Люди Льда. Книги 1-47 - Маргит Сандему

наконец, Доминика; а Бенедикта встретилась с Сандером, я была страшно счастлива. Я просто светилась от счастья.

Со стороны это выглядело, наверно, достаточно глупо.

Историю Хейке я написала на одном дыхании. Десять томов были написаны словно в угаре. Я полностью сжилась с ним; переживала все так, будто я была одним из героев.

Или путь Ширы через гроты. Я писала, затаив дыхание, и мне становилась то холодно, то жарко. Эту книгу я написала всего за одиннадцать дней, хотя в среднем тратила на очередной том от пяти до восьми недель. Никогда еще желание писать не охватывало меня с такой силой как в тот раз, когда я работала над «Садом смерти». Завершив работу, я проспала почти три дня.

Теперь-то я знаю, что многие писатели испытывали нечто подобное. Некоторые называют это вдохновением. Когда я писала «Людей Льда», я испытывала более сильные ощущения чем те, что, как мне кажется, заключены в этом слове. Меня кто-то гнал вперед, я не могла отвлечься от работы.

Книги получились разными. Некоторые написаны плохо, и работать над ними было тяжелее. Тем не менее я должна была рассказать историю жизни всех потомков Рода, даже если мне этого не очень хотелось. Я не хочу называть неудачные тома; читатель наверняка сам во всем разобрался. А некоторые тома писать было просто интересно, и они получились лучше остальных. У писателей так случается довольно часто.

Я не отношусь к тем, кто помнит сны. Некоторые могут рассказать содержания сна в мельчайших деталях. (А слушать это, надо признаться, довольно скучно). Если вы, конечно, не толкователь снов. Лично я – нет.

К большой моей досаде я не ясновидящая. А вот моя дочь видит вещие сны, но не находит в этом ничего хорошего. Хотя иногда такие сны помогают найти, скажем, потерянные отцом ключи. Ключи лежали именно там, куда указала дочь. А когда узнаешь, что кто-то скоро умрет, становится не по себе. Особенно если человек действительно умирает.

Я бы не хотела видеть вещие сны. Или пусть снятся сны только о хорошем.

Лично я, просыпаясь, сразу забываю увиденное во сне. Да и какая разница, что нам привиделось.

Но в последние годы, после того как я начала работать над «Сагой…», со мной что-то произошло…

Нечто совершенно необъяснимое.

По утрам я часто просыпалась с ощущением, что недалеко от меня находится большая, темная тень, заслоняющая все вокруг. Я никак не могла создать образ этой тени, вычленить ее.

А иногда вспоминалось иное.

Мне казалось, что мимо меня что-то то ли пролетало, то ли пробегало или проползало. И что это существо смотрело на меня странным, требовательным взглядом.

Глаза! Иногда я видела только глаза во время неясных сновидений. Глаза во тьме! Горящие, ожидающие чего-то.

А иногда мне слышался свой собственных голос. Он звучал жалко. Я просила прощения неизвестно у кого за то, что я не понимаю. Я просила прощения и молила о понимании.

Пожалуй, эти сны были самыми неприятными. Я просыпалась с чувством разочарования и недовольства. Вспомнить ничего конкретного я не могла, оставались только эти ощущения.

А однажды произошло нечто, удивившее меня до крайности…

Проезжая южнее Свинесунда в стороны Гётеборга, вы проезжаете лесной массив на небольшом холме. Массив имеет интересное название: Худе Моар. Недалеко от него находится еще несколько местечек с аналогичными названиями: Хеде (в переводе с норвежского означает равнина), Танумс Хеде, Свартеборг (в переводе с норвежского – Черный замок), трактир Кунг(в переводе со шведского – конунг, король) Ране. В Швеции много местечек с древними названиями: Брёсарпс Баккар(холмы Брёсарпс), Нурданску (лес Нурдан), Форсакар (запруда у водопада), Ховс Халлар (в переводе со шведского – королевский зал) и т. д.

Я попросила Асбьёрна остановить машину у Худе Моара. Мы вышли на великолепную сосновую поляну. Я присела поразмышлять, а Асбьёрн ушел прогуливать пса.

Я хорошо помню предание о короле Ране и Худе. Ране был королем в Ранрике. В то время Северные страны состояли из множества мелких королевств, и коварные короли пытались отвоевать у соседа как можно больше земли.

Ранрике – это старое название Бохуслена (область Бохус в современной Швеции). Ране был не самым бедным королем. Должно быть, он был ловеласом, так как часто встречался с королевой Конунгахэлла (современный Кунгельв – муниципалитет в области Бохус, Швеция). Свидания происходили на том месте, где сейчас находится постоялый двор Кунг Ране.

Все это очень не нравилось королеве Худа, так как раньше Ране был ее женихом. В злости она подожгла замок Ране. А поджигая замок, произнесла следующие слова: «Имя тебе будет теперь Свартеборг, а не Ранеборг», (то есть Черная крепость, а не крепость Ране).

Вернувшись домой с охоты, Ране увидел только развалины замка. Ворвавшись к королеве, он снес ее горячую голову своим мечом. Порубил он и всех, находившихся рядом.

Ох, уж эта любовь!

Место и сегодня носит название Свартеборг. А на том месте, где раньше стоял замок, построили церковь. Церковь всегда стремилась забрать себе самые красивые места. Раньше так поступали с замками, монастырями и языческими храмами. Так что нечего жаловаться на то, что во многих церквях и пасторских усадьбах масса привидений. Сами виноваты. Ведь люди всегда старались возводить новые постройки на развалинах старых. На развалинах часто шляются разные сомнительные типы, еще с языческих времен. В языческие времена, как известно, храмы и жертвенники располагались в одном и том же месте. А потому и бродят в этих местах неупокоившиеся души.

Так я сидела и думала о судьбе королевы Худа с ее пустошью. Тут у меня по спине поползли мурашки и мне показалось, что кто-то стоит у меня за спиной. Я слышала где-то внизу голос Асбьёрна и собачий лай. По дороге не проезжало ни одной машины. Так что посторонних быть не должно. Да и вообще я недавно оборачивалась. На зверя тоже было не похоже. Вряд ли кто мог незаметно прошмыгнуть мимо меня.

И все-таки я была уверена, что сзади кто-то был. Я не осмеливалась обернуться.

В лесу было тихо. Не слышно было и Асбьёрна. Я словно окаменела. Мне стало трудно дышать.

Может, за спиной королева Худа? Или кто-то из ее свиты? В Танумс Хеде, около церкви, стоят одиннадцать камней. Говорят, их воздвигли над могилами зарубленных королем Ране в тот страшный день, более тысячи лет назад.

А вдруг это сам король Ране? С окровавленным мечом в руке?

Нет, мне казалось что некто, стоявший за моей спиной, пришел не из доисторических времен.