Голгофа женщины - Вера Крыжановская

Антоновская, молча проплакав целый час, перваязаговорила:

— Слушай, Клеопатра, — сказала она, вытираясвои покрасневшие и распухшие от слез глаза, — мне кажется, следует посмотретьэту дачу в Гатчино; может быть в ней и можно жить. В настоящее время, когда такдороги квартиры, лучше иметь даровое помещение. Раз, благодаря Юлии и ее зломуязыку, мы очутились в таком плохом положении, мы должны подумать о том, чтобыустроиться как можно лучше. Вдвоем мы получаем пенсии двести рублей в месяц;Ричард даст нам еще сто рублей в месяц; с этим мы можем жить и даже иметь вПетербурге пиед-а-тер-ре на тот случай, если мы приедем в театр или запокупками. Для Анастасии же можно будет взять гувернантку.

— Ты права, мать! Прежде всего нам нужнопосмотреть эту конуру, о которой я до сегодня ничего не знала. Если физическивозможно, мы там поселимся, — ответила Клеопатра Андреевна таким тоном, какбудто она сделала особенную милость тем, что соглашалась поселиться на дачеРичарда.

Два дня спустя, обе пожилые дамы, так как Юлиянаотрез отказалась сопровождать их, поехали в Гатчино.

Дача была вместительна, комфортабельнообставлена и окружена прекрасным садом, и они решили поселиться в ней.

Покончив с этим вопросом, обе дамы деятельнозанялись переездом. Все ценные вещи, украшавшие комнаты, картины и бронза былиувезены ими, хотя большая часть их принадлежала Ричарду. Управляющий допустилэто, так как ему не было дано никаких специальных распоряжений на этот счет.

Юлия все время находилась в состоянии сильногораздражения. О Ричарде она говорила не иначе, как с пеной у рта, считая личнымоскорблением выраженное им мнение, что она должна работать. И действительно,подобная перспектива была слишком сурова для этой праздной кокетки, котораятолько и делала, что читала романы, разъезжала по городу, посещала театры исобрания и наряжалась за чужой счет.

Однако через несколько дней, она, по-видимому,немного успокоилась и предалась какой-то лихорадочной деятельности, делаячастые и таинственные поездки. Куда она ездила, что делала и что укладывала —этого никто не знал.

Накануне переезда в Гатчино, когда КлеопатраАндреевна и ее мать вернулись домой после прощальных визитов, они нашли комнатуЮлии пустой. Все вещи исчезли. Горничная передала Марии Николаевне письмо исообщила, что Юлия увезла на ломовом свои вещи и чемоданы, но куда — ейнеизвестно.

В письме Юлия лаконически объявила, что нечувствует себя способной вести собачью жизнь кассирши или портнихи и что ей сее красотой стоит только выбрать, чтобы прилично устроиться. Поэтому, онаприняла любовь и покровительство одного пожилого человека, который обожает ее итотчас же женился бы на ней, если бы этот негодяй Гольцман своим богатством неотнял у нее даже возможности получить развод.

«Анастасию я оставляю вам, — писала онадальше, — так как я еду заграницу. Ребенку нужна правильная жизнь, какой я немогу ему дать. Для меня она была бы только бременем; для вас же она будетразвлечением. Так как вам нечего делать, то вы отлично можете заняться еевоспитанием».

Страшно расстроенные, дамы тотчас же послализа Иваном Федоровичем, который должен был еще находиться на службе. Тот приехалк ним по окончании своих занятий.

Когда мать стала просить его найти Юлию иобразумить ее, Иван Федорович громко расхохотался.

— С моей стороны было бы напрасным трудомпытаться образумить ее, а вы обе слишком наивны, если думаете, что Юлияначинает жизнь приключений. .Пожилой человек, который обожает ее — старыйвладелец водочного завода, с которым она уже давно путается без всякого стыда.Она ему, конечно, наставит рога, а он по-своему проучит ее. Итак, оставьте ее.Для Анастасии же положительно счастье, что ее достойная мамаша бросила ее.Возьмите для нее гувернантку-немку, строгую и суровую, и пусть она начинаетсерьезно учиться. Что же касается вас, то вам будет гораздо спокойнее жить безэтой милейшей Юлии.

Обеим дамам ничего больше не оставалось, какудовольствоваться таким ответом. Они уехали в Гатчино, увозя с собою Анастасию,которая была совершенно поражена неожиданным отъездом матери.

Когда серьезная гувернантка стала заниматься сдевочкой, находившейся до сих пор на попечении прислуги, последняя, видимо,была довольна и значительно переменилась к лучшему.

Несмотря на большую убыль в кошельке, какуюпричинил ему отъезд брата, Иван Федорович продолжал вести веселую жизнь.Содержание дома стоило ему немного, так как благодаря щедройпредусмотрительности Ричарда, Ксения могла вести вполне причное хозяйство, нетребуя от мужа увеличения бюджета, и даже делала экономию.

• Утомленная тяжелой беременностью, молодаяженщина почти никогда не выезжала. Единственным обществом ее была пожилаясоседка, так как Юлия исчезла, а Мария Николаевна с дочерью

жила в Гатчино и ни разу не навестила ее. НоКсения не жаловалась на одиночество. Сердце ее было полно Ричардом, а мысльуносилась вслед за путешественником в те долгие часы, когда она лежала надиване в своем будуаре, забывая, что муж никогда не бывает с ней и что егоравнодушие к ней с каждым днем становится все очевиднее. Молодая женщина нискольконе интересовалась тем, что делает муж. Любовь, какую некогда он внушал ей, ужедавно сменилась горечью, смешанной с презрением. Теперь, когда она хладнокровносудила о нем, она сама удивлялась своему прошлому ослеплению. Весь смысл еежизни сосредоточился теперь на ожидаемом ребенке. Она его может полюбить безвсяких угрызений; на него обратится вся нежность ее самоотверженной и любящейдуши, так жестоко оскорбленной мужем.

Молодая женщина с нетерпением ждала родов иновой жизни, какая должна начаться для нее с рождением ребенка.

Пока Ксения Александровна вела такуюуединенную жизнь ее муж продолжал свою любовную интригу с княгиней. Их взаимнаястрасть достигла своего апогея, когда один случай, который, впрочем, легко былопредвидеть, причинил обоим неприятное волнение.

Анна Михайловна заметила, что она былабеременна и, вся в слезах сообщила об этом своей доверенной подруге Доробкович.Последняя стала смеяться над отчаянием княгини.

— Скажите, пожалуйста, какое несчастье!..Слава Богу, в настоящее время наука умеет избавить женщину от излишнегобремени. Я сведу вас, друг мой, к одной отличной акушерке, которая, без всякойопасности для вас, поможет вам. Этим все дело и кончится. В настоящее время вседамы прибегают к этому средству, чтобы избавиться от беременности.

К глубокому удивлению Софьи Борисовны, княгиняотказалась наотрез от этого предложения.

Нет, я никогда не соглашусь на это. КузинаТатьяна и еще одна из моих подруг по пансиону умерли от подобной операции, а яне хочу умирать. Надо придумать какой-нибудь другой способ скрыть мое положениеот мужа.