Все на мою голову - Наталья Никольская

— Оля…

— А меня Алексей Иванович. Можешь меня звать просто дядя Леша.

— Очень приятно, — прошептала я.

— Значит, так, девка, — проговорил он, отодвигая чашку. — Сегодня у меня переночуешь. А завтра я тебя на железную дорогу выведу. Три остановки на электричке проедешь — и как раз в свою Вишневку попадешь. От платформы-то найдешь дорогу?

— Найду, — ответила я и ужаснулась: — Три остановки! Как же меня угораздило так далеко забрести?

— Ну уж не знаю! — Он улыбнулся.

И я тоже не знала. Странно, правда?

Алексей Иванович поднялся и стал стелить постель на широкой деревянной кровати. Я с легким беспокойством следила за ним.

— Не боись, — буркнул он мне. — Я на чердаке лягу.

Я с благодарностью посмотрела на него и облегченно вздохнула. Отражать сексуальные домогательства в данный момент у меня просто не было сил.

— Раздевайся, ложись, — просто сказал Алексей Иванович, выходя на крыльцо. — Хочешь — дверь запри.

Запирать дверь я не стала. И раздеваться тоже: просто падала от усталости. Едва добредя до кровати, рухнула в нее и тут же вырубилась. Спала крепко, без сновидений, не проснувшись ни разу за ночь. Такое со мной редко бывает, обычно я проснусь раз десять и буду вставать и ходить туда-сюда по разным делам, пока не получу втык от Полины, если мы ночуем вместе.

Проснулась я оттого, что в лицо мне бил солнечный свет. Открыла глаза и сразу зажмурилась. Сладко потянувшись, спрыгнула на деревянный пол. Тут взгляд мой упал на часы, и сердце мое сжалось. Времени было половина первого. С ужасом вспомнив вдруг о Полине и о детях, которые, наверное, очень волнуются, я побежала на улицу. Алексей Иванович сидел на скамейке и чинил какую-то металлическую штучку. Увидев меня, он улыбнулся.

— Выспалась? Вот и хорошо. Сейчас обедать будем.

— Не могу я обедать, дядя Леша! — закричала я. — Мне домой нужно срочно! Мои, наверное, меня ищут…

— Ах, ты! — покачал головой дядя Леша, откладывая свою работу. — Ну пошли. Сейчас как раз электричка будет.

Я почти бегом кинулась за ним. Бежала и от души надеялась, что Полина не очень сильно волновалась за меня, привыкшая к моим выходкам.

Оказалось, что Полина совсем не волновалась. Потому что это не то слово. Она просто сходила с ума. Когда я поднялась на крыльцо и заглянула в комнату, то увидела следующую картину.

На столе стоял пузырек с корвалолом. Этим уже было сказано все, потому что Полина не признает лекарства.

Сама сестра сидела за столом в компании пожилого милиционера, который что-то записывал на листке.

— Не волнуйтесь, пожалуйста, — постоянно повторял он. — Ее уже ищут.

Руки у Полины дрожали. Такого я еще не видела. Она тушила сигарету в пепельнице и закуривала новую. Я заметила, что пепельница просто переполнена окурками.

Глаза у Полины были красными. И еще она заикалась. Заикалась, когда разговаривала с милиционером. Не сильно, но заметно. Такого я никогда за ней не наблюдала.

— Поля… — тихо вырвалось у меня. — Вот и я!

Обе головы разом повернулись в мою сторону. Глаза Полины налились слезами, в них вспыхнула отчаянная радость, которая тут же сменилась темным огоньком гнева…

Не хочу даже описывать, что творилось дома при моем появлении. Оказывается, Полина, обегав весь поселок и сбившись с ног, заявила в милицию о моем исчезновении. И хотя по закону нужно было подождать три дня, Полина пригрозила сообщить своему мужу, старшему следователю УВД, о безответственном поведении вишневской милиции, и у нее приняли заявление и тут же начали меня искать.

Милиционеры прочесали весь лес, Полина с Галькой тоже не сидели сложа руки, а всю ночь ездили по округе. У Полины было даже плохо с сердцем. А детей они отвели к бабе Клаве — нашей «палочке-выручалочке».

Все это мне рассказала Галина, когда вернулась, а до этого я выслушала от сестры много «приятных» слов.

Ух, как Полина орала! Как никогда в жизни! Я просто не ожидала от нее такого… Как только она меня не обзывала, повторять не хочу подобную клевету и оскорбления. Не знаю, как я все это вынесла.

Полина кричала, что знать меня не желает больше. И вообще, вместе мы жить не сможем, и поэтому я могу убираться к чертовой матери в город. А она останется с детьми. Им все равно не нужна мать-идиотка. Это ее слова, я не выражаюсь так грубо.

Полина вовсе не слушала моих робких возражений, она даже не прониклась состраданием после того, как я пыталась рассказать ей о страхах и опасностях, поджидавших меня в лесу на каждом шагу.

Она даже не отреагировала, когда я показала ей ушибленную ногу. Правда, никакой крови на ноге, как выяснилось, не было. И вообще, за ночь на ней не осталось никаких следов от ушиба. И Полина, по-моему, мне даже не поверила. Мне это даже показалось немного оскорбительным.

Орала Полина долго, пока не охрипла. Я же, совсем прибитая, грызла ногти в ожидании, когда она устанет. Наконец, Полина оставила меня в покое и ушла на улицу, громко хлопнув входной дверью. Я услышала, что она с кем-то разговаривает.

Выйдя на крыльцо, я увидела Галину и… Тимофея!

— Оля! — крикнули они в два голоса, бросаясь ко мне.

Полина стояла в стороне.

— Милая, как я рада, что ты нашлась! — воскликнула Галина, блестя глазами.

— Где же ты была, Олечка? — твердил Тимофей, гладя меня по голове.

— Нечего с ней разговаривать — не заслужила! — крикнула Полина и, резко развернувшись, пошла домой.

— Слава богу, ты нашлась! — повторила Галька.

— Где ты была? — снова повторил Тимофей.

— Я… — я посмотрела на него и вдруг вспомнила, что подтолкнуло меня к ночному путешествию по лесу. Сразу же на душе заскребли кошки, и все подозрительные мысли вернулись. — Я… тебе потом расскажу. Ты сейчас уйди… — попросила я Тимофея.

Он пожал плечами.

— Ладно, я уйду.

Ссутулившись, Тимофей пошел к калитке и скрылся за нею, аккуратно прикрыв за собой.

— Ну зря ты с ним так! — укоризненно произнесла Галина. — Ведь парень всю ночь не спал, по лесу бегал!

— Галя… — я посмотрела ей в глаза. — Не говори мне о нем, ладно?

— Ну хорошо, — удивленно ответила Галина.

Я пошла в дом. За столом в кухне сидела грозная Полина, поэтому я быстренько прошмыгнула к себе в комнату и нырнула под одеяло, решив притвориться, что мне хочется спать. Может, после этого Полина перестанет меня третировать?

Я услышала шаги за дверью и быстро накрылась с головой. Через некоторое время шаги раздались около моей кровати. Я чуть-чуть приоткрыла глаза и сквозь узенькую полосочку увидела Полину. Она двигалась тихо, стараясь не шуметь. Я закрыла глаза. Сестра присела на край постели и положила руку мне на лоб. Потом стала гладить по голове.