Русь против варягов. «Бич Божий» - Михаил Елисеев

Всю легенду пересказывать не будем. Ее все знают. Пушкин в своей «Песне о Вещем Олеге» классически так опоэтизировал смерть князя, что она просто стала его визитной карточкой.

А вот чего, возможно, не знают, так это то, что ее практически один в один повторяет исландская сага о викинге Орваре Одде, который умер от укуса змеи в Норвегии, куда он возвратился после своих подвигов на Руси. Он точно так же был смертельно ужален змеей на могиле своего любимого коня. Орвар Одд – герой приключенческой саги, созданной на основе устных преданий не ранее XIII века. Скорее всего, обстоятельства гибели легендарного урманского конунга Олега послужили источником для создания саги о не менее легендарном исландском викинге.

Главные действующие лица для того времени типичны и образны: князь, волхвы, конь и змея. Конь практически во всех былинах и легендах обозначает верного друга, которому можно довериться, который не предаст. Змея – почти всегда врага или опасность.

Давайте перепрем легенду на новый лад, но коротко.

Волхвы изначально предупреждают киевского князя, что если он забудет, кому он обязан своей победой и своей властью, то потеряет все, и причиной тому станет его близкий друг, родственник или тот, кому он доверяет. Одним словом, Олег сам пригрел на груди змею, от укуса которой и погиб. Вот и вся метафора. Змея появилась практически из коня, из его черепа. Угроза волхвов сбылась. Олег в своем самомнении не увидел угрозы у себя под носом. Написать о таком прямо никто бы не рискнул. И вот почему. Слишком много усилий было потрачено на привязку Рюрика к Игорю и создание ощущения большой дружной семьи, где Олег выступает просто дядькой-пестуном.

Одним махом разрушить то, что создавалось с таким трудом. Ну уж нет!

Кстати, Архангелогородский летописец дает немного иное описание этого несчастного случая на производстве, случившегося с киевским князем и повлекшее за собой его смерть. Там четко прописано, что Олег взял череп коня в руки, и ошарашенная от неожиданности змея, потревоженная князем, укусила его от испуга в руку. От чего он и скончался. Так что вгрызаться с остервенением в княжеские сапоги, чтобы добраться до тела, ей не пришлось. Как, собственно, и подпрыгивать.

Возможен такой несчастный случай? Вполне. В те времена еще и не такое случалось. Происходили вещи куда более нелепые и невероятные.

Но все это могло быть уже лишь после того, как князь был изгнан из Киева и вернулся в свои изначальные владения на Старой Ладоге. Сами понимаете, что по доброй воле Олег уйти туда не мог. Не тот был человек. Он с юности боролся за трон совсем не для того, чтобы добровольно от него отречься. Все поступки Вещего говорят за это. Поэтому претендентам и наследникам оставалось надеяться только на счастливую случайность или переходить к решительным методам. Что касается Игоря, то он, в отличие от Олега, легко поддавался давлению и влиянию, редко когда брал ответственность целиком на себя. Так что в необходимости смены власти его не так и трудно было убедить, тем более что Олег ему самому не родня по крови. Главное, обставить было все красиво. А этому Игорь мог и у Олега научиться.

Возможно, поэтому, как и положено всякой легендарной личности, смерть Героя овеяна загадками и неясностями. В Новгородской I летописи младшего извода и «Повести временных лет» даты смерти Олега не совпадают. По Нестору, Олег умер в лето 6420 (912 г.), а согласно Новгородской летописи, в лето 6430 (922 г.). Разница в 10 лет.

Обстоятельства смерти Вещего Олега противоречивы, впрочем, как и все сведения, которые касаются первых древнерусских князей.

В виде предположения можем предложить еще один вариант, не отменяющий предыдущие. Олег сам выехал на полюдье, по местам былой боевой славы. Может, ностальгия по северным землям замучила, а может, еще чего приключилось. Одним словом, пришлось князю вернуться в свои первоначальные владения, а там его и «уклюкнули» те, кому он стоял поперек дороги на пути к власти. Меч, он ужалит не хуже змеи и с теми же последствиями. Произошло то же самое, что и с Осколдом. Выманить подальше из города, вырвать из привычной надежной среды. А засада или политическое убийство, даже по тем временам, одно из лучших решений всех проблем. И все, никакой гражданской войны. Сплошной траур, и концов не найти. Кто виноват в случившемся? Улица разбитых фонарей.

Как вы уже поняли, дата смерти Олега, как и все летописные даты русской истории, до конца X века носит условный характер. Историк А.А. Шахматов отметил, что 912 год является также годом смерти византийского императора Льва VI – антагониста Олега. Возможно, летописец, знавший, что Олег и Лев были современниками, приурочил окончание их правлений к одной и той же дате.

На самом деле все не так сложно, а логика летописца понятна и проста. Как только Олег потерял трон и власть, он, по большому счету, стал никому не интересен, в том числе и летописцу. Как и когда Вещий окончил свои дни, прозябая в глуши, ему было неведомо. Да и узнать, возможно, не у кого. Но это не так уже важно. Поэтому он с легкой руки и хоронит Олега с его византийским коллегой в один год. Так проще и понятнее.

Все остальное не более чем сказки. И про народную любовь, и стенания по случаю гибели – это все лишь досужие байки, выдуманные позже. Ибо фигура, овеянная таким количеством легенд, не могла не найти себе обожателей, которые и превратили Олега в миф, легенду и анекдот. Сейчас количество продолжателей этой традиции растет не по дням, а по часам. Правда, сама история опровергает фантазии о народной любви. Если киевский люд любил и ценил Осколда, то он четко знал, где похоронен воинственный князь и кто его убийца. С могилой Олега все не просто, ибо никто толком не знает, где она.

По киевской версии, отраженной в «Повести временных лет», его могила находится в Киеве на горе Щековице. В Новгородской I летописи младшего извода говорится о том, что могила Олега в Ладоге. Там ее и показывают экскурсоводы. Как видим, каждый утверждает свое. С народными любимцами, особенно занимающими главный государственный пост, такого не бывает. Можно найти этому десятки объяснений, но на самом деле все объясняется просто.

Олег вышел из легенды и в легенду ушел. Ведь, как вы помните, точное место и дата рождения князя не установлены, потому что никому это было не интересно. То же самое случилось и с его смертью. Вновь дата и место и даже могила оказались не интересны никому. Если бы «он был еще любим своими подданными», как говорит Н.М. Карамзин, такого бы не произошло. Но эти самые подданные восприняли «уход» своего князя совершенно спокойно, можно сказать, философически.

Олег оставил после себя новую великую страну, раскинувшую границы на 1500 километров от Ладоги до Переяславля и от Полоцка до Ростова. Однако в это государство включены были не только славянские племена.

Что же касается эпитафии Вещему, то для нее могут прекрасно подойти слова Н.М. Карамзина: «Древняя Россия славится не одним героем: никто из них не мог сравняться с Олегом в завоеваниях, которые утвердили ее бытие могущественное».

Из тумана древних легенд и преданий выступает величественная фигура киевского воеводы Свенельда.