Подлинная история авиаполка «Нормандия – Неман» - Сергей Дыбов

Французы даже пожаловались во французскую военную миссию по поводу гречневой каши, которую они не желали принимать и называли «птичьим кормом». Что, кстати, странно. Гречневая каша известна во Франции и прекрасно употребляется в Бретани, а в «Нормандии» были бретонцы. Неудовольствие французов кашей даже дошло до Калинина. По словам Мирлеса, у которого в Москве проживала тетя, которая была дружна с Калининым, всесоюзный староста на это ответил словами Наполеона: «солдаты всегда бурчат, когда идут». Положение конца 1942 — начала 1943 г. отнюдь не располагало к разносолам. По воспоминаниям Георгия Лебединского, французов, как и нефранцузов, кормили в обед борщом или супом, а утром и вечером — жидкой кашей с кружком колбасы или котлетой.

Иногда давали американские консервы, которые бывали протухшими, и он запрещал их принимать в пищу[70].

Французские механики также были приняты на довольствие как офицеры[71]. Но обмундированием снабжались как солдаты. В частности, их неудовольствие вызвало то, что летчикам полагались унты, а им, работающим на морозе, — нет. Мороз был главной трудностью для всех, а для механиков особенно. Большинство из них были мобилизованы на Ближнем Востоке, где прожили всю жизнь, и вообще не знали, что такое холод. Теперь каждый день им приходилось разбирать и собирать авиационные моторы на морозе. Как и пилоты, которые проводили весь день на улице, так как майор Тюлян требовал присутствия всех на взлетной полосе во время тренировок.

* * *

В середине января капитан Мирлес убыл в Лондон для отчета о состоянии дел с организацией «Нормандии». Де Голль одобрил состояние дел — выбор самолета, самостоятельность «Нормандии», французскую форму и подчиненность французской военной миссии. Кроме того, необходимо было решить ряд вопросов: функционирование в новых условиях, снабжение военной формой, которое было оставлено на распорядительность миссии в Москве, конфликт между военной и дипломатическими миссиями «Сражающейся Франции», формирование второй эскадрильи, второго истребительного полка и перевод в СССР бомбардировочной группы «Бретань».

Мирлес попросил отозвать командира «Нормандии» Пуликена, возраст которого не позволял выполнять полеты и полноценно командовать группой. Наличие двух командиров, при котором административный, Пуликен, не мог летать и водить часть в бой, а тактический, выводящий летчиков в бой, был подчинен первому, вызвали недопонимание как советского командования, так и самих французов. Пожилой летчик-бомбардировщик, прибывший как действующий летчик, но не планирующий участие в боях, кроме того, демонстрирующим неприятие советской идеологии и часто хвалившийся своим участием в интервенции, вызвал серьезные подозрения у советского руководства. Вдобавок Пуликен и сам испытывал психологические трудности от своего положения, не найдя контакт с остальной, более молодой частью «Нормандии».

Предлог для решения вопроса возник сам собой. Во время тренировочного полета у майора Жозефа Пуликена произошло смещение позвонка из-за ранения, полученного в Первую мировую войну. Он был доставлен в госпиталь в Москве. В результате было ликвидировано наличие двух командиров, и все командование было передано майору Жану Тюляну и его заместителю Альберу Литольфу. Пуликену после его выхода из госпиталя было объявлено, что его административная задача выполнена: эскадрилья встала на ноги. Он был сначала оставлен в распоряжении миссии, а в марте 1943 г. отправлен в Лондон, где был назначен командиром авиагруппы «Лотарингия».

С пополнением, однако, вопрос был в полном тумане. Еще раньше англичане отрицательно смотрели на отзыв персонала из RAF, а со сменой власти в Африке стал проблематичным и набор на Ближнем Востоке — как в связи с тем, что летные части там больше не были в подчинении де Голля, так и в связи с начавшимся наступлением немцев в Тунисе. Было решено направлять пилотов, пробиравшихся в Лондон поодиночке, не в Раяк, а напрямую в Москву, в распоряжение военной миссии. С техниками же, которых требовалось намного больше, чем пилотов, определенности было еще меньше. Мирлесу было необходимо согласовать вопрос о предоставлении советского технического персонала, а также о создании французской авиадивизии. Де Голль с Валеном намеревались развернуть «Нормандию» в дивизию. Для чего предполагалось сформировать второй истребительный полк «Париж» и вывести группу бомбардировщиков «Бретань», которая осенью 1942 г. была выведена в Сирию и находилась вне боев, в Советский Союз.

Кризис во взаимоотношениях военной и гражданской миссий тем временем стал перехлестывать через край, наложившись на общий кризис Комитета де Голля. После решения о создании объединенного комитета освобождения с Африканской Францией и по причинам расхождения по ближневосточным вопросам де Голль сменил своего комиссара по иностранным делам, просоветски настроенного Мориса Дежана[72], на проанглийского Рене Массигли, который был послом Франции в Турции и перешел на сторону де Голля в конце 1942 г. после операций союзников в Сирии и Алжире[73]. В дипломатических кругах ходили слухи, что де Голль предполагал поменять Дежана и Роже Гарро местами.

Генерал Пети письменно отказался подчиняться Гарро, напомнив, что военная миссия задумывалась как автономная структура, хотя и не отказывался информировать о своей деятельности. Более того, он фактически сорвал намерение Гарро посетить расположение «Нормандии» в конце февраля. Ни тот, ни другой не смогли двинуться дальше Москвы в отсутствие Мирлеса, которого де Голль решил оставить в Лондоне, посчитав, что его миссия выполнена — французская летная часть в СССР создана и функционирует.

Французские летчики тем временем стали роптать, что их долго держат в тылу и используют только для пропаганды. Летчики часто выступали по франкоязычному «Радио Москвы», и к ним постоянно наведывались различные корреспонденты, в том числе иностранные.

Первоначально отправка «Нормандии» на фронт была запланирована на 23 января 1943 г. Однако она была задержана на три недели из-за непогоды и снежных заносов и перенесена на 15 февраля. В это время Мирлес уехал в Лондон, а из-за трений внутри французских миссий советское командование отказалось выводить «Нормандию» в бой в его отсутствие. Генерал Пети отправил три отчаянных депеши в Лондон, умоляя скорее прислать Мирлеса обратно.

* * *

Мирлес вернулся временно произведенным в майоры. И был назначен военным атташе дипломатического представителя «Сражающейся Франции» в СССР и одновременно специальным представителем де Голля перед командованием ВВС СССР. Фактически ему назначалось примирить две стороны, хотя Пети воспринял это как немилость. Надо отметить, что в связи с высадкой союзников в Африке и создании ими в Алжире еще одного центра, претендующего на французское правительство, вызвало сильные антиамериканские настроения в среде голлистов, которые с тревогой ожидали, чем закончиться период двоевластия де Голля и Жиро.