Сумеречные миры - Владимир Добряков

Кто позволил себе эту дьявольскую шутку? Схватить его и сорвать с него маску, чтобы мы знали, кого нам поутру повесить на крепостной стене!

Э.А.По

Утром, когда я сижу за чашкой кофе, на связь неожиданно выходит Лена.

— Привет! Ты хотел меня видеть?

— И сейчас хочу. Мне надо с тобой серьезно поговорить.

— Я догадываюсь, о чем. Это бесполезно, Андрей.

— Я не собираюсь тебя отговаривать. Просто хочу задать тебе несколько вопросов.

— Ну, если так, — улыбается Лена, — хорошо. Приготовь для меня кофе, а я сейчас переоденусь и приду.

Через несколько минут Лена в белом в обтяжку комбинезоне выходит из Нуль-Т. Она берет предложенную мной чашку кофе и усаживается в кресле. Отпив пару глотков, спрашивает:

— Ну? Давай свои вопросы.

— Это что, окончательное решение?

— Да, — твердо отвечает Лена.

— Ты хорошо представляешь, через что тебе придется пройти?

— Достаточно хорошо. Ведь я уже проходила через это.

— Но это было, когда ты квалифицировалась на второй. А сейчас тебя ждет курс МПП по первому классу.

— Но это неизбежно, Андрей. Раз я хочу работать по-настоящему, в полную силу, то мне необходимо пройти эту подготовку.

— А Лабиринт? Тебе придется и его пройти.

— Пройду. Ты прошел, и я пройду.

— Ты хоть знаешь, что тебя там ждет?

— В достаточной степени. Я ведь видела, как проходили его ты и Андрей.

Я с сомнением смотрю на свою подругу. Она выглядит довольно беззаботно. Уютно расположившись в кресле, закинув ногу на ногу, она покручивает ножкой в мягком белом тапочке-чешке. Осеннее солнце через окно ярко освещает ее фигуру, обтянутую белой блестящей тканью. Перламутровые глаза с любовью глядят на меня поверх кофейной чашки.

— Лена. Зачем тебе это нужно? Тебя что, не устраивает твоя работа?

Лена молча ставит на стол пустую чашку и смотрит мне в глаза. Ее пальцы играют застежкой-молнией на груди.

— Давай не будем об этом, Андрюша, — наконец говорит она.

— Почему?

— Да потому, что я так решила, и, видит Время, это решение далось мне нелегко. Я рассказывала тебе о своем комплексе? Его было непросто преодолеть. Я преодолела его благодаря тебе. А ты сейчас своими вопросами и сомнениями пытаешься меня поколебать. Ты что, хочешь, чтобы я разревелась, как девчонка? Нет, Андрей, я снова стану хроноагентом, и не надо больше никаких вопросов. Хорошо?

Я встаю и подхожу к ней, она поднимается мне навстречу, и мы обнимаемся.

— Хорошо, — говорю я и целую ее. — Я люблю тебя.

— И я люблю тебя, — шепчет Лена, прижимаясь ко мне.

Через минуту она выскальзывает из моих объятий.

— Праздник начинается через три часа, а я еще не готова. Да и ты, я вижу, тоже. Пора, надо готовиться.

Она еще раз целует меня и исчезает в Нуль-Т. Оставшись один, я еще раз с сожалением прикидываю, что и выбор у меня невелик. В кого же мне «воплотиться»? В задумчивости смотрю по сторонам. На глаза попадается Золотой Меч. Что ж, вот и решение. Пусть меня сразу узнают, но зато я буду выглядеть эффектно.

Через несколько минут достаю из синтезатора комплект снаряжения рыцаря Хэнка. Внимательно осматриваю и довольно ухмыляюсь. Все выглядит как подлинное, даже вмятина на наплечнике присутствует. Единственное, чего я не смог, да и не пытался добиться — это эффект заношенности одежды. Красные кожаные чулки, перчатки и плащ выглядели как новые. Да и вряд ли на празднике были бы они уместны заношенными до последней степени.

Так. Примерим снаряжение. Доспехи, чулки и перчатки, все впору. Теперь шлем. И гримироваться не надо, лицо закрыто забралом. Я усаживаюсь к компьютеру, усмехаясь. Эффектное должно быть зрелище: средневековый рыцарь — за суперсовременным компьютером!

Мою работу прерывает сигнал. На экране связи загорается надпись: "Сотрудникам Сектора Внедрения и Воздействия собраться в Галерейном зале для участия в празднике Дня Секторам!”

В Галерейный зал я попал впервые. Свое название он получил из-за своеобразной формы. В центре находился большой многогранный зал, от которого расходились галереи к залам поменьше. Эти залы, в свою очередь, соединялись между собой. Правильнее было бы назвать этот зал «колесным».

Общество уже почти все собралось. Кого здесь только не было! Воины всех времен и народов, колдуны, жрецы, монахи, вельможи, придворные…

Играет тихая, ненавязчивая музыка. Возле стен, на столиках, расставлены всевозможные напитки и блюда с закусками. Желающие угощаются возле них. От волнения у меня пересохло в горле, и я направляюсь к одному из столиков. Но вовремя вспоминаю, что конструкция моего шлема не позволяет мне есть и пить, не снимая его. Мысленно я проклинаю свой выбор и завидую рыцарю в черных доспехах более поздней эпохи. Он может выпить, приподнимая забрало. Выпив, Черный Рыцарь направляется ко мне и, церемонно поклонившись, приветствует:

— Честь и слава обладателю Золотого Меча, добытого в бою!

— Благодарю вас, сэр, — отвечаю я. — Боюсь, что мое инкогнито уже раскрыто.

— Не знаю, как для других, но для меня оно не существовало. Я знал, что вы придете именно в таком облике.

С этими словами Черный Рыцарь удаляется. Я стою озадаченный, но потом прихожу к выводу, что под забралом Черного Рыцаря скрывается не кто иной, как Магистр.

Тихая музыка сменяется танцевальными ритмами. Я опять проклинаю свой неудачный выбор: длинный меч не дает возможности танцевать. Но тут мне приходят на помощь. Некто, одетый как камердинер, подходит ко мне.

— Рыцарь, меч мешает вам. Передайте его мне, в нужный момент я верну его.

Это как нельзя кстати. Избавляюсь от меча и оглядываюсь. В толпе мелькает знакомое лицо. Кристина!

Подхожу, отвешиваю галантный, насколько позволяют доспехи, поклон и приглашаю ее на танец. Кристина, не колеблясь, принимает предложение.

— Впервые в жизни танцую с рыцарем, — поет она своим чарующим голоском. — А вы — настоящий рыцарь?

При этом она прикасается пальчиками к железной чешуе доспехов.

— Если вы имеете в виду доспехи, то они абсолютно не отличаются от тех, которые были на мне в реальной фазе. А там я был самым настоящим рыцарем, мне даже пришлось защищать Прекрасную Даму.

— Мне кажется, я вас знаю.

— Несомненно, знаете.

— И кто же вы? — интересуется Кристина, пытаясь разглядеть мое лицо через прорези забрала.

— Узнаете в свое время, — усмехаюсь я.

— Скажите, а эти доспехи, они, наверное, очень тяжелые? — спрашивает она, снова касаясь рукой чешуи и наплечников.