Взлет черного лебедя - Ли Кэрролл

«Дозорные следили за людьми с вершин четырех сторожевых башен, расположенных на углах сотворенного мира, но их соблазнила красота земных женщин, и они сходили на землю и совокуплялись со смертными. В благодарность за это дозорные обучили наложниц чарам, заклинаниям и прочим оккультным наукам».

Я вернулась к каталожной карточке. Под цифрой 303 моя мать написала: «Несмотря на ошибочное определение „наложницы“, традиция, связанная со Сторожевой Башней, существует у нашего народа не зря». Меня поразило слово «нашего». Мама знала о некоем магическом обычае! Вдобавок ее искренне возмутил термин «наложница». Очевидно, речь шла о наследии ее родни, но она мне никогда ничего не рассказывала. По вечерам перед сном она читала мне вслух французскую детскую классику вроде «Красавицы и чудовища» и «Золушки». Кроме того, у нее в запасе имелись кельтские легенды о тюленях, превращавшихся в красавиц, и истории о девах, становившихся лебедями. Они обитали в волшебной стране, где всегда царило лето, а ее жители никогда не старели. Почему же она молчала о самом главном? Я не могла избавиться от чувства, что меня предали.

Я безрезультатно перетряхнула весь фолиант в поисках других каталожных карточек. Потом вытащила блокнот и переписала абзац со страницы 303. Каталожную карточку я забрала с собой. Вряд ли доктор Толберт будет возражать. В конце концов, карточка принадлежала моей матери. Я решила, что покажу ее библиотекарю. Возможно, у него возникнут какие-то идеи? Вероятно, у мамы была веская причина так себя вести. Что, если в ее роду существовала постыдная тайна, и ее следовало скрывать от меня до поры до времени?

Но мне не стоило задерживать доктора Толберта. В его возрасте нельзя слишком долго засиживаться на холодном мраморе, да еще в безлюдном клостере. Я и сама продрогла. Похоже, после закрытия в музее отключали центральное отопление. Я надела пальто, перебросила ремень моей сумки через голову и поправила его на груди. Затем аккуратно положила книгу на журнал и сдвинула их таким образом, чтобы они легли под красный луч на столе. Я поняла, что он исходил от нимба ангела на витраже… Невероятно! Я посмотрела на наручные часы. Половина шестого — значит, час назад солнце уже село. Какой же яркий свет проникал через витраж?

«Должно быть, огонек наружной сигнализации», — решила я, покидая зал. В коридоре я уставилась в окно — сплошная темнота. Здание окутал туман. Опять наступила зловещая погода? Я торопливо зашагала вниз по лестнице. Но теперь-то я не одна. «В музее куча охранников, еще доктор Толберт… и музыканты», — подумала я, когда тихо зазвучала флейта. Вестибюль пустовал, за столом дежурного никого не было. Я направилась к клостеру Кукса, откуда доносилась музыка.

Оказавшись под нарбоннской аркой, я ахнула. Внутренний двор клостера оказался безлюден, но сад за стеклянной и почему-то запотевшей стеной заливало странное желтоватое сияние. На фоне стекла я разглядела силуэт сидящего доктора Толберта. Он высоко запрокинул голову и не шевелился.

— Изучаете своих мифологических зверей? — произнесла я.

Он не ответил.

Я сделала еще один шаг и увидела, что на лице старого библиотекаря застыла гримаса ужаса.

— Доктор Толберт! — вскрикнула я, быстро подбежала к нему и приложила подушечки пальцев к его шее. Пульс отсутствовал… а кожа остыла. Я прикоснулась к его руке, сжимавшей трость. Библиотекарь слабо дернулся — нервные окончания еще реагировали.

«У него явно случился инфаркт или инсульт… Но час назад он чувствовал себя совершенно нормально».

Он страшно испугался. Но что могло ввести его в глубокий шок в таком мирном месте? Наверно, доктор Толберт присел здесь, чтобы полюбоваться старинными скульптурами… Я проследила за его взглядом.

На нарбоннской арке, там, где находилась каменная мантикора, зияла пустота. Фигуру словно спилили или…

За моей спиной послышалось нежное пение флейты.

В голове возник голос библиотекаря: «А вот чудовище, явившееся прямо из ваших страшных снов!» А я попала в мир ночных кошмаров. Небольшое крылатое существо размером с раскормленную крысу ринулось на меня, раскрыв пасть с тремя рядами зубов. Я выставила перед собой трость и отбила атаку. Тварь ударилась о стекло, разбившееся на мелкие осколки, и пронзительно завизжала. Туман сразу же просочился во внутренний двор клостера. Я развернулась и бросилась наутек. Я промчалась по Романскому залу, по длинному сводчатому переходу. Внезапно я споткнулась и обнаружила на полу неподвижного охранника. Рухнув на колени, я почувствовала, как когти мантикоры задели мою макушку. Если бы я не упала, она разорвала бы меня в клочья. У подножия лестницы мантикора развернулась, шипя и размахивая скорпионьим хвостом, как рассвирепевшая кошка. Но куда домашним питомцам до этого монстра! Мощные мышцы ее задних лап напружинились. Она готовилась к прыжку. Я сжала рукоять трости и, как только мантикора прыгнула, вонзила оружие прямо в ее пасть. Выбитые зубы градом посыпались мне на волосы. Последние ступени я одолела одним махом и плечом открыла дверь. Я выскочила в туман, мантикора вновь налетела на меня сзади, толкнула, и я упала ничком. Я услышала невероятно сладкую ноту флейты, и оставшиеся зубы твари вонзились мне в шею.

Я вскинула руки, чтобы оторвать от себя чудовище. Мои пальцы сомкнулись на краю чешуйчатого крыла… но неожиданно мантикора вырвалась. Я перекатилась на спину и закрылась руками от новой атаки, но ее не последовало. Высокий мужчина в темной одежде держал тварь за шею. Лица незнакомца я не разглядела — мантикора бешено махала крыльями. Хвост с жалом метнулся к локтю мужчины, но руки моего спасителя были затянуты в кожаные перчатки с высокими обшлагами. И он одним ловким движением свернул мантикоре шею. Та пару раз хлопнула крыльями и обмякла, а потом принялась конвульсивно извиваться. Мужчина швырнул монстра на землю и растоптал хвост каблуком ботинка.

Я поняла, что передо мной — Уилл Хьюз. Он был заляпан кровью, и даже его глаза казались красными. Лицо искажала жуткая гримаса. Я уставилась на его оскаленные зубы и обмерла. Наверное, зрение меня подвело, ведь я увидела звериные клыки. Я отпрянула, а у меня в голове пронеслось: «Конечно: погубить одно чудовище может только другое чудовище».

В отчаянии я попыталась встать, но ноги у меня онемели. Хьюз отвлекся от поверженной мантикоры и посмотрел на меня отсутствующим взглядом. Почему-то я догадалась, что сейчас он способен чуять только кровь, пульсирующую в моих жилах. И тут же я почувствовала, как та стекает из свежей раны около ключицы.

Я решила отползти назад, но тело перестало мне подчиняться. Уилл Хьюз моргнул, и по его щеке потекла кровавая слеза. Пламя в его глазах угасло, на смену ему пришел серебристый свет. Мне хотелось кричать, но с моих губ сорвался еле слышный хрип.

— Укус мантикоры ядовит, — произнес Хьюз. — Вы умрете, если я его не удалю. — Он опустился рядом со мной на колени. — Но мне нужно ваше согласие.

На этот раз я не сумела издать ни звука.

— Кивните, если даете мне разрешение, но поторопитесь. Как только яд доберется до головного мозга…