Сердце дракона. Том 12 - Кирилл Клеванский

— И если бы Ласкан заплатил вам первым…

— То сейчас мы бы с тобой стояли по разные стороны баррикад. Так что я благодарю богов и демонов, что этого не случилось.

— С чего бы вдруг?

Крыл Ворона вновь «открыто», насколько ему позволяла маска, улыбнулся.

— Так у меня появилась возможность убедить тебя присоединиться к Ордену, не прибегая при этом к силе.

— Я уже отвечал отказом на это предложение, Крыло Ворона, и не собираюсь меня своего мнения.

Фанатик вздохнул и, отряхнув плащ, выпрямился.

— Почему ты так упрям, Хаджар? У тебя в этом мире почти не осталось тех, кто был бы с тобой един по крови или духу. Я же предлагаю тебе присоединиться к нам — к твоим братьям и сестрам.

Поднялся и Хаджар. Он вытряхнул пепел из трубки и убрал её обратно за пазуху.

— Ты прав, Крыло Ворона, у меня не так много близких людей, — не стал отрицать Хаджар. — Но за каждого из них я готов пойти хоть в бездну, хоть к костлявой старухе. И, уверен, что любой из них поступит точно так же ради меня. Что до вашего Ордена… как я могу назвать братом или сестрой того, кто хочет меня убить?

— Ты слишком серьезно относишься к смерти, — пожал плечами Крыло Ворона. — Смерть для воина лишь конец одного пути и начало другого.

— Возможно. Но мой путь пока еще не окончен, так что я не собираюсь умирать.

— Тогда у тебя есть лишний повод вступить в наши ряды, — не отступал фанатик. — Лишь среди нас ты сможешь раскрыть полный потенциал той силы, что живет внутри тебя.

— Что-то мне подсказывает, — вздохнул Хаджар. — что чем больше я буду обращать к этой силе, тем ближе момент, когда осколок души Черного Генерала полностью её поглотит.

— Если ты окажешься слабее, то да.

Хаджар посмотрел на Крыло. Только сейчас он понял, что был выше, чем фанатик. Почти на целую голову. Надо же… раньше, особенно при первой встречи, Крыло Ворона казался ему огромным гигантом, сравнимым с горой, подпирающей небо.

Теперь же Хаджар все отчетливее понимал, что это было такой же человек, как и он сам.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Сказать? — Крыло Ворона мыском ноги подцепил многотонный тяжелый меч и поймал его на лету. От просто хвата ладони за рукоять исполинского клинка, весящего больше, чем вся таверна за их спинами со всеми её посетителями, разошлись белые волны. — Сказать я ничего не хочу, Хаджар Дархан. Я хочу лишь показать.

Крыло Ворона взмахнул рукой и вокруг них закружились черные и алые волшебные символы, в которых Хаджар опознал магические барьеры. Но они были направлены не на сдерживание силы противника и не на то, чтобы никто не смог пробиться внутрь извне.

Скорее наоборот, чтобы сила изнутри не ушла вовне.

— С последней нашей встречи ты стал намного сильнее, Хаджар Дархан, Северный Ветер, — тон Крыло Ворона из спокойно стал серьезным, а внутри глаз засияли алые угольки. — Так что я нанесу удар в три четверти силы. Используй для защиты все, что сможешь, иначе твой путь прервется прямо здесь и сейчас.

Крыло отошел на другой конец очерченного его же собственной магией квадратной арены.

Хаджар не стал ничего отвечать. Не стал отпираться или убеждать Крыло, что это лишнее, и что как бы ни был силен его удар, это не заставит Хаджара изменить своего решения.

Действительно — не заставит.

Но Крыло Ворона был прав. Пусть хоть в одном, но прав — с их последней встречи Хаджар стал сильнее.

И теперь он, постепенно, понимал, почему сильнейшие люди мира сего знали друг друга. Испытывали взаимное уважение и редко когда — чувство злобы или чего-то подобного.

Потому что чем выше ты взбираешься по ступеням развития, тем меньше вокруг тебя становится идущих в ногу.

Хаджар чувствовал силу Крыла Ворона. Она была велика. Велика настолько, что тот практически затмевал собой свет Реки Мира.

И Хаджар хотел сразиться с этой силой. Сразиться, чтобы поверить собственные силы, чтобы вырвать победу и доказать себе, что он еще не замер, что он все еще идет вперед — на пути к своей цели.

И это испытывал каждый адепт. Каждый сильный адепт чувствовал другого сильного адепта. И их магнитами тянуло друг другу, чтобы затем сойтись в поединке.

Парадокс мира боевых искусств.

Чем сильнее ты становишься, тем меньше ты встречаешь равных себе людей и тем чаще ищешь более сильных противников.

— Ты готов, Северный Ветер? — спросил Крыло Ворона. — Я сдержу лишь четверть своей силы, но не думай, что это даст тебе большую фору. Отнесешься к моему удару без должного внимания и отправишься к праотцам.

Хаджар, откинув в сторону край синих одежд — Божественных доспехов, положил ладонь на рукоять меча Синего Ветра.

— Что же, другого ответа я и не ожидал, — кивнул Крыло.

Он ударом ребра ладони скинул с тяжелого меча ножны.

Черное, исполинское лезвие клинка полосой тьмы проснулось в центре мироздания. Длиной больше двух метров, шириной в четыре мужских ладони, а толщиной в три пальца. Он весил столько, что земля вокруг ног Крыла расходилась трещинами.

Но даже не это заставляло противника задуматься о том, правильно ли сделала мать, что привела его в этот жесткой и несправедливый мир. Мир, где обитают монстры подобные Крылу Ворона.

Одновременно с тем, как вонзились в землю ножны, все вокруг почернело. Снег замер. Белый и яркий, он постепенно темнел и покрывался пятнами ночи.

Земля гудела и вибрировала. А воздух мазутом забивался в легкие.

Истинное Королевство Тяжелого Меча. Одно лишь его присутствие заставило землю в пределах очерченного рунами периметра осесть на глубина колена Хаджара.

Теперь они стояли в яме с идеально прямыми углами и границами.

И все это лишь от одного того факта, что Крыло Ворона обнажил свой меч.

Когда же он поднял его над головой, то позади адепта расплескалось море тьмы. Двумя вороньими крыльями оно поднялось вплоть до самого неба и разорвало белый мрамор снежный зимы, обнажив пропасть бесконечной вселенной.

Сам же адепт, вокруг которого раскрылись два крыла, стал их клювом и когтями.

Хаджар чувствовал, как внутри этой тьмы плещется воля Крыла Ворона. Его воля была крепка и сильна. Так же, как и у Хаджара. Она сливалась с энергией и мистериями Крыла Ворона, делая его лишь сильнее и могущественнее.

А затем, когда адепт опустил свой меч в рубящем ударе, то на голову Хаджару будто обрушился целый мир, созданный из тьмы и меча.

Не узнать этот удар было невозможно.

Такой же Хаджар видел на изображении, где художник запечатлел портрет Черного Генерала.