Легионер. Век Траяна - Александр Старшинов

— Фирмин? — пожал тот плечами. — Так он в канабе сидит. Пропивает последние ассы. Где ж ему еще быть?

— Разве так можно? — подивился Приск.

— Отчего нельзя? Заплатил центуриону — и гуляй, пока легат в отлучке. Нонний тем и живет, что любимчиков из своей центурии отпускает прогуляться за определенную мзду. В лагере говорят: начался лупанарный рейд.

— Долго Фирмин будет ошиваться в канабе?

— Пока легат на марше. Вернется за час или два до появления Наталиса. Те, кто в походе, непременно вестового пошлют в канабу — там теперь пол-лагеря из оставшихся ветеранов сидит.

Иммун помолчал.

— Вообще-то Фирмин — хотя и не бенефициарий,[63]но обычно выполняет особые поручения. Будь с ним осторожен. Я слышал, он к тебе привязался. Это неспроста.

— Такое поручение от начальства — меня изводить?

— Вполне возможно. У нас на границе тут многое случается. Спроси-ка Валенса, как его хотели украсть и продать в рабство принципалы, когда он был еще новичком.

* * *

Утром, едва поднявшись на стены, дневная стража заметила дымы, что поднимались сразу в нескольких местах на востоке. Если утром дымы, значит, ночью караульные обязаны были заметить пламя пожаров, если не ослепли или если не набрались неразбавленным вином, будто греки. Проспали набег, бездельники!

Запоздало прозвучал сигнал трубы, распахнулись ворота лагеря, отряды конницы помчались на восток. Да куда мчаться-то! Зачем спешить? И так ясно — ночью даки разграбили, растерзали разом с десяток поместий и уплыли с добычей и пленниками за реку. Значит, ведали, что в лагере непорядок, что уехал легат легиона и увел половину состава в поход.

Мрачные, измазанные сажей и пеплом возвращались в лагерь всадники, связанными везли двоих раненых даков, что отстали от своих, потерялись в темноте. Их заперли в карцере до возвращения легата, но оба умерли к утру.

* * *

Иммун не ошибся — именно все так и вышло, как он предсказывал: сначала, кто своим ходом, кто на руках легионных служек, потянулись обратно в лагерь притомленные долгим весельем легионеры. Потом, спустя три часа, в ворота вошли запыленные, пропахшие потом и дымом костров легионеры. Служки уже раскочегарили баню, сварили какую-то гадость в котле, которую назвали галльским мылом, и кинулись разносить кувшины с маслом и связки скребков. Новобранцы вместе с лагерной прислугой носили дрова для терм.

— Теперь будь осторожен, — сказал Приску Марций Марцер, проходя мимо. — Завтра Фирмин проспится. В кошеле — ни асса. Пойдет за данью.

* * *

Но Фирмин не явился ни назавтра, ни через день…

Что неудивительно: Наталис, уловив тонким аристократическим носом стойкий запах перегара, плывущий буквально со всех сторон, рассвирепел и отправил остававшихся в лагере легионеров посменно мостить дорогу, наращивать стену лагеря и работать на кирпичный завод. День проходил за днем, а Фирмина все не было видно. Дни стояли жаркие, душные, август заканчивался, из канабы приносили серо-зеленый мелкий виноград, крепкие как камень яблоки и янтарные персики, неведомо как попавшие в эти края. Торговали в лавках на главной улице инжиром, сушеными сливами, капустой. Легионеры выкладывали плиткой новый бассейн для бань, правда, вряд ли в этом году придется поплавать — шли последние дни августа. Для окон казармы изготовили рамы со слюдой. Жизнь менялась медленно и неуклонно, как менялся сам Приск, — наливались мускулы на руках, плечи сделались чуть ли не в два раза шире.

Появилась еще напасть — Валенс учил их садиться на лошадь и скакать верхом. В полном вооружении без чужой помощи было это ох как непросто. Малыш, карабкаясь на лошадь, своротил седло на сторону, Квинт просто шмякнулся наземь. Сам Приск не опозорился, но и не отличился особенно. Один Молчун, как выяснилось, умел скакать вполне сносно, зато Тиресий, как только лошадь переходила с шага на рысь, каждый раз оказывался на песке.

Вышел, наконец, из больницы Крисп и, хотя рука его все еще висела на повязке, принялся тренироваться вместе со всеми — бегать, метать пилум и колоть разнесчастный столб. Но все же Крисп сильно отставал, однажды Валенс и Декстр даже долго совещались — не перевести ли парня в писцы, долго осматривали покалеченную руку и направили Криспа назад в госпиталь — но лишь на два часа. Теперь каждый день новобранцу разминал и массировал руку врач-массажист.

* * *

«Долго же он ждал!» — подумал Приск, когда знакомая фигура возникла в просвете между бараками. Упорный, гад.

— Значит, это ты, богатенький крез, не хочешь с друзьями делиться?! — пробасил Фирмин.

Звякнула сталь, выходя из ножен.

— У меня разговор с таким дерьмом, как ты, короткий. Чтоб не воняло, дерьмо надобно кровью поливать. Я клеймо ставлю, чтоб другие знали, кто таков. Тогда с друзьями делиться будешь. Коли Валенсу капнешь — оставлю без яиц.

Приск механически сделал шаг назад. Отступать вообще-то было некуда. Как новобранец он был без боевого меча — в ножнах учебная дура, тяжелая и тупая. Приск рванулся в барак. Бегал он резво.

— Не уйдешь! — завопил Фирмин, устремляясь следом.

Приск влетел в первую попавшуюся дверь, пролетел барак насквозь, выскочил через вторую дверь. Здесь развернулся, выдернул из ножен учебный меч и ринулся к стене барака. Прижался, держа меч наготове. Фирмин вылетел следом, не ведая, что его поджидают. Приск изо всей силы нанес удар. Метил по затылку — пришлось по плечам. Учебный меч разлетелся в щепы. Фирмин грохнулся на мостовую. Приск вновь кинулся бежать, запоздало сообразив, что надо было припечатать подметкой лежащего, бить в поясницу или по затылку — чтоб не встал. И тут Приск налетел еще на Декстра, ударился об него, как о скалу.

— Куда торопишься, приятель? — хмыкнул тот.

Одет в этот раз белобрысый центурион был еще нелепее — в грязных тряпках, и меч у пояса кривой, фракийский.

Фирмин вскочил и был уже рядом. Красный, злой, будто Цербер. Но трех шагов не добежал. Остановился. Было ясно с первого взгляда, что с Декстром Фирмин связываться не собирался. Он даже малость отступил и указал на Приска:

— Он меня обокрал.

— Тогда разберись! — Декстр обнажил меч, подбросил, поймал и протянул Приску рукоятью вперед.

Кривой фракийский меч. Клинок бликовал на солнце. Заточен на славу.

— Держи!

Приск чуть помедлил и схватил меч.

— Ну, теперь возьми его, Фирмин! — крикнул Декстр, будто натравливал пса.

Фирмин набычился. Несколько мгновений он переводил взгляд с Приска на белобрысого центуриона, потом опять на Приска. Был тут явно какой-то подвох, но какой именно — легионер понять не мог. Так и не сообразив, в чем дело, Фирмин ринулся на тирона.