Мое имя Офелия - Лиза Кляйн

– На крепостную стену, Гамлет. Он идет! Он сейчас будет здесь!

Гамлет вскочил с постели, не говоря ни слова, схватил свою одежду и исчез во тьме вместе с Горацио.

Я лежала подобно неподвижной и молчаливой скульптуре на чьем-то надгробии в темноте спальни Гамлета, и в моей голове стремительно проносились вопросы. Какое ужасное событие могло заставить Горация испортить нам первую брачную ночь? Неужели о нашем тайном венчании стало известно? Что означал его испуганный вид и его слова «Он идет»? Эльсинор атакует враг? Я прислушивалась, но не слышала никакой паники в замке. Только мое сердце издавало громкий стук, который я приняла за шаги. Никто не шевелился, никто не кричал. Тишина накрыла Эльсинор, как тяжелое одеяло.

Я решила, что оставаться в постели Гамлета опасно. Поэтому оделась и сквозь плотную, незнакомую темноту пробралась назад в свою комнату, где легла на свою девичью кровать. Я прислушивалась к печальным крикам голубей в каменных расселинах стен замка и завидовала этим жалким птицам, которые свободно и безбоязненно строили свои гнезда.

Когда наступил рассвет, я встала и надела желтое платье из дамаска. Взяла какое-то вышивание, но мои пальцы не могли даже удержать иглу. Я лишь смотрела на незаконченную вышивку, на левкои и анютины глазки, вышитые синим и пурпурным шелком, и шептала про себя «Я – жена Гамлета». Эти слова звучали странно, невероятно. Я начала сомневаться в событиях вчерашнего дня, как другой человек посчитал бы вид разверзшихся небес плодом воображения. Неужели мне лишь приснилось наше венчание?

Я облокотилась на подоконник и смотрела, как борется с туманом утреннее солнце. Его слабые лучи сверкали на росистой траве, и травы в саду сияли, будто заколдованные.

– Гамлет – мой муж? – повторяла я; эта фраза превратилась в вопрос, когда я вспомнила, как внезапно он покинул нашу постель. Почему он вскочил и исчез, не сказав ни слова, ничего не объяснив, без поцелуя, без обещания вернуться? Это было дурным предзнаменованием для нашей супружеской жизни.

Вот так я перебирала свои тревожные мысли, которые застряли в моем мозгу, как колючки репейника. Услышав глубокий вздох, я подняла глаза и вздрогнула, увидев Гамлета в обрамлении каменной арки дверей. Как долго он там стоял? Почему не поздоровался со мной?

– Мой дорогой, мой любимый, – сказала я, – я не могла спать, потому что скучала по тебе. – Я говорила мягко, так как не хотела бранить мужа наутро после нашей свадьбы, хоть и считала, что он заслужил это своим поведением. – Что случилось?..

Я осеклась, заметив его неряшливый вид. Рваные и грязные чулки, расшнурованный камзол. Лицо Гамлета было бледным, и он дрожал, словно от холода, хотя был июль.

– Почему, ты выглядишь так, будто тебя посетил призрак?

Он вздрогнул, словно почувствовал свою вину.

– Ты его тоже видела? – прошептал он.

– Кого видела? Что ты имеешь в виду? Гамлет, ты меня пугаешь. – Я встала, чтобы подойти к нему.

– Не приближайся, Офелия. – Он попятился, удерживая меня на расстоянии вытянутой руки.

– Не подобает так приветствовать свою новобрачную, – жалобно сказала я.

– Шшш. Ни слова об этом сейчас; храни нашу тайну.

– Почему? Кто услышит нас в этой комнате? Ты выглядишь таким растерянным. Что тебя тревожит?

– Я не могу тебе сказать.

– Доверься мне. Я твоя…

– Нет! Ты не должна ничего знать о моих действиях, – с неожиданной горячностью произнес он.

– Что ты сделал? – спросила я, от страха заговорив громче. Он ответил, произнося слова веско, с мрачной решимостью.

– Пока ничего. Но то, что я обязан сделать, вобьет клин между мною и тобой.

– Я не понимаю, милорд. Умоляю, объясни, что все это значит, – молила я мужа. Неужели он собирается развестись со мной?

Я подошла ближе, чтобы Гамлет почувствовал запах розмарина от моих волос, и приложила ладонь к его щеке. Он на мгновение застыл с моей ладонью у щеки, но потом оттолкнул мою руку и резко тряхнул головой – один раз, второй, а потом и третий.

– Не отталкивай меня, – произнесла я сдавленным от слез голосом. – Я должна разделить твою судьбу, а ты – мою.

Я видела, что в нем идет внутренняя борьба.

– Поговори со мной, – шепнула я.

– Поклянись, что не расскажешь ни одной живой душе то, что я тебе сейчас открою. – Он сжал руками мои плечи.

– Я никому не скажу. – Несмотря на смятение, я почувствовала волнение, ожидая его откровений.

Затем я с изумлением выслушала рассказ Гамлета о том, как он вчера ночью поднялся вместе с Горацио на крепостную стену, на то самое место, где мы заключили друг друга в объятия. Там стражники недавно видели призрачную фигуру. По моей коже пробежали мурашки, когда Гамлет рассказал мне, как он тоже увидел призрак своего покойного отца, закованного в доспехи с головы до ног. Как последовал за поманившим его привидением в темноту, не слушая предостережений Горацио, что это может свести его с ума. Как кровь застыла у него в жилах, когда возмущенный призрак поведал ему, что его, короля Гамлета, убили.

– Убили? – повторила я. – Но как? И почему?

– Да, убили. Клавдий был тем змеем, который ужалил моего отца, – сказал Гамлет, с мукой в голосе и во взгляде. – Дух рассказал мне, как дядя влил ему в уши сок белены, отчего его кровь свернулась, и жизнь оборвалась.

Я вспомнила шкаф Мектильды с набором ядов, они были легко доступным средством совершить злодеяние для негодяя с сердцем лиса. Я вспомнила о плохих отношениях между королем Гамлетом и его братом, и те слухи, который носились после смерти короля, и расспросы моего отца о том, что я видела.

– Это преступление Каина, убийство брата, – сказала я.

– Затем этот Каин украл жену брата и уложил ее на свое кровосмесительное ложе. И он украл корону брата – корону моего отца и мою по праву! – сквозь стиснутые зубы произнес Гамлет.

– Я думала, ты не хочешь этой короны! Только вчера, перед нашей свадьбой, ты сказал, что откажешься от датского трона. – Мой протест сейчас выглядел слабым, и Гамлет не обратил на него внимания.

– Но берегись, Клавдий, так как я поклялся мечом отца отомстить за его подлое и коварное убийство. – Каждое слово Гамлета доказывало его твердую решимость.

Я содрогнулась, услышав о клятве Гамлета. Я старалась понять тот ужас, который он описывал, убийство, вызванное ревностью.

– Это какая-то странная выдумка. – Я недоверчиво покачала головой. – Как ты можешь принимать слова призрака за правду?

– Я не сомневаюсь в словах привидения. Почему ты сомневаешься во мне? – Слова Гамлета прозвучали резко.

– Возможно, Горацио прав. Призрак может оказаться демоном, посланным для того, чтобы горе лишило тебя рассудка, – сказала я, пытаясь спорить с Гамлетом. – Ты можешь быть уверен, что он не обманывает тебя?