Тэтчер. Неизвестная Мэгги - Дмитрий Медведев

В то время это было более чем смелое предположение. К моменту публикации статьи только две представительницы прекрасной половины человечества возглавляли британские министерства – Маргарет Бондфилд (1929–1931) и Эллен Уилкинсон (1945–1947). Причем обе женщины-министры были не замужем, что несколько упрощало их восхождение по крутой политической лестнице.

Но Маргарет верила в предстоящие изменения. Хотя даже она так и не решилась упомянуть в своей статье о кресле премьер-министра. В те годы возможность женщине занять дом номер 10 на Даунинг-стрит казалась нереальной даже ей.

В действительности все произойдет с точностью до наоборот. До конца XX столетия Британия увидит на капитанском мостике своего государственного корабля женщину, а казначейство и Форин-офис так и останутся вотчиной мужчин.

Вера в перемены была не единственным, что скрывалось за претенциозной статьей Маргарет. Летом 1952 года Тэтчер приняла участие в ежегодном обеде в Самервилл-колледже. Тронутая успехами своей бывшей ученицы, Джанет Вон предложила Маргарет произнести торжественную речь, о чем потом сильно пожалела.

– Мэгги говорила, как принцесса Елизавета[198], – вспоминает Энн Дэйли, одна из выпускниц Самервилла и свидетельница этих событий. – Наше поколение всегда смеялось над принцессой, когда она, упоминая о своей семье, постоянно говорила: «Мой муж и я». К нашему глубокому удивлению, Мэгги использовала аналогичные обороты. Когда же она в каких-то ханжеских выражениях принялась высказывать свои взгляды о семье и домашнем быте, нам стало очень стыдно, что мы воспринимали ее как одну из нас.[199]

После окончания выступления Тэтчер Джанет Вон пришла в бешенство:

– Это было ужасно! Я больше никогда не приглашу ее выступать![200]

Что же так задело современниц Тэтчер? Амбиции! Маргарет не собиралась скрывать своих желаний. Это себя она видела министром финансов или иностранных дел. Это для себя она требовала от мужчин равноправия. Это себе она приказывала «проснуться» и «занять ведущее положение в славной елизаветинской эпохе».

Сразу после окончания выборов 1950 года Мэгги занялась изучением юриспруденции. Она поступила в знаменитые судебные инны[201] и стала посещать лекции Совета юридического образования.

Когда она вышла замуж за Дэниса, мечта стала еще ближе. Узнав, что его жена интересуется юриспруденцией, Тэтчер отреагировал очень спокойно:

– Делай, как считаешь нужным, любимая.[202]

Поддержка не ограничивалась одними словами. Дэнис согласился взять на себя материальное обеспечение семьи.

– Деньги мужа существенно помогли мне на моем пути, – неоднократно признавалась она в своих интервью.[203]

В начале 1950-х годов адвокаты, недавно закончившие образование и вступившие на новое поле деятельности, получали в период стажировки всего 100 фунтов[204] в год. Так что без финансовой поддержки супруга Маргарет действительно пришлось бы намного труднее.

Выпускные экзамены Тэтчер должна была сдавать летом 1953 года, однако в этот период у нее произошло не менее важное событие. Появление на свет Марка и Кэрол внесло свои коррективы.

– Я боялась, что с двумя детьми на руках поддамся искушению все свое время посвящать домашнему хозяйству и уходу за малышами, забросив учебу и поставив крест на своей карьере, – признавалась Маргарет. – Но я чувствовала, что просто обязана найти применение и другим сторонам моей личности.[205]

Окончательное решение было принято на больничной кровати спустя несколько дней после появления двойняшек:

– Я про себя подумала, если прямо сейчас не напишу заявление о допуске к выпускному экзамену, я больше никогда этого не сделаю. Если же заполню регистрационную форму сейчас, то чувство гордости не позволит мне завалить экзамен. Так я и поступила.[206]

Психологический трюк удался. Выпускные экзамены были успешно сданы через четыре месяца. Амбиции Мэгги были на время удовлетворены, Дэнис же был вне себя от счастья.

– Промежуточный экзамен в мае, рождение двойни в августе и выпускной экзамен в декабре! – восклицал он, не сдерживая эмоций. – Хотел бы я посмотреть на женщину, способную повторить этот рекорд.[207]

Первоначально Маргарет хотела специализироваться на патентном законодательстве, считая, что в этой области также могут пригодиться ее познания в промышленности и опыт научной работы. Однако после непродолжительных размышлений она решила переключиться на налоговое право, представлявшее гораздо более широкие возможности для профессионального развития и карьерного роста. В декабре 1953 года Тэтчер устроилась стажером в контору Фредерика Лоутона. Комментируя свой выбор, Маргарет признавалась:

– Фредерик был одним из лучших криминальных юристов, которых я знала. Он был остроумен, не питал иллюзий в отношении человеческой природы и своей профессии, четок в выражениях и добродушен ко мне.[208]

После шести месяцев в криминальном праве под началом Лоутона Мэгги перешла изучать основы канцлерского судопроизводства к Джону Брайтману, а еще через полгода занялась налоговым законодательством в знаменитой конторе сэра Джона Сентера.

Сэр Джон обещал взять ее на работу после завершения испытательного срока. Однако, когда этот момент настал, он отказался выполнить свое обещание. Маргарет была потрясена до глубины души. За все шесть месяцев она ни в чем не провинилась. Так же усердно, как остальные юристы, работала, часто задерживалась, брала работу на дом. Только потом выяснится, что отказ в принятии на работу не имел ничего общего с профессиональными качествами миссис Тэтчер. Просто у Сентера начался период сокращений, к тому же он не хотел, чтобы в его коллективе появилась женщина.