Семь шагов над обрывом - Надежда Костина

рекой, хрустальными звездными россыпями раскинулся Чумацкий Шлях…

– Волшебство, – восторженно проговорила Лерка. – Настоящее.

И даже не глядя, Соня была готова поклясться – на глазах ее бесшабашной подруги блеснули слезы!

Эпилог

Шмель покружил над столом и тяжело приземлился на краешек блюдца.

Обжора. Меду захотел.

Соне подумалось, что это тот самый шмель, который уже залетал к ней в гости и воровал вишневый сок. А что? Может, малыш прилетел и ее проведать и подкрепиться.

Они сидели втроём во дворе под огромной раскидистой липой. Решили наконец-то принять приглашение деда Назара «зайти, побалакать», заодно поблагодарить за чудесный согревающий чай, без которого, как заявила Лерка, «мы бы точно сдохли от холода!»

С памятной поездки на Черный ставок минуло без малого пять дней. Село гудело. Сплетни одна другой заковыристей множились от кума к куме. От соседки к соседке.

Фигурировали там и головы проклятых утопленников, и голоса с того света, и пророчество о скором конце войны, и хоровод русалок на берегу. Голых. Отчего Пашка теперь непременно обязан жениться на Наталочке. Какая связь между голыми русалками и свадьбой, которую назначили через пару недель, Соня решительно отказывалась понять, но – селянам виднее. Пашка отнесся к слухам спокойно. Выросшему среди местных суеверий парню все казалось в порядке вещей. Наталочка, наоборот, пыталась спорить, рассказывала, как было на самом деле. Но – бесполезно!

– Оставь, – убеждал, улыбаясь, Пашка, – людям хочется сказки. Чудес.

– Так там же и так чудо! – восклицала девушка, показывая браслет на руке. – Соня ИХ видела. И мы видели ночью, ну… – она замялась, – как озеро изменилось.

Пашка обнимал невесту, гладил по голове, как несмышленого ребенка, и объяснял.

– Это очень просто и без…драматизма. Без такого…ух!!! А надо, чтобы…

– Чтобы русалки голые?

– Угу.

Лерка внезапно стала самой популярной фигурой в селе. Она, оказывается, проводила настоящее расследование по выявлению…Тут мнения местных расходились – одни считали погибшего странной смертью чужака вражеским шпионом, засланным в Михайловку, чтобы найти секретное оружие или ценный магический артефакт (словечко с лёгкой руки Лерки пошло в народ). Другие предполагали, что преступник был послан испытать силу Михайловских ведьм. А что? Оно ж и так понятно, что все бабы ведьмы. Ну, ладно – через одну…

Участковый Серёга принял пяток заявлений селян, пострадавших от нечистой силы, якобы разбуженной беспечными купальщиками в Черном ставке. Обвиняли эту самую силу в краже десяти кур, трехдневном запое «ни в жизни непьющего» мужа, потере банковской карты (а ты шо думаешь, ИМ деньги не нужны?!), поломке машины посреди ночи на «ну вот совершенно пустой дороге», и рождении трёх черных котят у ярко-рыжей кошки. Не к добру!!!

Участковый снисходительно выслушивал пострадавших, важно кивал и… подарил все заявления Лерке, как будущему этнографу. Счастливая Лерка добавила их в свою коллекцию. По традиции Серёга был накормлен сытным обедом, за которым тетка Оксана убеждала своего бывшего ученика наконец-то жениться и перестать морочить голову «несчастной дивчине, которая ещё немного подождёт его, дурака, и плюнет…»

И при всем этом люди напрочь забыли о старом чудаке пасечнике – вечном герое местных страшилок и побасенок. Никто не припомнил, что он пытался предупредить об опасном пришельце. Соня была уверена, что дед Назар, когда хотел, мог становиться незаметным для местных. Откуда она это знала? А вот знала, и все. Девочка твердо решила, что доверять своей интуиции стоит чаще.

После нескольких дней всеобщего внимания, новость перестала будоражить воображение и отошла в разряд обычных ЧП, которых в большом селе и раньше было предостаточно.

Соне казалось, что люди, на самом деле, с радостью ухватились за возможность хоть на пару дней отвлечься от тревог и страхов войны и окунуться в мир старых легенд, чудес и поверий.

Поездка в районное отделение полиции, от которой Лерка ожидала чего-то особенного, оказалась скучной и муторной. Заполнение кипы бумаг, ответы на вопросы в присутствии взрослых. Тетя Тома неожиданно оказалась ближайшей Сониной родственницей:

– Моя племянница замужем за ее родным дядькой! – втолковывала она хмурому следователю.

Прямо в кабинете они выяснили, что Сонина двоюродная сестра двух лет от роду, которую ни разу не видела ни она, ни Тамара Васильевна, приходится тете Томе внучатой племянницей. Не хухры мухры!

Полицейский честно пытался вникнуть в запутанную степень родства, наконец, молча протянул тете Томе бумаги на подпись. На том и порешили…

Опознание трупа прошло на удивление легко. Тетя Тома категорически запретила вести ребенка в морг. Мягкая и покладистая женщина в ответ на осторожный намек следователя, – а не могла бы девочка пройти на опознание, – грозно стукнула по столу кулаком: «Через мой труп!» Прозвучало несколько двусмысленно. В итоге Соне просто показали фото погибшего. Кстати, он действительно умер от обширного инфаркта, по заключению эксперта. Она мельком глянула на серое одутловатое лицо и кивнула. Никаких особых эмоций по этому поводу не было. А вот Лерка пыталась объяснить, что она-де просто обязана выполнить свой гражданский долг и опознать преступника.

В морг Лерку не пустили. Как та не доказывала, что она – дочка сразу двух врачей. Трупы?.. Нет, не видела. Но очень хочет увидеть.

Выйдя из отделения полиции, все вместе отправились в небольшую уютную пиццерию. Дядька Степан на радостях накупил мороженого и по большому секрету рассказал, что его старый дружбан из Харькова люто завидует и хочет приехать погостить на пару дней в августе.

– Когда полная луна будет, – смущаясь, как ребенок, уточнил дядька Степан.

Видимо, мужики решили-таки съездить вдвоем ночью на Чёрное озеро, полюбоваться волшебной красотой заповедного места.

Пашка с Наташкой торжественно объявили, что пока «вы там были, мы успели подать заявление». Свадьбу они праздновать не собираются, посидят тихо, по-семейному, и всех приглашают. То, что по-семейному – это половина села, никто не сомневался.

Наталочка выглядела жутко счастливой, хотя то и дело смахивала с ресниц слезы. Браслет девушка не снимала. И Соне вдруг привиделось, как пройдет совсем немного лет, и на берегу Чёрного озера появится смешная девчушка с серьезными папиными глазами и мамиными светлыми кудряшками. Она не будет бояться ни высоких хищных утесов, ни черной наползающей тени, ни тех, кто живёт на дне.

И легенда о водах проклятого озера продолжится…

– Может, стоит им сказать? – шепнула Соня подруге.

Лерка ненадолго задумалась и покачала головой.

– Не нужно. Это будет их чудо, пусть идут к нему сами.

***

Соня вынырнула из воспоминаний, возвращаясь в теплый июльский вечер.

Они сидели за деревянным столом во дворе у старого пасечника. Солнечные лучи ласково золотили все вокруг. И