Голгофа женщины - Вера Крыжановская

Несколько слезинок скатилось по щекам Ксении.

Если это может вас успокоить, я принимаю вашепредложение, Впрочем, разве я не вам обязана всем тем комфортом, какимпользуюсь с самого первого дня, как переступила порог этого проклятого дома,разграбленного и опустошенного для моего приема?

Благодарю вас! Вы освободили меня от большихмучений. А теперь выслушайте, что я придумал, чтобы гарантировать вам доход,вполне независимый от Ивана, так как иначе он способен завладеть им. Каждыймесяц вы будете получать двести рублей. Деньги эти будут приходить из Москвы,как будто от вашего приемного отца, что сделает их вашею неоспоримоюсобственностью. Это, конечно, очень мало, но я не взялся назначить больше,опасаясь возбудить подозрения. Так как вам трудно будет скрыть от мужа этиполучки из Москвы, то весьма вероятно, что он найдет средства хотя бы частьювыманивать их у вас, так как мой братец очень изобретателен в этом отношении.Для таких непредвиденных случаев возьмите вот это и спрячьте. Это чеки,подписанные мною. Когда вам понадобятся деньги, проставьте сумму и отдайтемоему поверенному. Вот его имя и адрес. К нему вы можете обращаться без всякойбоязни, так как это человек честный, серьезный и скромный. Ему я будуадресовать иногда письма к вам и, если вы будете так добры и не откажетеизвещать меня о себе, он же будет передавать мне ваши ответы.

За последнее особенно благодарю вас, срадостью воспользуюсь этим. Я счастлива буду знать, как вы живете в далекихстранах.

Теперь мне остается, дорогая Ксения,обратиться к вам с последней просьбой: не говорите никому об истинной цели моейпоездки. Послезавтра я уезжаю как бы в Берлин, но уже не возвращусь. Я не хочу,чтобы моя дорогая родня знала, где я, когда разразится бомба, которую яприготовил им в качестве прощального подарка.

Обещаю вам! Но у меня тоже есть к вам просьба:дайте мне свой портрет, чтобы я могла в часы одиночества изредка видеть чертымоего благодетеля.

Я был настолько тщеславен, что подумал, что увас явится такое желание, — ответил Ричард, вынимая из кармана футляр со своейминиатюрой. Затем он попросил у Ксении ее портрет.

Молодая женщина прошла в спальню и принеслаоттуда большую фотографическую карточку, снятую с нее до замужества. Ричард сволнением смотрел на очаровательное личико, дышавшее ясным спокойствием, и набольшие улыбающиеся глаза, полные невинности и надежды на будущее.

Да! Такая вы были, пока роковая тень Ивана неомрачила вашей жизни. О! Отчего мы не встретились, пока вы были еще свободны!

Счастье, Ричард, не было моим уделом! Онодолжно было цвести рядом со мной, но мне не дано было его достигнуть, —подавленным голосом ответила Ксения.

На минуту воцарилось молчание. Потом Ричардвстал.

Пора ехать! Прощайте, Ксения! Будьте сильны имужественны. Не забывайте, что вдали, как и вблизи, я остаюсь вашим другом,покровителем и защитником. Если я вам понадоблюсь, напишите только одно слово,и я тотчас же явлюсь.

Ксения протянула ему обе руки. Горячие слезы,которых она даже не пыталась скрывать, струились из ее глаз. Только в этуминуту она почувствовала, насколько она его любит.

Ричард с минуту смотрел на нее омраченнымвзглядом. Затем он быстро привлек ее к себе, поцеловал в губы и, чуть не бегом,вышел из комнаты.

Бледная, дрожа всем телом, прислушивалась Ксении,пока не замолк вдали грохот колес кареты, увозившей Ричарда. Потом, бросившисьна диван, она уткнулась лицом в подушку и громко разрыдалась. Ее лучший друг невернется больше, чтобы развлечь в ее одиночестве и поддержать в тяжелые,минуты! Она была покинута и одинока больше, чем когда-нибудь.

Когда, наконец, успокоился первый прилив ееотчаяния, Ксения встала и взглянула на часы. Было уже около трех часов.

Что если Жан вернется и застанет ее в слезах?

Ксения поспешно вымыла глаза холодной водой.

Вдруг ей пришло в голову, что, может быть,Ричард, по обыкновению, привез ей какие-нибудь фрукты или конфеты. Лучше, еслимуж не увидит эти пакеты.

В доме все спали. Ксения взяла свечу и прошлапо комнатам. В прихожей она с увидела несколько больших картонок и большуюкорзину.

«Боже мой! Это, по всей вероятности,прощальные подарки Ричарда. Надо поскорее спрятать их, чтобы не увидал Жан», —подумала Ксения.

Молодая женщина перенесла картонки в своюспальню и заперла их в большой зеркальный шкаф, решив не распаковывать их дозавтра. Но корзина была очень велика и тяжела. Ксения поспешно открыла ее и судивлением увидела, что в ней находилось полное приданое для новорожденного.Отложив тоже до завтра осмотр этих чудных вещей, молодая женщина спрятала их вкомод, а корзину втащила в гардеробную. Затем, чувствуя себя очень утомленною,она легла в постель. Было уже около четырех часов утра, но когда она дажезасыпала, Жан все еще не возвращался домой.

Три дня спустя, Иван Федорович объявил зазавтраком жене, что Ричард уехал в Берлин и шлет ей самые лучшие пожелания.

— Вернется он через два или три месяца.Кстати, он подарил мне несколько ящиков вина, которые сегодня будут доставленысюда. Сделай инвентарь вину и веди аккуратный счет бутылкам, которые мыизрасходуем, так как Ричард пьет только очень дорогие марки, — прибавил он.

После обеда прибыли два фургона с ящиками,полными бутылками самого дорогого вина. Ричард прислал невестке весь свойпогреб, чтобы и с этой стороны гарантировать ее от излишних расходов.

Глубоко взволнованная, Ксения умственнопоблагодарила своего щедрого покровителя, который с изобретательностью любящегочеловека всячески старался охранить ее.

В картонках оказались куски шелковой материи ибархата и дорогие кружева, а также небольшой серебряный сундучок, отделанныйбирюзой, с аметистами и другими камнями. К его крышке был прикреплен ключ изаписка следующего содержания: «Открыть только в случае крайней нужды».

Благоговейно уважая волю своего благодетеля,Ксения заперла этот сундучок в ящик своего письменного стола, причем, нашла таммаленький кошелек со своими инициалами. Без сомнения, Ричард сунул его туда,пока она ходила за портретом.

В кошельке лежала тысяча рублей и следующаязаписка:

«Простите меня, дорогая Ксения, что я надоедаювам своими подарками, но это — единственная радость, какую дает мне моесостояние, слишком большое для меня одного, так как мне не с кем разделитьего».

Ксения поцеловала записку и тщательно спряталаее вместе с кошельком.

***

Однажды утром, недели две спустя послеописанных нами событий, Иван Федорович был у матери и завтракал вместе со всемсемейством.

Во время завтрака все слушали Юлию Павловну,которая очень подробно описывала свое посещение начальницы одного очень дорогого,аристократического пансиона, куда решила отдать свою дочь, понятно за счетРичарда.