккуратно потянула меня к себе.

– Второй зонд для тебя? – спросила я, пока он не начал.

– Так честно. Если я что-то в тебя вставлю, то и ты вставишь мне тоже. Я начинаю? – спросил он.

Тень его силуэта загородила солнце, но я все равно закрыла глаза, опрокидывая назад голову и приоткрывая рот.

– Давай поскорее друг другу навставляем, пока мне не вставили за опоздание.

– Как универ? Сложно было поступить?

Ватной палочкой Максим аккуратно водил по внутренней стороне щеки, пока я шепеляво отвечала:

– Поштупила шама, беш конферта. – Имелся в виду выигрыш в конкурсе «Сверх».

Выигрыш, которого на самом деле не было, ведь я заняла третье место после Аллы и Роксаны, но Макс подделал точно такой же приз, зная, что мне он нужен больше, чем богатеньким деткам с Рублевки.

– Я знал, что ты поступишь сама и никакой конверт тебе не нужен.

– Может, пригодится, – отплевывалась я ватой с кончика языка. – Я столько времени провожу с Воеводиным и его поручениями или в стрелковом клубе, что времени на все пары не хватает. Все, что нужно знать, вот тут, – продемонстрировала я уголок зачитанного до дыр учебника «Психология криминалиста. Первый курс».

– В стрелковом? Тебя бабуля учит?

Я сунула ватный зонд ему в рот, обводя восьмерки по контуру щек.

Макс блаженно застонал, а я почти рассмеялась.

– Бабушка свои ружья продала. Отец проследил, чтобы их выкупили безвозвратно. Готово, – вернула я ему зонд, который Макс сунул обратно в контейнер, после чего закрутил крышку.

Потянув одноразовые перчатки вниз с моих пальцев, он снял их, выворачивая наизнанку, а потом снял свои, швыряя в салон машины. От его пальцев пахло латексом. Я чувствовала запах, пока его руки скидывали с моих плеч успевшие высохнуть пряди волос.

– Как же я хочу тебя… поцеловать, – коснулся он щекой моей щеки. – Не как вчера в границу скул, а по-настоящему.

Он был гладко выбрит, а от кожи веяло чем-то фруктовым.

– Максим, можно попросить?

– Что угодно. Но я знаю, о чем ты.

– О чем?

– Чтобы дал тебе время.

– Время, и