День судьбы - Лайни Смитерс

– Думаю, вы понимаете, что у меня нет выбора.

Она бестрепетно встретила проницательный взгляд Стивена.

– У вас всегда есть выбор, Вивьен.

– Неужели? – прищурившись, саркастически осведомилась Вивьен. Она отдавала себе отчет, что спорить с человеком, от которого зависит и ее будущее, и карьера ее отца, просто глупо, но не могла сдержаться. – Вы ведь не позволили мне уехать сразу же после первой ночи, – напомнила она.

– Если вы и впрямь считаете, что я мог бы задержать вас здесь против вашей воли, значит, вы совсем не такая, какой я вас представлял. – Стивен покачал головой, притворяясь искренне обиженным. – Возможно, стоит вернуть вас в дом отца. Уж там вы будете в абсолютной безопасности.

В его голосе было столько ехидной издевки, что сразу стало ясно: Стивен нисколько не верит, что Роджер Крестон серьезно озабочен безопасностью собственной дочери, которую уговорил отправиться в «Замок Грёз». И – будь все проклято! – Вивьен неохотно призналась себе, что Стивен прав.

Печальная истина состояла в том, что Роджер Крестон всегда ставил на первое место собственные интересы. Вивьен понимала, что среди его жизненных ценностей занимает место, может быть, даже более низкое, чем клетки с подопытными белыми мышами.

Отчасти она сама была в этом виновата. Вивьен никогда не старалась привлечь к себе внимание отца. Стараясь уберечь его от волнений и тревог, она была тихой и послушной дочерью. Он по-своему гордился ею и иногда объявлял ее примером удачной передачи генетической наследственности. Но, увы, вскоре забывал о ее существовании.

Возможно, следовало бы заставить отца относиться ко мне по-другому, запоздало критиковала себя Вивьен.

Сделать что-нибудь такое, что заставило бы его обратить внимание на собственную дочь. Например, побриться наголо или вдеть в нос кольцо, как у медведя в цирке. Отец, конечно, рассвирепел бы, но это все-таки проявление человеческих эмоций. Даже отрицательные, они лучше, чем ничего.

Стивен с интересом наблюдал целую гамму разнообразных чувств, сменившихся на выразительном лице Вивьен: раздражение, огорчение, боль, сожаление и, как ни странно, легкий юмор, хотя лично он не видел в ее положении ничего смешного.

– Что вас развеселило?

– Я подумала, что сказал бы мой отец, если бы я в один прекрасный день предстала перед ним с кольцом в носу.

– Вы уверены, что он бы это заметил?

Вивьен поняла, что ее поставили на место.

– Вы всегда так безжалостны? – немедленно огрызнулась она.

– Нет, я просто всегда стараюсь быть правдивым. Наверное, вам не всегда будут приятны мои слова, Вивьен, так как истина часто причиняет боль. Но я обещаю никогда не лгать вам.

– Даже если это будет мне во вред?

– Я уже говорил, я никогда не делаю…

– …Ничего, чего не хочу делать, – закончила фразу Вивьен.

– Совершенно верно.

Картины, одна другой невероятнее, проносились в смятенном воображении Вивьен, мерцая и ярко вспыхивая, как цветные узоры калейдоскопа. Память возвращала ее к первой ночи их знакомства, а растущее возбуждение рисовало еще более страстные мгновения. Вивьен пригубила вино, надеясь успокоиться, но это оказалось ошибкой – кровь забурлила еще нетерпеливее. Напряженная атмосфера комнаты показалась Вивьен тонкой сетью паутины, в центре которой расположился смертельно опасный наблюдатель – Стивен.

Он смотрел на Вивьен и ждал – терпеливо, упорно.

Губы Вивьен пересохли от внутреннего волнения. Она больше не хотела пить вино и просто облизала их кончиком языка. И снова она допустила ошибку. В глазах Стивена появилось алчное выражение.

– Что именно я могу сделать для вас? – прошептала Вивьен, но ее еле слышный шепот в напряженной тишине комнаты прозвучал как удар колокола.

Стивен ответил не сразу, и пока он молчал, Вивьен приготовила себя к самому худшему.

– Я был бы счастлив, если бы вы сыграли что-нибудь для меня.

– Сыграть? – Вивьен удивленно раскрыла глаза. – На рояле?

– Вам не трудно будет играть только для одного слушателя?

– Нет. Но я подумала, что…

Вивьен потупила глаза, чтобы не встретиться с жадным взглядом Стивена, и волей-неволей заметила характерную выпуклость– на его джинсах, признак мужского возбуждения, которое не смогла скрыть даже плотная ткань.

Она преисполнилась чувством женской гордости. Она, Вивьен, была причиной возбуждения Стивена, из-за нее его тело налилось тяжестью желания, а в глазах появился голодный блеск. Впервые в жизни Вивьен по-настоящему гордилась своим телом.

Готовясь играть для Стивена, Вивьен волновалась почти так же, как на своем первом публичном выступлении. Чтобы унять нервную дрожь в пальцах, Вивьен, как обычно, нарисовала в воображении приятную картину.

Она представила теплое тропическое море, и ее пальцы мягко перебирали клавиши, подобно набегающим на песчаный берег лагуны изумрудно-зеленым волнам. Легкий порыв ветра прилетел издалека и зашелестел широкими листьями на верхушках пальм. Золотисто-солнечное сияние гребней волн разбивалось в сияющих искорках о заросшие буйной зеленью прибрежные утесы…

Воображение с самого первого ее выступления помогало Вивьен преодолевать боязнь сцены и ненужное волнение, помогло и сейчас. На фоне пенящихся гребней волн возникла мужская фигура. Сильное, полное возбуждения тело могло послужить скульптору натурой для ваяния стати древнего бога плодородия. Фаллос мужчины подобно стреле был устремлен на Вивьен.

Мужчина жаждал соединиться с ней. Он был удивительно похож на…

– Ваша игра невероятна! – прозвучал хриплый голос за ее спиной.

Низкий голос Стивена, вздрагивающий от сдерживаемой страсти, настолько напоминал нетерпеливое рычание хищника в джунглях, что Вивьен не сразу поняла, что сделанный им комплимент – не плод ее воображения, а реальность. Опасливо оглянувшись, она увидела в глазах Стивена смесь восхищения и сексуального желания.

– Я видел ваше лицо! – выдохнул он. – Вы чуть не довели себя до оргазма.

– О нет, – поспешила возразить Вивьен, ужаснувшись легкости, с которой он прочел ее потаенные мысли, – вам показалось!

– Может быть, проверим, дорогая? – с вкрадчивой насмешливостью предложил Стивен. – Я только прикоснусь к вам, и вы обретете желанное удовлетворение.

Он показал на трепещущий бугорок на джинсах, привлекая ее внимание к своему собственному возбуждению. Глаза Вивьен, еще не отошедшей от эротической фантазии, потемнели, руки вздрогнули в неистовом желании прикоснуться и ощутить твердость этой нетерпеливой плоти.

Только прикоснуться, пообещала себе Вивьен, и больше ничего.

– Мне казалось, вы хотите, чтобы я импровизировала для вас.

– Я уже говорил, Вивьен, что хочу всего. Но, как утверждают знатоки, в цивилизованном мире принято начинать с подготовки – хорошее вино, изысканный ужин, интересная беседа. Это создает нужное настроение. Музыка – самый лучший помощник для пробуждения высшей страсти.