Последний властелин Антарктиды Часть 1-я - Александр Зубенко

раскопки, расщепление атома, деление клетки, возможный выход в космос, приручение дельфинов, создание искусственных вирусов – список можно продолжать ещё долго. Сюда же прибавь радиоизлучение, клонирование, опыты с мозгом человека – благо живого материала в концлагерях полным полно. Не забыл нашего прославленного доктора Менгеле?

Пауль поморщился:

—Мерзавец и изувер. Как таких негодяев земля только носит…

—Полностью с тобой согласный. Я даже не могу сейчас вспомнить какое-либо ответвление науки, область которой, не была бы затронута организацией тайного ордена «Аненербе», в том числе и здесь, в Антарктиде, к которой мы направляемся.

—Понимаю, —кивнул Пауль, с опаской косясь на дежурного офицера. Тот по-прежнему не обращал на них внимания, внося какую-то запись в бортовой журнал. – И весь цвет нашей науки находится сейчас там, куда мы должны прибыть через несколько дней, так?

—По большей степени так. Все ключевые фигуры, так сказать, сподвижники Рунге, Оппенгеймера, Эйнштейна, фон Брауна, Вернера, Бора и других. Полторы тысячи человек. Интеллект и мозг всей нации! Всего тысячелетнего Рейха!

—Плюс рабочие, узники, пленники.

—Правильно. Это ещё около трёх тысяч душ.

—Охранники, эсэсовцы, обслуживающий персонал…

—Браво, герр Бромер.

—Генофонд нации в виде молодых здоровых парней и девушек…

—Набираешь обороты.

—Гарнизон и обычные солдаты патрулирования территории…

—Умница.

—Фермеры, докеры, вахтовые сторожа…

—Прими моё восхищение!

—И, наконец, —загнул последний палец приятель Георга, —сама верхушка. Комендант базы, его заместители и ближайшее офицерское окружение. Это ж, сколько тогда выходит? Сколько ВСЕГО обитателей находится сейчас в этом пресловутом секретном объекте?

—Ну, пораскинь умом, хотя бы приблизительно.

Пауль принялся что-то высчитывать в блокноте, отчаянно грызя карандаш, как бывало в случае его крайнего волнения.

—Это… —пробормотал он, —это выходит… —глаза его округлились и он взглянул изумлённым взглядом на своего друга.

—Ну? – Георг победно улыбался, словно только что преподал урок истории первокласснику, и тот, наконец, понял, в чём состоял смысл всей беседы.

—Вот чёрт! Пресвятая дева Мария! – вырвалось у Пауля. Он безнадёжно откинул карандаш в сторону. Лодку снова качнуло. Послышались шаги спускавшихся сверху членов экипажа.

—Около восьми тысяч! – выдохнул он.

—Бери выше! – с воодушевлением поправил его Георг.

—Девять? Десять?

—Наконец! – воздел Георг кверху руки. – Не меньше, Пауль, никак не меньше! Возможно, и больше.

—Ох, чёрт! – только и смог вымолвить любитель реликтовых кистепёрых рыб. – Это ж, куда нас занесло?

Георг с довольным видом откинулся на спинку сиденья. Улыбка не сходила с его лица.

—И всё это ты дошёл своим умом? – спросил Пауль.

—По большей части да. Обрывки беседы дяди Карла с Роммелем, иногда услышанные контексты фраз старших офицеров, просто слухи и домыслы младшего командного состава, кое-что знал и раньше – затем всё сопоставил, привёл к общему знаменателю, и получилось то, что мы сейчас с тобой предположили.

—Но ведь это пока только догадки, не более того, — в глазах Пауля читалось настоящее смятение чувств.

—Вот мы и плывём, чтобы проверить эти, как ты изволил выразиться, догадки. Что может быть замечательнее?

В это время прозвучала команда вахтенного офицера о смене дежурства. В рубке появились новые члены экипажа, и оба друга поспешили оставить облюбованный ими столик. Их дежурство настанет только через шесть часов, и имело смысл хоть немного поспать в своих узких спальных отсеках. Они, как младшие унтер-офицеры имели собственные спальные перегородки с небольшими тумбочками и откидными столиками.

Через четыре дня караван из шести подводных лодок «Конвой фюрера №5» должен был войти в прибрежные воды Антарктиды, в районе шельфа стыков двух ледниковых пластов – Земли Королевы Мод и Земли Уилкса.

На второй день уже появились признаки шельфового ледника. Сонары улавливали на поверхности первые айсберги и огромные ледовые поля. Последние два дня предполагалось идти в надводном режиме, пробивая себе путь острым клинообразным наростом, специально оснащённым таким классом подлодок для продвижения во льдах. Спасали и специальные русла, проложенные в ледовых полях специально для вхождения караванов в зону обитания и расположения Базы-211.

Георг отложил книгу и вытянулся во весь рост на своей узкой койке. Завтра они с Паулем увидят берег континента.

Субмарина пошла на всплытие.

№ 2.

Второй день подводная лодка U-859 шла своим курсом в надводном режиме, медленно пробираясь сквозь ледяные поля и отдельно плавающие айсберги. Гигантских глыб попадалось всё больше, и огромная современная субмарина казалась игрушечным корабликом на фоне этих ледяных островов-исполинов. Остальные пять субмарин каравана проследовали дальше своим, заранее составленным курсом на глубине сто-двести метров и, войдя в подводные пещеры, поднялись над водой и пришвартовались в тайных подземных гротах, похожих на гигантские амфитеатры. Там их уже ждали.

В полдень, на тридцать четвёртый день экспедиции, помощник командира подлодки U-859, как обычно вышел на палубу определить угол склонения солнца. Георг тоже поднялся наверх и, закурив сигарету, принялся следить за его действиями. Такие учебные навыки позволялись новичкам. Температура воздуха здесь, в прибрежной полосе была ещё не очень низкой, где-то в пределах минус пяти, семи градусов по Цельсию. Сказывалось присутствие за спиной Индийского океана с его тропическими течениями, омывавшими шельф с запада на восток, и, к тому же, впереди по курсу раскинулись островки оазиса Бангера, ещё свободные ото льда.

Дальше же, впереди за горизонтом, куда Георг навёл свой бинокль, уже начиналось настоящее ледяное царство площадью почти в 14 миллионов квадратных километров и общим объёмом льда в 30 миллионов кубических километров. Это он знал из навигационных карт и технических пособий по ледовому континенту. Здесь не было тайн. Такую информацию предоставляли всем, кто косвенно или напрямую был связан с караванами, отправляющимися в Антарктиду. Там, за горизонтом, была уже настоящая ледяная стихия с её буранами и метелями, с ураганными ветрами и снежными, многодневными бурями, со средней температурой зимой до минус шестидесяти, а летом до минус тридцати градусов ниже нуля. С толщиной льда до четырёх с половиной километров. Неужели там, внутри материка, возможно, жить и существовать в таких невыносимых условиях, подумал молодой офицер. Но ведь Антарктида не всегда была безжизненным ледяным панцирем, вспомнились ему слова дяди Карла, ещё до войны, когда он, Георг окончил только школу, а Карл Дениц в это время был уже контр-адмиралом, и рассказывал что-то интересное, связанное с Атлантидой. Да-да, с Атлантидой – он не ошибся в своих воспоминаниях. Помнится, дядя Карл, сидя тогда на террасе, рассказывал юному племяннику о том, что большинство учёных всего мира всё больше и больше склоняются к мнению, а точнее,