Подлинная история авиаполка «Нормандия – Неман» - Сергей Дыбов

Советское командование отказалось до выхода «Нормандии» в бой и прибытия второй группы пилотов присвоить ей статус полка. Налаживание взаимоотношений де Голля и Жиро, выразившееся в обмене представителями (причем со стороны де Голля был направлен из Бейрута генерал армии Катру), убедило союзников в скором достижении согласия. Хотя и окончательно стало ясно, что вторая группа пилотов не прибудет в срок и дальнейший набор технического состава на Ближнем Востоке невозможен. Однако без Мирлеса все стояло, и только после его возвращения из Лондона эскадрилья стала готовиться к отправке на фронт.

* * *

В конце февраля летчикам устроили трехдневную экскурсию в Москву. Они отметили, что город незначительно пострадал от бомбежек благодаря эффективной противовоздушной обороне. Летчики посетили Большой театр, Кремль, Красную площадь и Собор Василия Блаженного, а также Парк культуры, где были выставлены образцы немецкой техники, захваченной Красной армией. Здесь французские пилоты впервые увидели «Фокке-Вульф 190», с которым им вскоре предстояло сражаться на фронте.

В марте все члены группы, ранее задержанные в Тегеране, прибыли на место службы. Группа получила 14 боевых самолетов Як-1. Их носы были раскрашены в цвета национального флага Франции, и у кабины пилота была нарисована круглая трехцветная эмблема. Некоторые пилоты рисовали свои собственные символы-талисманы. Марсель Лефевр нарисовал профиль легендарного персонажа, выпивохи Папаши Маглуара, якобы бывшего секретарем Робеспьера и прославившегося различными комическими историями. Ролан де ля Пуап и Альбер Дюран на воздухозаборнике нарисовали акулью пасть, которую они переняли у американской эскадрильи «Летающие Тигры». У Леона Куффо позднее был нарисован утенок Дональд из мультфильма.

За неделю до отправки на фронт прибыл связной самолет У-2, на котором летали Жан де Панж и Михаил Шик.

19 марта в расположение «Нормандии» прибыли генерал Пети, полковник Шумов, майор Пуликен, майор Мир-лес, полковник Левандович и Илья Эренбург. 20 марта впервые в расположении «Нормандии» был поднят французский государственный флаг с эмблемой «Сражающейся Франции» с лотарингским крестом посредине. Летчики сдали своеобразный экзамен, по итогам которого подготовка двух пилотов (Марселя Альбера и Раймона Дервилля) была оценена на отлично, четверых (Ролана де ля Пуапа, Марселя Лефевра, Ива Маэ и Дидье Бегена) — на хорошо и остальных — на удовлетворительно. Было признано, что эскадрилья готова к отправке на фронт. После длительного застолья и катания генерала Пети на самолете над Иваново, эскадрилья получила приказ к отправке.

22 марта часть перелетела на аэродром базирования Муковнино у города Полотняный Завод. Эскадрилья «Нормандия» была включена в оперативное подчинение 204-й бомбардировочной дивизии под командованием полковника С.П. Андреева, который вместе с командующим 1-й воздушной армией генерал-лейтенантом Худяковым лично встречал французов.

* * *

Местность совсем недавно была освобождена Красной армией. Аэродром располагался возле наполовину сожженной деревни, и летчики поселились в уцелевших избах.

Германское командование отреагировало на появление французской авиачасти на советском фронте приказом маршала Кейтеля, согласно которому попавшие в плен французы расценивались как партизаны и подлежали расстрелу на месте. Еще ранее, как уже говорилось, вышел аналогичный приказ правительства Виши относительно французов, вступивших добровольцами в ряды антигитлеровской коалиции: они подлежали расстрелу, имущество — конфискации, а семья — аресту.

После двух дней тренировочных полетов эскадрилья приступила к сопровождению бомбардировщиков Пе-2 261-го авиаполка под командованием майора Дымченко, с которым располагалась на одном аэродроме, летавших на Смоленск, Ельню и Витебск. Первый вылет состоял в прикрытии бомбардировщиков, бомбивших железнодорожный мост на дороге Смоленск — Спас-Деменск.

* * *

В Москве тем временем генерал Пети и майор Пуликен отбыли в Лондон для решения вопросов, связанных с расширением французского военного присутствия в СССР.

Майор Пьер Пуяд, прибыл в Лондон, проделав кругосветное путешествие из Индокитая, и приступил к формированию второй группы пилотов «Нормандии».

В Лондоне в беседе с послом СССР Александром Богомоловым Шарль де Голль признал, что западная граница СССР должна идти по «линии Керзона»[74]. СССР сделал крупный шаг по укреплению позиций де Голля и фактически признал аннексированные Германией провинции Эльзас и Лотарингию французскими. Для закрепления этой крупной победы и придания ей необходимого пропагандистского эффекта дипломатическая миссия в лице Раймона Шмитлейна стала прорабатывать с советскими властями вопрос о создании французских частей из числа французских военнопленных. Эта идея пришла на замену идеи отправки частей с Ближнего Востока.

Первоначально советское руководство ответило отказом. Французские военнопленные были представлены добровольцами антибольшевистского легиона, большинство из которых в плен попало не по своему желанию. И их количества было недостаточно. Но после того как Северная Африка попала под контроль союзников, в руках французской администрации оказались освобожденные советские пленные. В Африку была направлена советская военная миссия по репатриации под началом секретаря советского посольства при Союзных государствах в Лондоне Ивана Авалова. Во время боевых действий в Тунисе союзники освободили несколько сот советских пленных, использовавшихся фашистами на тяжелых работах. Одновременно в Алжире правительством Виши содержалось несколько сот советских военнопленных, бежавших из плена в Германии, Бельгии и северной Франции в южную Францию, где они были задержаны полицией. Кроме того, в Италии в руки союзников стали попадать как советские пленные, так и сформированные из них легионы. Был предложен своего рода обмен. Французы в качестве жеста доброй воли позволили советской миссии вывезти всех советских пленных из Африки.

Мирлес привез из Лондона проект формирования пехотной бригады из жителей Эльзаса и Лотарингии. В случае признания Эльзаса и Лотарингии французскими, жители этих двух провинций автоматически признавались жителями Франции, и насильно мобилизованными Германией. Любопытно, что это было точное копирование немецкого шага 1940 г., когда после победы над Францией и возвращения этих провинций, которыми Германия владела до Первой мировой войны, жители Эльзаса и Лотарингии были признаны немецкими властями насильно мобилизованными Францией и отпущены из плена безоговорочно.

Дипломатической миссии удалось добиться предварительного согласия советских властей. А вездесущий капитан Мирлес добился встречи с Лаврентием Берия. Он так описывал эту встречу:

«Берия меня принял в огромном кабинете, разместившись в дальнем углу, и мне пришлось пересечь весь кабинет. Он создавал впечатление паука, расположившегося в центре своей паутины. Он сразу же сказал по поводу эльзас-лотарингцев, что может считать таковыми только тех, кто сам перебежал или сдался Красной Армии. Тех же, кого захватили силой и с оружием в руках, должны считаться немецкими пленными. Я на это возразил: наоборот, с их стороны это демонстрации воли к победе над немцами, раз они оказались в руках Красной Армии с оружием, которое, таким образом, они отняли у немцев. Берия рассмеялся и сказал, что раз так, то дело решено»[75].