Вишенка в скале - Марго Воротникова

‒ поднялся с дивана хрупкий парень, чьи белые-пребелые волосы были убраны в хвост, и дружески положил руку на плечи Хару. ‒ Не забывай же своих друзей и знай, что мы здесь будем тебе рады и без хелгора! Правда, не так сильно, как с ним.

Компания добродушно засмеялась, пластиковые стаканчики с шелестом столкнулись над столом. Следующий глоток хелгора оказался невыносимо вяжущим, и Катя сморщила лицо, с нетерпением ожидая, когда этот эффект сменится персональным раем. Отдельной потехой было смотреть на других: кто-то с зажмуренными глазами хватался за горло, кто-то морщился, как и она сама, кто-то с высунутым языком пытался отдышаться. А затем выражение лиц становилось до смешного блаженствующим. «Да уж, только через страдания открывается истинное наслаждение», ‒ хихикнула про себя Катя. При этом алкоголя в хелгоре было ничтожно мало, девушка вовсе не чувствовала себя пьяной.

После этого тоста Катерина решила познакомиться с ребятами. Кире было ближе к тридцати годам, она помогала следить за имуществом академии: мебель, ученическая форма, даже лопаты и грабли ‒ всё стояло на учёте. Сидящий рядом с ней Даня, явно ещё чуть старше, выполнял роль местного садовника ‒ ухаживал за парком. Работа на свежем воздухе объясняла его хорошую физическую форму и неровный загар. Слева от Дани на диванчике находились не два парня, как Кате показалось сначала, а брат и сестра ‒ близняшки с короткими стрижками и длинными тёмными чёлками. Им было лет по двадцать, мальчика звали Илья, а девочку ‒ Лея, оба помогали на кухне. Они держались как-то обособленно, словно попали в эту весёлую компанию по ошибке. На ручке того же дивана примостился парень с белыми волосами, который предлагал тост. Он представился Шоном, работал там же, где и близнецы. Далее по кругу шёл Хару, который не умолкал ни на миг и следил, чтобы каждому здесь было хорошо: подливал хелгора или сока, передавал закуски, находил общие темы для разговора. Слева от него щебетала Элис. Когда она смеялась, её хвостики забавно подпрыгивали, а на щеках появлялся милый румянец. Девушка то и дело касалась то плеча, то локтя Хару, а тот шутя ерошил ей чёлку, отчего она становилась похожа на встрёпанного зверька. Было видно, что эти двое скучали друг по другу, и при взгляде на них Катю накрывала тень какого-то непонятного чувства. «Ревность? Что за бред, вы с Хару знакомы меньше, чем один день. Зависть? Ты вообще парень, Карен, прекращай завидовать чужим отношениям, тебе они ещё лет пять не светят», ‒ боролась сама с собой девушка. Наконец, последней в этой компании была сидящая между Элис и Катей полненькая Ана ‒ прачка лет двадцати пяти с громким заливистым смехом. Она всё пыталась развлечь новенького шутками. Катерина была бы не против, но шутки сопровождались заигрывающими взглядами, которые Ана кидала на «Карена», и Катю душил смех. Опыта отшивания девушек у неё ещё не было. Вот уж точно «дело не в тебе, дело во мне…»

Через какое-то время ребята сделали музыку погромче и отодвинули дальние пуфики к стене. Даня сразу же пригласил на танцпол Киру, та скромно заулыбалась и приняла его руку. Шон увлёк танцевать Элис. Близнецы остались сидеть на диване, медленно поглощая сок через спиралевидные трубочки. Ана всё-таки сумела вытащить на танец «Карена». Вообще-то, Катя была любителем дискотек, но женские телодвижения сильно отличаются от мужских. Оставалось неловко топтаться на месте и пытаться двигаться так, как это делал бы парень. Получалось не очень, вскоре Катя выдохлась и плюхнулась на диван около Хару.

‒ Пока не забыл, держи, ‒ протянул тот ключ от оружейной. ‒ Ещё раз спасибо, выручил сегодня.

‒ Обращайся, ‒ усмехнулась Катя, убирая ключ в карман. ‒ Хороший вечер, ты отлично справляешься с ролью хозяина вечеринки.

‒ Тут не нужно особых умений, надо только искренне хотеть, чтобы все получали удовольствие, ‒ пожал плечами Хару.

Они помолчали. Хару скосил глаза на приятеля и неожиданно сказал:

‒ Ну, давай, спрашивай.

‒ О чём? ‒ растерялась Катя.

‒ У тебя в глазах невысказанный вопрос, я такие вещи сразу вижу.

‒ Хм, вообще-то есть одна вещь… ‒ замялась Катя, выдохнула и промямлила: ‒ Ты и Элис…

‒ Мы хорошие друзья, ‒ не стал Хару мучить собеседника. ‒ Она мне как младшая сестрёнка, буквально выросла на моих глазах. Понравилась, да? Только смотри, не обижай её, она очень ранимая.

«Вот бы ты удивился, скажи я, кто из вас двоих мне нравится», ‒ грустно улыбнулась своим мыслям Катя. Её всё больше тянуло к этому открытому и заботливому парню. Который уедет через несколько дней и вряд ли встретится с ней раньше следующего года, когда приедет сюда с очередным визитом…

‒ Она меня немного беспокоит, ‒ вдруг сказал Хару.

‒ Элис?

‒ Да. Ещё несколько часов назад всё было в порядке, а сейчас… Посмотри сам, ничего не замечаешь?

Элис теперь танцевала с Даней, опираясь на его плечи. На фоне загорелой кожи садовника руки девушки казались совсем белыми. Она вяло переступала ногами и как будто норовила уснуть прямо на груди партнёра.

‒ Да она ведь засыпает на ходу, ‒ тихо рассмеялась Катя. ‒ Не переживай, просто устала, она ведь целый день работала, а сейчас время уже позднее.

‒ Да, вероятнее всего. Но… позаботься о ней, ладно? Я уезжаю уже завтра, а тебе можно доверять.

‒ С чего ты взял? ‒ удивилась Катя. ‒ Любого в этой комнате ты знаешь гораздо лучше, чем меня.

‒ Интуиция, ‒ таинственно улыбнулся Хару, завораживая девушку своими пронзительно-синими глазами.

Возвращаясь в общежитие, Катерина всё никак не могла выбросить из головы этот взгляд.

Глава 12. Дружба крепкая

‒ Шевелитесь, пиявки зелёные! Не сбавлять скорость! Шире шаг! Отставших ждёт ещё один заход!

Вайд сегодня был в ударе. Вместо обычного урока физпрактики несчастных первокурсников погнали в лес и заставили бежать по полосе препятствий. И студенты бежали, перескакивая поваленные стволы, поскальзываясь на