Вида своего спаситель - Данияр Саматович Сугралинов

«Кто?»

«Человек Института. Женщина. Сразу ее узнаешь — она в ярко-желтом деловом костюме. Знает тебя в лицо, так что не ошибешься».

Оборвав связь, я поднялся. Убама монотонно рассказывал:

— … в момент детонации шаттла, результатом которой стало рассеяние большей части моей физической формы в окружающее пространство, составные части туловища, включая биологические и механические компоненты, были трансформированы в широкий спектр деформированных элементов…

Извинившись, я прервал монотонную речь Убамы и покинул приватную комнату. Последнее, что я увидел, — это как Лекса непринужденно завладела всеобщим вниманием, продолжив рассказ Убамы, а Шан Юн начал пожирать ее взглядом. Даже по меркам бывшего дракона Триады моя напарница выглядела сногсшибательно.

Дроид-официант зачем-то последовал за мной и катился до барной стойки — назойливо, но в то же время жалобно просил, чтобы я не понижал ему рейтинг. Я пообещал, что не буду и поставлю тринадцать баллов, если он прямо сейчас отвяжется от меня. На Сидусе все крутилось вокруг этого числа, и даже в человеческом ресторане это был наивысший балл, которым можно подкрепить отзыв о заведении.

Новички Сидуса из расы гурита уже покинули таверну, зато на том же месте, где сидели они, расположилась просто-таки необъятная женщина в канареечно-желтом деловом пиджаке и мини-юбке. Причем сложенная настолько пропорционально, что лишний вес смотрелся гармонично, будто его нет вовсе.

За ее широкой спиной мог бы спрятаться даже я, а рост был у нее такой, что на барном стуле полутораметровой высоты они сидела, уперевшись подошвами в пол! Росту в ней не меньше двух с половиной метров, ближе к трем. Детство на Луне или Марсе? Или она астер из Пояса?

Женевьева Корде, хомо, новичок 0-го уровня

Родная планета: Земля, Солнечная система.

Почувствовав мой взгляд, она обернулась, и я увидел, что женщина привлекает внимание не только ростом и обильной формами фигурой, но и образом. С ярким костюмом выгодно контрастировали роскошные фиолетовые локоны и такого же цвета живые огромные глаза, в которых можно утонуть.

Она скупо кивнула. И — никаких эмоций на точеном лице с высокими скулами, как у мраморной греческой богини. Похоже, женщина происходит из очень богатой семьи — очевидна работа генетических инженеров в проектировании этой безупречной внешности.

— Мистер Райли, полагаю? — Мимолетно мазнув взглядом по моему профилю, снова кивнула она. — Понятно. Присаживайтесь, Картер. Не могу сказать, что наш разговор будет коротким.

Ее звонкий и чистый голос слабо сочетался с внешностью и больше подошел бы юной учительнице младших классов.

— А я не уверен, что могу себе позволить долгий разговор, хомо Женевьева Корде, — ответил я, присаживаясь рядом. — Поэтому давайте сразу к делу.

— Одобряю, хомо Картер Райли, — скупо улыбнулась она. — В любой непонятной ситуации придерживаетесь формального стиля общения? Но прошу вас, давайте опустим условности. Мы не знакомы, но я знаю о вас больше, чем Лекса Шеппард, поверьте. — Она наклонилась и заговорщицки прошептала: — Намного больше. Вы мне, скажу прямо, как родной…

— Чего желаете, мистер Райли? — перебив ее, поинтересовался бармен. Впрочем, он не слышал ее шепота.

— Заказывайте, Картер, я угощаю, — сказала Женевьева, отстранившись.

Я глянул на то, что пила она, чистый виски, даже безо льда. Причем двойной.

— Воды.

Бармен принял заказ, а женщина неодобрительно скривилась:

— В этом заведении вода стоит дороже хорошего алкоголя. Говорят, что родниковая, из земных источников, но ведь врут же?

— Давайте к делу, Женевьева. Лекса сказала, что вы тоже из… — Она накрыла мне рот рукой, заставив замолчать, и активировала купол, защищающий нас от чужих ушей. — … Института. Чем могу быть полезен?

— Надеюсь, вы не во всем такой торопыга, — несколько недовольно ответила она. — Да, мы с вами из одной организации. Впрочем, здесь и сейчас я представляю интересы не только Института, но и всего человечества.

— Поясните.

— Мы в некотором роде коллеги, поэтому я буду говорить с вами откровенно, — сказала она, залпом опрокинула виски и жестом заказала еще. — Видите ли, Картер, все, что происходит вокруг вас… не поддается логике. Даже с учетом того, что вы первый хомо для Разума, с которым он посредством артефакта на Марсе вошел в контакт. Как это называется? Что-то вроде в своем роде первый?

— Вы и это знаете?

— Карпович поделился со мной всем, что у него было по вам.

— Так речь обо мне или о том, ради чего вы на Сидусе?

— Это одно и то же, Картер, — вздохнув, ответила Женевьева. — Я расследую дело о пропавшем шаттле. Изначально речь шла еще и об исчезновении пассажирского лайнера, везущего сотрудников Первой Марсианской на Цереру, но ваше судно нашлось на Сидусе, а вот о шаттле, в чью зону гиперпрыжка вы попали, нет никакой информации. А в нем, помимо экипажа, находилось более сотни не самых последних представителей цивилизации хомо.

— Уверен, что все пропавшие были неординарными людьми, — согласился я. — Все-таки не каждый может себе позволить заплатить сорок-пятьдесят миллионов фениксов за место.

— Берите выше — по пятьсот. Это вам не краудфандинговый одноразовый транспорт, забитый людьми, как консервная банка. Эти люди летели в комфорте, кроме того, никто не был налегке, каждый вез приличный багаж. Но дело не в этом. Главное, что теперь, спустя месяц, об этом шаттле все еще никакой информации!

— Разум?

— Оказался не в силах помочь. Никто не знает, куда делся шаттл. — Она развела руками, потом снова выпила, и снова залпом, заказала еще, опять двойной, и продолжила говорить: — Я наняла космического следопыта высочайшей квалификации, способного по остаточному полю гиперпрыжка выяснить если не координаты, то хотя бы сектор галактики, куда был совершен прыжок. Для этого мне пришлось самостоятельно собирать данные, ведь чужим по какой-то причине больше нет доступа в Солнечную систему, а для этого — зафрахтовать полупиратский шаттл с Базара — другого свободного в то время не нашлось… — Женевьева помрачнела. Видимо, воспоминания были не самыми радужными. — В итоге рехегуа-следопыт содрал с меня сотню монет, оплаченных безутешной родней пропавших, и сообщил, что шаттл отправился к Сидусу. Вы представляете, Картер?

— То есть он сообщил вам о судьбе нашего лайнера, а не шаттла?

— Вот именно! — воскликнула Женевьева и ударила кулаком по барной стойке. — Рехегуа заверил, что других прыжков из той точки не было в последние несколько гектотиков! Но куда мог