Операция "Рагнарёк" - Андрей Юрьевич Журавлёв

вестимо, — сообщил вампир, не перестававший пристально разглядывать ее, несмотря на халат, — такую секретную информацию ребята даже в своем компьютере не держат. Ее настраивали под твою личную конфигурацию. У тебя в голове, в единственном экземпляре. Смотри, не потеряй.

— И как это включается? – недовольно поморщилась Кэрол. — Кнопки на мне, кажется, не появилось. Вроде даже зубы не нажимаются. Когда я очнулась, было впечатление, что мир на меня рушится. А сейчас вообще не чувствую, что как-то изменилась.

— Боевая машина заработала раньше, чем ты очнулась, — кивнул Алексус, — но это только первый запуск. В дальнейшем можешь таких сбоев не опасаться, даже если ты отключишься, и ей придется тебя вытаскивать.

— Я думала, мы с ней – одно и то же, — неодобрительно покачала головой Рыжая, — бесконфликтный симбиоз.

— Так оно и есть, — кивнул Симокатта, — но ты же знаешь случаи, когда человек выбирался из опасной ситуации, действуя только на инстинктах, когда тело само брало контроль над действиями. Ты же не говоришь руке «поднимись» всякий раз, как соберешься почесать за ухом. Теперь у тебя гораздо больше функций, которые тебе не нужно контролировать. Но знать о том, что они есть, и привыкнуть ими пользоваться ты должна. В каком-то смысле ты сейчас как младенец, не умеющий ходить. Даже хуже, тебе пример брать не с кого. Говорят, дети, выросшие среди волков, так и бегают всю жизнь на четвереньках, даже попав в человечью стаю.

— Ходить я умею, — Кэрол поднялась на ноги и направилась к дальней стене, — быстро…

От удара стена содрогнулась, с потолка отвалился изрядный кусок штукатурки, и серая пыль заклубилась в воздухе, оседая на рыжих волосах.

— Очень быстро, — довольно сообщила она, почти незаметным движением переместившись к противоположной стене и, затормозив в миллиметре от нее, — что дальше?

Она с сомнением окинула взглядом комнату. Предметов, на которых стоило бы попрактиковаться, в ней не обнаружилось. Не ломать же кровать, в самом деле?

— Мне бы в спортзал, — она бросила на Симокатту быстрый взгляд, но вампир покачал головой.

— Не торопись. Ты очень опасна сейчас, Кэрол.

— А прежде была безобидна? – рассмеялась она.

— Прежде ты знала, насколько ты опасна. Сейчас – еще нет. Попробуй ударить кулаком в стену. Сильно. Но так, чтобы не пробить в ней дыру. На необходимом пределе силы.

Рыжая кивнула, слегка стукнула кулаком по стене, затем нанесла молниеносный удар. На сиреневых обоях появилась внушительная вмятина, но в соседнюю комнату ее рука не провалилась.

— Почти, — довольно заметил Симокатта, — но это, действительно, стоит оставить для спортзала. Если не для полигона. А пока тебе стоит провести инвентаризацию. Зрение, слух, обоняние. Найти нужные тебе грани между «как обычно» и «все подряд». Не все, что кажется опасным «боевой платформе», угрожает Кэролайн Локхарт. И vice versa.

Рыжая прикрыла глаза, медленно пропуская сквозь веки смутные образы, проникающие сквозь тонкую кожу. Завязала глаза поясом от халата, встала, прошлась по комнате, безошибочно огибая столик у стены и пластиковый стул рядом с тумбочкой.

— Делии трюк с магической тьмой уже не поможет, — хмыкнула она.

— Она и не станет пытаться, — пожал плечами Алексус,— в поединке на клинках она тебе больше не соперник.

— А жаль, — нахмурилась Рыжая, — дроу здорово дерется.

— Она не только здорово дерется, — напомнил Цимисх, — если бы ты встретилась с ней в настоящем бою, она не полагалась бы на мечи. Но против дезинтеграции даже твое новое тело вряд ли устоит. По крайней мере, пока. Проверять, на всякий случай, не будем.

— Делия знает, что ты надо мной поработал, — возразила Рыжая, — для всех остальных я – сюрприз. Неприятный.

— Поэтому я и советую тебе не торопиться на выход, — ответил Симокатта, — хотя держать тебя силой тут никто не станет. Подожди, пока опасность, которую ты из себя представляешь, станет контролируемой и адекватной необходимости.

— «Не отшлепать ребенка топором», — кивнула Рыжая, — справедливо. Начну заниматься прямо сейчас, но очень хотелось бы попробовать на практике, что из всего этого вышло.

— Когда будешь готова, подберем тебе достойного спарринг-партнера, — улыбнулся Алексус, — тебе повезло, здесь найдутся монстры на любой вкус.

Рыжая на некоторое время ушла в себя, экспериментируя со звуками, цветами, запахами. Пробуя на вкус дальний шум волн, вслушиваясь в лунный свет, пробивающийся сквозь задернутые шторы, любуясь сладковато-восковым запахом роз. Улыбнулась, словно расшалившаяся девчонка, дорвавшаяся до огромной кучи рождественских подарков.

— Ребята зайдут? – неожиданно спросила она. — Надо бы поблагодарить.

Стоявший в углу неподвижной и бездыханной статуей Цимисх ожил в мгновение ока.

— Джакомо и Каспи здесь безвылазно сидели, пока ты напоминала спящего вампира. Разве что дышала слегка. Но, когда я заметил, что ты скоро вернешься, я их выставил.

— Почему?

Вместо ответа Алексус одним гадючьим движением переместился к ней. Рыжая блокировала нацеленный в плечо удар в последнюю долю секунды. Поняв при этом, что машинально задействовала новые способности – и силу, и скорость.

— Я с тобой мог бы справиться, в случае чего, — спокойно сообщил Цимисх, отступая на пару шагов, — они – нет.

— Тогда, может, не надо так заморачиваться с поисками партнера? – Рыжая с интересом осмотрела свою руку. После удара такой силы, кожу должно было как минимум саднить. Ничего.

— Я – ученый и артист, а не боец, — возразил Алексус, — если понадобится, я мало кому уступлю. Но драться ради спортивного интереса не стану. Особенно с тобой.

— И как же понимать это «особенно»? – с любопытством спросила Рыжая.

— Потому что я теперь знаю твое тело лучше, чем мать или любовник, — Цимисх опустил голову, похоже, признание давалось ему нелегко, — я вывернул наизнанку твои почки и печень, я вырвал твое живое сердце – его сожгли, Кэролайн, – и заменил его этой синтетической штукой. Я знаю каждый волосок на твоей голове и каждый атом кремния в твоих мышцах, да я чуть ли не в лицо запомнил каждого наноробота! Когда ты…

— Это ты просил «не уходить» рыжую суку? – заржала Кэрол.

— Тебе это приснилось, — усмехнулся Алексус, — я работал молча. Или нет… Пусть это