Таинственная четверка - Татьяна Викторовна Полякова

я огляделась. На первый взгляд комната как комната – шкаф, кровать, письменный стол и полки над кроватью. Фотография Иры Краско, Гошиных фото нигде не было. На стенах плакаты рок-групп, в основном англоязычных, две стойки с дисками, успевшими покрыться пылью. Похоже, ими давно не пользовались. А вот книги заинтересовали.

– В поселке есть школа?

– А как же.

– Гоша здесь учится?

– Здесь. В город-то не наездишься. Он хотел вместе с Иркой, но она в английскую школу ходила, в городе, конечно, а у него с английским не особо. Взялся вроде учить, но потом рукой махнул. У него всегда так. А уж теперь последний год остался, какой смысл переходить. После гибели родителей учебу он совсем забросил, просто беда. Ничего не помогало. Учителя бились, бились и на второй год оставили. Другой бы со стыда сгорел, а этому хоть бы что. К психологу ходил, тот мозги ему малость вправил, стал учиться. Не скажу, что хорошо, но хоть не прогуливает.

Я перебирала книги, не забывая по сторонам смотреть. Тянула время, сколько могла, Светлана начала хмуриться.

– Моей книги тут нет, – вздохнула я. – Что ж, надеюсь, Игорь ее не потерял. Было бы очень жаль.

– Можно на чердаке посмотреть, – подобрела Светлана. – У него там… тоже вроде комнаты.

Попасть на чердак оказалось не так просто. Чердачный люк был в сенях, к ручке люка привязана веревка, потянув за нее, люк мы открыли, подтащили стремянку. Подниматься по ней было предложено мне, «шею свернуть» хозяйка не собиралась, даже не догадываясь, какую услугу мне тем самым оказывает.

На первый взгляд чердак мало чем отличался от любого другого чердака, который хозяева не используют. Просторное помещение с подслеповатым окошком, сейчас в него струился солнечный свет. Я сделала несколько шагов, подняв облако пыли. Светлана сюда не поднималась, в лучшем случае заглядывала, стоя на верхней перекладине стремянки. Ближе к окну лежал матрас, на нем две подушки. Книги аккуратными стопочками. Судя по наклейкам на обложках, Гоша заказывал их через Интернет. В большой папке рисунки. Я их быстро просмотрела. Слева от матраса к балке были подвешены куклы, обычные, пластмассовые, но претерпевшие ряд изменений: глаза обведены черной краской, рот продлен чуть ли не до ушей, в результате физиономии получились прямо-таки зловещие. На груди кукол пентаграммы, на этот раз краску использовали красную, она походила на кровь. Видимо, на это и был расчет.

Услышав, как Светлана поднимается по лестнице, я поспешила вернуться к люку.

– Ну что? – спросила она.

– И здесь ее нет.

– Тогда не знаю, чем вам помочь.

– Игорь вернется, спрошу у него.

– Ага, – равнодушно отозвалась женщина.

– Он, оказывается, неплохо рисовал. Тут целая папка…

– Рисовал? – Она вроде бы удивилась. – Вот уж не знала. Что там? Бабы голые?

– Почему вы так решили?

– А что еще могут рисовать парни в его возрасте? – пожала она плечами.

Увлечения племянника ее не заинтересовали, как, видимо, не интересовали и раньше. Зато они очень заинтересовали меня.

Я помогла ей убрать стремянку, и вскоре мы простились.

– Димка успел проверить, что за наследство получил Гоша, – сказал Вадим, когда мы остались вдвоем и не спеша побрели в сторону площади. – Покойный отец – совладелец фирмы «Парус», дела у них идут неплохо. До совершеннолетия Гоше осталось всего ничего, партнер отца планирует его долю выкупить, а сейчас пацану ежемесячно причитается тысяч двести. Плюс квартира, которую сдают в аренду. Вполне обеспеченный парень. Может не работать, спокойно проедая отцовское наследство. А вот у тетки все более чем скромно: дом, в котором она живет, и пенсия по инвалидности.

– То есть живет она на деньги Гоши?

– И по идее, должна бы с ним дружить, – кивнул он.

– Дружбы я не заметила, скорее всего, она рукой на него махнула и в его дела особо не вникала…

– А надо бы? – спросил Вадим, усмехнувшись.

– У него полно книг по черной магии, оккультизму, есть весьма специфические, купил через Интернет. Перерисовывал из книг картинки, одна другой омерзительней. Художеств этих набралось предостаточно.

Я рассказала про кукол и пентаграммы. Вадим лишь головой покачал:

– Только этого дерьма нам и не хватало. Думаешь, проблемы священника связаны с Гошиным хобби?

– Бывает, люди верят в глупости и похуже. Я даже таких знаю, – тут я широко улыбнулась, а Вадим хмыкнул, давая понять, что намек оценил.

– Допустим, отец Владимир каким-то образом узнал об увлечениях парня, например застукал его на кладбище… Сатанисты ведь кладбища уважают?

– Еще бы.

– Вот… Гоша в отместку принялся пакостить батюшке, а когда утонула девчонка, счел за благо смыться, боясь, что на него, чего доброго, убийство повесят.

– По-твоему, он до сих пор в бегах, не зная, что гибель Иры, с точки зрения правоохранительных органов, несчастный случай? А батюшка с данным вердиктом не согласен и…

– Не увлекайся, – перебил Вадим. – Батюшка мог навестить несчастную мать и по другой причине. Но все более-менее укладывается в эту незатейливую историю.

– И нет никакого убийства, а общая нервозная обстановка – результат Гошиных поисков кратчайшего пути к врагу рода человеческого?

– Против собак и кошек запросто мог ополчиться. И против отца Владимира. Тот памятник от краски оттирал, возможно, от Гошиных художеств.

– Иными словами, парень сейчас в поселке?

– Ну да. В город ездит за деньгами, в остальное время где-то здесь обретается.

– В тех же садах, к примеру?

– Пацан живет в Черкасове несколько лет и наверняка всю округу знает как свои пять пальцев. Одно смущает: если Гоша в поселке, на хрена ему столько денег?

– Надо поговорить со священником, – вздохнула я.

– Конечно. Однако придется раскрыть наше инкогнито. Не рано? Пока народ расслаблен, есть шанс увидеть то, что хотели бы скрыть.

Тут выяснилось, что с дороги мы сбились, умудрившись не там свернуть. И вместо площади оказались на небольшой улице, ведущей к лесу.

– Вернемся? – предложила я, Вадим пожал плечами.

– Прогуляемся. Надеюсь, там есть дорога. Куда-нибудь она нас выведет.

Мы отправились дальше и вскоре убедились: дорога обрывается возле крайнего дома. Зато есть тропа, она ведет в лес. Возвращаться не хотелось, и мы пошли по кромке картофельного поля, впереди между деревьев виднелись крыши домов, на них мы и ориентировались. Местность здесь холмистая, пришлось идти под гору, не скажу, что это была приятная прогулка. И тут взгляд мой упал влево, где в зарослях терновника стоял дом. Я вдруг сбилась с шага и замерла.

– Ты чего? – спросил идущий за мной Вадим.

– Дом, – сказала я, кивнув на заросли.

– Хочешь взглянуть?

– Не знаю, хочу ли, – честно ответила я. – Что-то с ним не так.