Маршал авиации - Михаил Нестеров

– О да, ваше супероружие. Но, простите, господин генерал, повод для его применения… э-э-э… не очень серьезный… вы понимаете?

– Повод? Защита граждан Евразийского союза, серьезнее этого ничего и быть не может. А находятся они на территории Венесуэлы, Суринама или Бразилии, какая разница. И вообще, сильное государство, а тем более беспрецедентный в истории союз, может себе позволить известную долю цинизма в дипломатии по отношению к своим противникам.

Тут Северов вспомнил поведение Америки в начале XXI века и мстительно подумал:

«Ох и получите вы по сусалам! Накормлю вас, паразитов, этим блюдом так, что из ушей полезет! Роль мирового гегемона вам тут уже не светит!»

Гальегос какое-то время ошарашенно молчал, потом покачал головой:

– Да, я вижу, намерения у вас самые серьезные. Надеюсь, вы простите мне мои сомнения, это очень неожиданно. Правильно ли вас понял, речь идет о моей поддержке и продолжении реформ? А в дальнейшем о помощи в проведении более крупных социальных преобразований, развитии промышленности, ликвидации нищеты и неграмотности? И, в отдаленной перспективе, вступлении в Евразийский союз?

– Если на то будет воля вашей страны, то почему бы и нет. Но это чересчур отдаленная перспектива, оценивать ее я прямо сейчас не берусь. Пока достаточно того, что мы не отвергаем такую возможность. А пока сосредоточимся на более близких и насущных вещах. Я полагаю, что вопросы поставок военной техники и обучения ваших солдат и офицеров лучше обсудить с министром обороны. Насколько ему можно доверять в свете того, что вы мне сказали про ваших военных?

– Абсолютно. Он вполне предан идеям наших реформ, из небогатой семьи, у меня не было причин сомневаться в его лояльности.

– Хорошо, тогда мы будем держать вас в курсе.

Расстались, оба довольные результатами встречи, после чего Северов направился в Министерство обороны, где работали его заместители. Совещание уже подходило к концу, все основные вопросы они успели обсудить. Среди офицеров, помогающих генералу Гарсия, был Рубен Руис Ибаррури в форме майора Генерального штаба Венесуэлы. Олег его, естественно, не узнал, знакомы они не были. Зимой 1943 года Северов обратил внимание на сообщение в газете о смерти Долорес Ибаррури, умершей от воспаления легких и осложнения на сердце. История сменилась с точностью до наоборот, Рубен не погиб в войне, а его мать ее не пережила. Каким образом испанец попал в разведку, Олег узнал намного позже. Он был ранен в 42-м, после лечения его готовили и через два года забросили в Венесуэлу через Голландию и Суринам как эмигранта, сражавшегося на стороне Антигитлеровской коалиции. Офицера-артиллериста, имеющего реальный боевой опыт, с удовольствием приняли в ряды вооруженных сил, где он сделал неплохую карьеру, перейдя недавно в Генштаб.

Из Минобороны поехали в представительство Евразийского союза, вотчину Андреса ван Гиленса. Там офицеры с удовольствием сняли тужурки и стали пить холодный лимонад, коммандер тем временем рассказывал о действительном положении дел:

– В оппозиции к президенту находится недавно созданная Национал-демократическая партия Венесуэлы, которая имеет поддержку со стороны США и объединяет крупных землевладельцев, промышленников, банкиров и т. д. Любят поговорить и плести интриги, но у большинства населения они непопулярны. Другое дело, что низкий уровень грамотности и относительная новизна самих выборов в органы власти позволяют манипулировать их процессом и результатами. Еще одной, по-моему, более серьезной, проблемой является часть местных вояк. Но тут, скажу без ложной скромности, мы неплохо потрудились. В прошлом году удалось определить лидеров заговора, ими оказались подполковники Карлос Дельгадо Чальбо, Марко Перес Хименес и Луис Льовера Паэс. В общем, первый погиб в авиакатастрофе, второй утонул, третьего спьяну застрелил офицер, который подозревал его в связи со своей женой.

Северов хмыкнул.

– Вот это вы тут развернулись!

– Работаем, – скромно произнес Андрес, – агентуру расширяем. С обезглавливанием заговора военных опасность мятежа существенно снизилась, плюс мы проводим разъяснительную работу среди солдат и младших офицеров. Они в массе своей поддерживают реформы президента. Ну и должен сказать, что у вас, у русских, в пропаганде и агитации малограмотных большой опыт, не сочтите за невежливость.

Все засмеялись, Петрович кивнул:

– Что есть, то есть, вернее, было.

– Общее состояние армии, кх-м, неважное.

– До чего с Гарсией договорились?

– Надо им оружия посовременнее подкинуть, инструкторов предоставить. – Булочкин выложил на стол несколько листков. – Вот выкладки, посмотри. Вооружать и обучать будем в первую очередь наиболее лояльные к власти подразделения.

Стрелковое оружие – автоматы, пулеметы. Кое-что из артиллерии, танки Т-34М, поршневые самолеты различных классов, совсем мало, обученных летчиков у Венесуэлы почти нет. Системы связи. По флоту тоже очень скромно, торпедные и сторожевые катера, тральщики. Все оружие уже устаревшее, времен конца Второй мировой войны, но пока им хотя бы это освоить надо. Примерный штат инструкторов, тоже немного. Снова обсуждали, корректировали, не заметили, как на землю упала южная ночь, темная, как чернила. На улицах зажглись фонари, на газоне громко трещали цикады, ночные бабочки, некоторые довольно большие, носились в воздухе. Северов постоял у открытого окна, вдыхая начинающий остывать воздух.

– Одобряю, готовьте запрос в Москву.

Ночевать остались в представительстве, наутро позавтракали, Олег подписал подготовленные документы, после чего генералы попрощались с Андресом и вылетели на базу Эль-Тигре.

После визитов к руководству страны генералы с удовольствием сняли свою парадно-выходную форму и облачились в легкий камуфляж. Летели около часа, думая каждый о своем. Бойцы охраны что-то оживленно обсуждали в конце салона, изредка потихоньку посмеиваясь, Синицкий сочинял письмо Полине, Булочкин задумчиво смотрел в иллюминатор. На разговоры не тянуло, Олег тоже хотел сесть написать Насте, но передумал, не любил этого дела. Тоже принялся рассматривать заоконные дали, где в разрывах облаков проглядывала сельва.

– Слушай, Петрович! Ты за Борей следи, он купаться любит, при первой возможности в воду лезет, а тут пираньи, между прочим. Гоша, твой Степан не особо водоплавающий, но тоже учти. А в озере Маракайбо, кстати, акулы есть, говорят, на редкость отвратные твари.

– Чего это тебя на страшилки потянуло? – удивился Синицкий. – Слышали мы уже, знаем, инструктаж ведь для всех проводили.

– Я просто про собак напоминаю, а то забудетесь, захотите палочку покидать.

Прилетевшее начальство офицеры базы Эль-Тигре встретили без особого официоза, после чего генералы сразу приступили к ее осмотру. Все очень похоже на предыдущий объект с той разницей, что ВПП на километр длиннее, поскольку здесь стратеги базируются, да особые укрытия для спецбоеприпасов.