Счастливое долголетие. Энциклопедия самых эффективных советов для здоровья - Юлия Кириллова

Карл Великий – глава воссозданной им Римской империи, просыпавшийся по 4 раза за ночь, имел обыкновение после обеда доводить свой «тихий час» до 3 часов. Экс-президент Польши Лех Валенса, привыкший вставать очень рано, компенсировал недостаток ночного сна 10-минутными «отключениями» днем. Причем, если надо, мог подремать и стоя. Послеобеденной дремоте воздавал должное и Уинстон Черчилль. А испанский художник Сальвадор Дали, по воспоминаниям современников, проводил сиесту, сидя в кресле. Рядом он ставил на пол металлический поднос, над которым свешивал руку с зажатой между пальцев ложкой. Как только художник, расслабившись, начинал дремать и откидывался на спинку кресла, ложка со звоном падала на поднос и будила его. Такой промежуток между бодрствованием и сном благотворно сказывался на его состоянии – и Дали отдохнувшим и полным энергии возвращался к работе.

Может быть, поэтому некоторые физиологи все-таки иногда для компенсации ночного «недосыпа» рекомендуют пожилым людям дневной сон.

Но большей частью проблема заключается не в продолжительности сна, а в его качестве. Некоторым достаточно 3–4 часов глубокого сна, чтобы чувствовать себя совершенно нормально. А есть люди, которые то и дело просыпаются ночью, ворочаются с боку на бок, а утром, после 12 часов, проведенных в постели, встают с головной болью, разбитыми и усталыми.

Опыт показывает, что организм как бы настраивается на определенную паузу. Если неделю подряд проводить в постели по 10 часов, то можно привыкнуть вставать вполне свежим и бодрым. Но то же самое произойдет, если ежедневно отводить ночному сну 6–7 часов. Только не надо каждый раз радикально менять график, иногда отводя на сон, например, 2 часа, а порой позволяя нежиться в постели 12 часов. Тогда поутру вы будете вставать со «свежей головой» и с новым зарядом энергии.

Исследователи вывели простую формулу для определения индивидуальной нормы, требующейся именно вашему организму: если вы засыпаете через 5 минут вместо положенных 10–15 и для того, чтобы проснуться, вам нужен будильник, значит, налицо регулярный «недосып».

Ученые задались целью определить, сколько требуется времени на сон человеку в естественных условиях, когда он не скован рамками цивилизации.

В 1962 году французский спелеолог Мишель Сифр провел 60 дней в изоляции, спустившись в пропасть Скарассон. В середине 60-х годов французские спелеологи Жози Лорес и Антуан Сенни провели в аналогичных условиях, соответственно, 3 и 4 месяца, а Жан-Пьер Мерете – полгода. Все они были без часов и время определяли мысленно, повинуясь природным инстинктам. Постепенно и оценка течения времени, и ритм сна и бодрствования у них сдвинулись. День порой длился 30 часов, а сон продолжался более 20. Сифр «отстал» в результате своего заточения на 24 дня, Сенни праздновал Рождество только 3 января, а Лорес встречал Новый год 13 января.

Как отмечал Мишель Сифр, он погружался как бы в полусон и в этом состоянии не замечал бега времени, так как организм не реагировал на внешние возбудители – свет, шум и так далее. Повинуясь механизму саморегуляции, организм, свободный от внешнего воздействия, перешел практически на 2-суточный ритм жизни. Подобные изменения жизненного цикла можно наблюдать иногда и в других случаях, например, у обитателей космических станций и кораблей.

А когда 7 добровольцев с метеостанции за Полярным кругом ради эксперимента остались без часов, было установлено, что при постоянном солнечном дне их организм, свободный от жесткого расписания, вне привычных производственных рамок, избрал 10-часовой ночной отдых.

Ну а что же в этом отношении происходит в мире животных? Наиболее близки людям в потребности ночного перерыва ежи и бобры, спящие по 10–11 часов; человекообразные обезьяны затрачивают на сон по 10 часов; отдых собак, свиней и морских свинок составляет 8–9 часов; копытным достаточно 3 часа, а слонам и коровам – 4 часа.

Очень любопытные результаты были получены нейробиологом и физиологом, профессором Северо-Западного университета в США Джозефом Такахаши, исследовавшим суточные ритмы организма. Ученый проводил эксперименты с мышами-мутантами, на жизнь и суточные ритмы которых не влияли никакие внешние раздражители, в том числе и свет. И у мышей суточный цикл «сон – бодрствование» стал неограниченно удлиняться. Оказалось, что обусловлено это было не только внешними факторами, но и генами.

А можно ли вообще не спать? Сколько времени человек может обходиться без сна? Эти вопросы давно волнуют человечество.

Отрицательный эффект катастрофической нехватки сна хорошо известен ученым. Физиологи экспериментально доказали, что собака, лишенная пищи, гибнет через месяц, а без сна – через 10–12 дней. Человек в аналогичных условиях может голодать месяц, без сна же не продержится и 2 недель. Глава лаборатории сна Чикагского университета Аллан Речтскаффен провел серию экспериментов, в ходе которых крысам не давали спать, пока они не погибали. После выхода из строя механизмов, регулирующих температуру тела, крысы, полностью лишенные сна, умирали через 2,5 недели. К этому моменту мех измученных животных приобретал желтоватый цвет. Они худели на 20 %, хотя ели в 2 раза больше, чем обычно, чтобы компенсировать резко понижающуюся температуру тела. Постепенно их организм вообще переставал вырабатывать необходимое количество тепла, и животные погибали.

Известно, что в американской тюрьме в Гуантанамо заключенным не давали спать, включая громкую музыку, а во время вьетнамской войны пленных летчиков привязывали к стульям и долго держали в такой позе, не позволяя уснуть. Опытов с бодрствующими добровольцами тоже проводилось немало. Впервые в качестве эксперимента 3 человек оставили без сна на 90 часов в конце XIX столетия. В 1920 году провели аналогичное исследование протяженностью в 60 часов.

Чем грозит отсутствие ночного отдыха, выяснял с помощью своих подопечных «отец современной науки о сне» Натаниэл Клейтман. Сам профессор психологии Медицинской школы при Чикагском университете, руководитель лаборатории по изучению сна тоже участвовал в эксперименте, оставаясь без сна почти 100 часов, а с помощью приема стимулирующего препарата фенамина – даже 180. К концу опыта 35 испытуемых могли не спать, только находясь в движении. Удивительно, что, проведя без сна 60 часов, участники эксперимента смогли полностью восстановить свои силы всего лишь после 9–10 часов сна.

Английский исследователь Освальд в ходе 8-суточного наблюдения за бодрствовавшими все это время добровольцами отмечал появление у испытуемых психических отклонений и галлюцинаций. А 2 австралийца 30 и 54 лет провели в лаборатории 7 суток и спали менее 3 часов каждый, и грань между бодрствованием и сном исчезала незаметно для самих испытуемых. Но во всех этих экспериментах полного отсутствия сна не было – короткий, поверхностный сон все же наступал, а даже микродоза в 10–30 секунд, периодически возникающая, оказывается достаточной для общей суммы «отключения». Добровольцы испытаний профессора психиатрии из Пенсильванского университета в Филадельфии Дэвида Дингса «проваливались» в сон вообще на 0,5–2 секунды – и тем чаще, чем дольше длилось противостояние, пока, наконец, испытуемые не теряли контроль над собой и засыпали. Однако во всех этих наблюдениях ученые главным образом исследовали однократное, хотя и продолжительное, лишение сна. Хроническое же недосыпание – дело другое.