Все на мою голову - Наталья Никольская

И чего он так быстро ушел? Обиделся, что ли? Да я и била-то несильно…

Я резко встряхнула половик. Из него сразу же взметнулась целая туча пыли.

Кстати, интересно, откуда Ольга откопала этого парня? И у них уже такие прогрессивные отношения — целует далеко не в щечку? Вот так моя сестрица! Какая, оказывается, шустрая! А еще мне говорит, что я легко отношусь к жизни! А сама-то? Надо будет непременно выспросить у нее об этом… Как, он сказал, его зовут? Тимофей? Да уж, имечко! Только от Ольги можно было ожидать такого!

Я еще сильнее встряхнула половик. Господи, сколько же пыли! Я тряханула его изо всех сил. Половик вдруг треснул. Теперь я держала в руках две его половинки. Силу, что ли, я не подрассчитала? Ладно, теперь будет два половика. Не страшно! А с Ольгой все же надо потолковать…

Я брела по тропинке, не разбирая дороги и совершенно не думая о том, куда иду. Мне просто потребовалось побыть одной. Полина своими разговорами вдруг пробудила во мне одну мысль. Она была весьма интересной, но отнюдь не приятной для меня. И мне хотелось отбросить ее, но здравый смысл подсказывал, что не стоит. И от осознания этого мне было очень тошно и муторно. И противно. Словно кто-то наплевал мне в душу.

Я шла и шла, мне даже присесть не хотелось, потому что мысли, которые я гнала от себя, сразу же навалились бы на меня целой кучей.

Наконец, я очень устала и решила присесть. Оглядевшись, увидела пенечек, достаточно низкий, чтобы сидеть на нем было удобно, и опустилась на него. Ноги мои гудели. Сколько же я так иду? Боже мой, лишь теперь поняла, что уже совсем стемнело! Ужас, а я сижу одна где-то в лесу…

Я осмотрелась. Куда же это я забрела? Господи! Я же ни за что теперь не найду дорогу обратно… Растерянно оглянувшись назад, решила вернуться той же дорогой. Но легко сказать — той же! Еще бы помнить, какой дорогой шла сюда… Я неуверенно стала пробираться сквозь деревья. Было темно, и я постоянно натыкалась на какие-то сучки и ветки. Один раз, споткнувшись о камень, полетела на землю и очень больно ушибла колено. Лежа на земле, я чувствовала острую боль и боялась пошевелиться. Господи, неужели что-то повредила и теперь не смогу идти? И буду лежать на земле, истекая кровью…

Правда, я не была уверена в том, что у меня течет кровь, но вдруг? И Полина не будет знать, где меня искать? Боже мой, а если нападут волки? Или даже медведи? Ужас! Они же меня съедят… Содрогнувшись от такой мысли, попробовала подняться, но резкая боль пронзила все тело и я снова с коротким вскриком опустилась на землю. Все! Теперь уж точно пропаду!

Лежа на земле, я собиралась с мыслями, когда услышала сзади звук шагов осторожно крадущегося зверя. Ой, неужели волк? Или медведь? Лихорадочно размышляя, я вспомнила, что медведи никогда не нападают на трупы. Значит, нужно просто притвориться мертвой!

Я уткнулась носом в землю, даже дыхание затаила. Может, не тронет? Сердце мое бешено колотилось. А вдруг зверь услышит, как оно бьется, и поймет, что я обманываю его? И рассердится еще сильнее?

Зверь был уже совсем рядом. Я почувствовала прикосновение огромной когтистой лапы и мокрый нос, ткнувшийся мне в плечо. Не в силах совладать с собой, я дико заорала и вскочила с места, не чувствуя боли в ушибленной коленке. Прямо на меня смотрели два зеленых светящихся глаза. Я взвизгнула еще раз. Послышалось шипение, после чего в сторону метнулась тень. Она была совсем маленькая, от медведя или волка, конечно, должна бы быть намного больше. Тень сиганула на дерево. Но ведь ни волки, ни медведи по деревьям не лазают?

Стуча зубами от страха, я подошла поближе и увидела, что на дереве сидит обыкновенная кошка! Вернее, кот — это был соседский Мурзик. Мне сразу же стало смешно. Вот дурочка! Волков испугалась! Да какие в наших лесах волки, тем более медведи? Что я, совсем с ума сошла, что ли?

На душе сразу стало легко.

— Мурзик, Мурзинька, — ласково заговорила я, протягивая коту руки. Он зашипел сильнее и полез выше.

Раньше Мурзик, вполне самостоятельный и взрослый кот, любивший совершать дальние прогулки по лесу и всегда возвращавшийся назад, относился ко мне замечательно. Теперь же, похоже, он был во мне разочарован. Видимо, я слишком напугала его своим криком. И теперь Мурзик не желает иметь со мной дела. Неужели я так громко кричала?

Ладно, за Мурзика можно не беспокоиться. Попозже он слезет с дерева и благополучно вернется домой. А завтра угощу его рыбкой, и мы с ним помиримся. За Мурзика я не волновалась совершенно. Он-то дорогу домой найдет непременно. А я как же? Пока буду стоять под деревом, он ни за что не слезет. Лучше идти потихонечку, может быть, он слезет потом, я его увижу и пойду за ним?

Приняв такое решение, я пошла дальше, прихрамывая от боли. Идти могу, это уже хорошо.

Шла я долго, пока, наконец, перед моими глазами не замаячили какие-то огоньки. Подойдя поближе, увидела маленький домик. Наверное, здесь живут добрые люди, они не оставят бедную девушку одну на улице среди ночи…

Я подошла и решительно постучала в дверь.

— Кто там? — послышался мужской голос.

— Я… — робко ответила я.

— Кто я?

Я молчала, растерянная.

— Эх-х! — раздалось за дверью, после чего она открылась.

На пороге стоял высокий, широкоплечий мужчина лет пятидесяти.

— Вам кого? — удивленно спросил он.

— Дяденька, понимаете, я заблудилась, — жалобно проговорила я. — Шла-шла — и заблудилась. Вы не могли бы мне подсказать, как дойти до Вишневки?

— Эх, милая! — Мужчина всплеснул руками. — До Вишневки! Это тебе часа два идти придется!

— Как два часа? — с ужасом спросила я.

— Вот так. Там твоя Вишневка! — Он указал рукой в сторону, противоположную той, что я шла через лес.

— Неужели? — еще не веря, прошептала я.

— Ты как сюда попала-то?

— Я погулять вышла, — заплакала я. — Шла, шла и…

— Понятно, — он усмехнулся и поскреб подбородок. — Ну что ж, заходи.

Я поднялась на крыльцо. Обстановка в доме этого мужчины была совсем простая. Вся мебель самодельная.

— Садись, — он указал на стул.

Сам прошел к самовару и налил мне большую кружку чаю.

— Сахару — уж извини — у меня нет. Не пью я с сахаром.

— Что вы, спасибо! — Я всегда пила чай с сахаром, а неслащеный просто терпеть не могла, но сейчас этот напиток показался мне самым вкусным из всех, что я пробовала в жизни.

Мужчина нарезал хлеб толстыми кусками, достал завернутое в тряпочку сало и протянул мне. Я с жадностью набросилась на еду.

Мужчина сидел рядом, пил такой же горячий чай и почти не смотрел на меня.

— Звать-то тебя как? — вдруг спросил он.