Звезды – холодные игрушки - Сергей Лукьяненко
Шрифт:
Интервал:
На кровати валялся раскрытый чемодан, явно привезенныйМашей. В нем еще оставалось много всяких незнакомых устройств.
– Посмотрим… – прошептал дед и щелкнул тумблером.
Дисплей засветился красным.
– Твой счетчик мог поместиться в «дипломате»? – невинноспросил дед. У меня внутри все похолодело.
– Нет… Не знаю…
– И никто не знает, – согласился дед. Не сводя взгляда сдипломата, попятился к кровати, взял из чемодана что-то, очень похожее наоружие. Рукоять, спусковой крючок и конусовидный ствол. Похоже, оружие было непулевым – ствол походил на антенну.
– Не надо! – воскликнул я, и в этот момент дед нажал наспуск. Абсолютно ничего не произошло, только в ушах у меня возник легкий,словно не имеющий источника звук.
– Это прототип парализующего излучателя, – сказал дед,откидывая оружие. – Однозарядный. На все земные формы жизни действует.
– А на инопланетные?
– Сейчас увидим.
Дед подошел к столу и открыл «дипломат». Внутри былинесколько маленьких пакетов – с моими вещами и сувенирами. И один большой.
Очень аккуратно и бережно дед развернул его.
Вздохнул и сел в кресло. Стал снимать прозрачный шлем.
– Помнит еще Саша, как я люблю красную рыбу… – сказал он. –Хочешь, Петр? Хорошо просоленная… а теперь еще и парализованная лососинка.
Я отщипнул кусочек рыбы, прожевал.
Рыба как рыба. На вкус неведомое оружие не повлияло.
– Классная лососина, деда… – сказал я. – Ты что?
Он сидел, обхватив голову руками и глядя на «дипломат».Тоскливо посмотрел на меня:
– Думаешь, я не боюсь, Петя? Думаешь, кошмары ночами недавят? Нервы, Петя… Я ведь уже думал, и не дождусь этого дня… не успею… сам.
На лестнице послышались шаги, и дед встряхнулся.
– Иди мойся. Нам с Машей надо поговорить.
Я обогнул застывшую в дверях девушку – она была в халате и собмотанной полотенцем головой.
– Мы тут воевали, – любезно сообщил я.
Мылся я долго и с удовольствием. Словно мог отскоблить стела все неприятности и неожиданности последних дней. Вернуться в прежнееспокойное и легкое состояние духа.
Привык я все-таки к уверенности – в себе самом и взавтрашнем дне. С самого детства знал: на свете есть дед, чьи ехидные репликигазеты выносят на первые страницы, дед, к которому приезжают советоватьсядепутаты и бизнесмены. За ним – как за каменной стеной. Нет, он никогда мненичего не навязывал. Я сам выбирал курсы, которые проходил в школе, спортивныесекции, где хотел заниматься, сам решил стать военным летчиком, потом ушел вкосмонавтику… но дед всегда был готов помочь.
Интересно, а есть ли в Галактической Семье внуки?
Я усмехнулся, начал что-то насвистывать, потом вспомнилнемузыкальное пение Маши и замолчал.
Музицирование в ванной комнате – это почти порок.
Хорошую аналогию привел дед в своей книжке, про детей ипасынков. Обидную для человечества, однако нам давно пора научиться обижаться.
Но ведь все аналогии – лживы…
Что-то давило на меня. Какой-то холодок затаился в груди,щекотал нервы тонкими паучьими лапками. И его не прогнать горячим душем.
Словно я проглядел что-то важное. Отвернулся, не желаявидеть…
Тьфу ты, это уже неврастения какая-то! Все у меня нормально.Насколько может быть, конечно.
Растеревшись мягким стареньким полотенцем, я взял с полкифен и слегка подсушил волосы. Маша то ли постеснялась им воспользоваться, то лине заметила. Скорее не заметила. Надо будет предложить ей фен. Страннаядевушка…
Интересно, а я ей понравился? Не как внук обожаемого АндреяХрумова, а просто как человек?
Выглянув – нет ли кого в моей комнате, я вышел из ванной.Маша – девушка бесцеремонная, может ввалиться без стука. А я к этому не привык.Лет с пяти, наверное, усвоил: в своей комнате я полный хозяин; если захочу, тодед сюда не войдет. Потом прочитал в какой-то книжке деда о том, что утрата«личной территории» приводит к анормальному развитию как отдельногоиндивидуума, так и нации или расы. Дед имел в виду человечество, не способноеныне контролировать Землю. Прогнозировал, к чему это в итоге приведет, – проводяочень рискованные аналогии с историей разных народов. Но и ко мне, вероятно,применял свои убеждения.
В дверь тихонько постучали.
– Петя, – позвал дед. – Если ты освежился, то помоги намсобрать на стол.
Не люблю я таких вот домашних банкетов. Смысла в них невижу. Одно дело, когда приходят гости и хочется устроить им настоящий праздник.Тонкий фарфор посуды, хрусталь бокалов, какой-нибудь телячий бок, запеченный вминдальном соусе, и красное божоле, только что из Франции… Здорово, когда доставляешьлюдям приятное.
Или когда для себя делаешь событие, идешь в маленький уютныйресторан… и за кружкой свежего пива терзаешь шашлык по-карски…
Совсем другое, когда сам же суетишься, готовишь,выкладываешь салаты позатейливее, застилаешь стол, раскладываешь приборы… чтобычерез пару часов, все съев и выпив, начать мыть посуду и ликвидировать всеследы торжества.
Глупо ведь, правда?
Можно было сесть на кухне, разогреть в микроволновке пиццу,откупорить по бутылочке чешского пива. И никаких проблем. Даже свечу можно былозажечь посередине стола, воткнув в пустой стакан…
Я носился из кухни в столовую, мимоходом замечая, какстараниями Маши стол приобретает торжественный вид. Она и подсвечник где-тонашла, и салфеточки с веселым рисунком, и старинное мельхиоровое ведерко дляльда… даже не знал, что у нас так много всяких ненужных вещей. Почетное местозаняло блюдо с парализованной лососиной.
Не забыла Маша и пульт сигнализации, поставила рядом сосвоей тарелкой. Всегда на страже.
– Красиво? – полюбопытствовала Маша, когда я остановилсяпередохнуть. В длинном бордовом платье, с уложенными волосами, она сталагораздо симпатичнее.
А может, просто я присмотрелся?
– Угу… – Поколебавшись, я спросил: – Никого больше неожидается?
– Нет, а что?
– Так…
Прямо хоть иди по соседним дачам, отлавливай кого-нибудь изстаричков писателей или их лоботрясов-внуков и зазывай на ужин. Пусть оценят.
Так ведь нельзя. Деловые разговоры предполагаются.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!