Вида своего спаситель - Данияр Саматович Сугралинов

— Аннигилировался? — пожал я плечами.

— Нет, это было первой версией. — Она мотнула головой так сильно, что хлестнула меня фиолетовой прядью по лицу. — Системные сканнеры не регистрировали там вспышек и энергетических выбросов, а последующие анализы не нашли ничего, что могло бы свидетельствовать об уничтоженном шаттле. Он просто исчез.

— Как сказал мне приветствующий огья Муракиа, еще одной загадкой на Сидусе больше. Если даже Разум не в силах вам помочь, то я уж точно буду бесполезен. Думаю, вы уже опросили всех прочих пассажиров лайнера — я не сообщу вам ничего нового.

Женевьева помолчала, глядя на меня. В ее глазах я прочел печаль и досаду, но не от ситуации, а от того, что я ее в чем-то разочаровал.

— Родственники пропавших разослали тысячи миниатюрных роботизированных скаутов в самые разные сектора галактики, — проговорила она. — Конечно, это лишь соломинка, за которую хватается утопающий, ведь найти пропавший шаттл даже в рамках Солнечной системы — задача непростая. А тут галактика, сотни миллиардов звездных систем.

И снова пауза, выжидательный взгляд в расчете на то, что я перехвачу нить разговора и скажу то, чего она ждет. Но я все так же не понимал, к чему она клонит. Думает, что вида своего первый владеет определенными навыками поиска? Хм, вряд ли она настолько наивна… Минутку, а ведь она может знать от Лексы о технологии сгибания пространства, да даже если и нет, она ведь наверняка в курсе ситуации с Церерой, которую я перенес к Сидусу! Что ж, примерно понятно, чего она ждет, но все же пусть скажет сама — не собираюсь играть в ее игры. Не то чтобы мне было плевать на пропавший шаттл, но я не помню, чтобы мне кто-то так же помогал искать Ирвина, Юто, Шака и Хоуп.

— Картер, — вздохнув, снова заговорила она. — Представьте, что мы: люди, рапторианцы, огья, вольтроны, да’ари, наоту, рехегуа и все остальные — всего лишь дети, а Сидус — игровой сервер, на котором мы все познакомились. Мы общаемся, торгуем, обмениваемся знаниями, и в целом всех все устраивает. Но наши с ними совокупные знания о мире — капля в море. Каждый хорошо знает свою улицу, неплохо — район и даже город. Представили?

— Представил.

— В этом примере галактика — это вся планета, а мы, цивилизации из разных концов галактики, дети. Наши совокупные знания о галактике не покроют и доли процента всего пространства!

— Вы говорите о ясном и смутном пространстве, Женевьева, — кивнул я. — Если считать, что пропавший шаттл не уничтожен, а просто куда-то переместился, то он где-то в смутном пространстве.

— Если вообще не в другой галактике, — проговорила она, отведя взгляд. — Но нет, это потребовало бы столько энергии, что наше солнце бы погасло.

— Вы предлагаете заняться поисками мне? Сразу скажу — нет, спасибо, у меня иные планы.

— Дослушайте, — поморщилась она. — Сначала о том, что произошло с шаттлом и вашим лайнером. В момент гиперпрыжка шаттла к Сидусу, как это обычно происходит, две точки в галактике соединились тоннелем в гиперпространстве. Разум уловил присутствие рода своего первого, то есть ваше, Картер, и предпочел перетащить к себе лайнер. Шаттл при этом отправился в неизвестность, потому что должен был куда-то деться, такова природа гипердвигателя, но не мог отправиться по тем же координатам, что и лайнер, сработало известное всем астрофизикам Ограничение Хутана, гласящее, что любые конечные координаты для гиперпрыжка действительны лишь однажды. То ли Предтечи заложили это в свои гипердвигатели, то ли мироздание в целом так работает.

Я впервые слышал о таком правиле, но Кодекс подтвердил и дополнил услышанное. Стало понятно, почему гиперпрыжки к Сидусу происходят все дальше от станции.

— Таким образом, Картер, именно вы, пусть и неумышленно, виновны в том, что сотни великих представителей цивилизации хомо пропали.

— Постойте…

— Граждане с высочайшим рейтингом, великие ученые, творцы, исследователи, инженеры, технологи, лучшие представители своих профессий — великие, Картер.

— Как так получилось? И почему я впервые об этом слышу?

— Может быть, потому, что они не звезды шоу-бизнеса и не знаменитости? — Женевьева хмыкнула. — Это была секретная миссия. Правительство спонсировало этот полет на Сидус для граждан высокой категории, вошедших в пожилой возраст или неизлечимо больных. Планировалось, что каждый из них будет исцелен, а также получит все доступные модификации, которые помогут им в дальнейшей работе. Финансировалось все из личного фонда президента Шеппарда, но, чтобы избежать возможных инсинуаций, все равно держалось в секрете.

— Люди взвыли бы, услышав, что с их налогов вылечат не их?

— Вот именно, — выпив виски, выдохнула Женевьева. — Плевать они хотели на заслуги великих. Каждый второй задал бы вопрос: а почему не я? Почему не он? С какой стати Шеппард решает, кому жить, а кому нет? Потребовали бы провести выборы и даже не вспомнили бы, что миссия оплачена не налогоплательщиками.

— О, наши люди бы навыбирали, — усмехнулся я. — Задачу понял, важностью проникся, но все еще не представляю, чем могу помочь.

— Что вы слышали о детекторах разума, Картер?

— Ничего, — удивленно ответил я, сделав мысленный запрос к Кодексу.

— Естественно. В Кодексе нет неподтвержденных данных. Зато они есть в Институте. Мы собираем всю информацию, которая может представлять интерес для человечества. Детекторы разума позволяют удаленно сканировать отдаленные сегменты галактики, причем настройки отсекают лишнее, и в результате можно найти, скажем, только белково-углеродную разумную жизнь и рассчитать ее биомассу.

— Все равно что микроба искать с фонариком в пустыне ночью. Галактика, сами говорили, бескрайняя. Да и где взять этот детектор разума? Откуда у вас информация о нем?

— Вот здесь без тебя не обойтись. — Она перешла на ты. — У нас есть информация о планете, на которой наш скаут обнаружил следы присутствия Предтеч. Связь с ним прервана, но для нас это скорее плюс — признаки, свидетельствующие, что на планете может быть артефакт Предтеч.

Женевьева замолчала, позволив обдумать ее слова. Я же сразу понял, чего она хочет и почему, а думал о другом — не просто так Лекса задержалась. Похоже, она писала рапорт обо всем, что со мной произошло, и выдала свои выводы: артефакты Предтеч выдают знания тем могущественнее, чем выше статус того, кто их получает.

— Думаете, вида своего первый может заказывать нужные технологии? — спросил