Чудо ты мое, зеленоглазое - Алексей Николаевич Котов
Шрифт:
Интервал:
– Много женихов-то насшибала?
– Я не считала. Но десятка три, думаю, будет.
– Что ж, лучше Витьки так и не нашла?
– Найдешь с таким!.. Ты знаешь, дядь Коль, что сам Витька вытворял? Он же на мои свидания с другими ребятами ни разу один не пришел! Постоянно с какой-нибудь кикиморой у меня перед носом вертелся: то с рыжей, то с черной, а один раз, какую-то разноцветную в норковой шубе притащил. И, Боже мой!.. Я смотрю, а она у него на шее так и виснет. И в глазки-то его бесстыжие заглядывает, и по ручке гладит, и чуть ли ни при всем народе целоваться лезет. Красивая, правда, была, стерва, этого у нее не отнимешь. И еще не известно, дядь Коль, кто за кем наблюдал: то ли Витька за мной, то ли я за ним. Одним словом потрепал мне Витька нервы так, что еще до свадьбы я пару раз на него с кулаками набрасывалась. Однажды, чуть было волшебную палочку об него не обломала. Да оно и понятно, с таким человеком ведь никаких нервов не хватит!..
– Жалеешь, что замуж за него вышла?
– Жалею, – просто призналась Лена. – Очень жалею. Девять лет с ним прожила, двух детей родила, но до сих пор понять не могу, что он за человек? То он смеется, то уйдет ночью на веранду и пишет что-то. Подойду к нему, спрошу, ты, мол, что тут сидишь? А он словно сквозь меня смотрит. И глаза у него скорбные, как у больной собаки. Может быть, ты заболел, спрашиваю. «Нет, – отвечает, – иди, спи». А сам снова на лист бумаги смотрит. Что он там видит, наверное, одному Богу известно. Философ, одним словом… Наши деревенские мужички недолюбливают Витьку за это. Юродивый, говорят, он, только не телом, а душой. Хотя… – Лена грустно улыбнулась. – В отличие от тех мужичков, у Витьки в душе зависти и злости к людям нет. Это я точно знаю. Словно чувствует он внутри себя какую-то великую силу, по сравнению с которой все остальное трухой ему кажется. Но мне-то, дядь Коль, от этого не легче. Я-то человек и жить хочу не так как он, а по-человечески, потому все сказки рано или поздно кончаются. Лет через пять после свадьбы нашла я как-то в чулане ту самую волшебную палочку, которую мне Витька подарил. Заглянула я внутрь ее и знаешь что там было? Транзисторы. У Витьки товарищ в политехе на кафедре радиотехники преподает. Вот он, скорее всего, и собрал по его просьбе передатчик для волшебной палочки. Так что нет, дядь Коль, на этом свете чудес и быть их не может!
Петрович немного помолчал.
– Да уж, тоже проблема… – вздохнул старик.
После завтрака Петрович отправился на котоферму.
Небольшая стайка кошек и котов с недоверием обнюхивали новое жилье и не торопились отходить от старика. Они терлись о ноги Петровича и часто, вопросительно поглядывали наверх.
– Ничего-ничего, – успокоил животных старик. – Хуже вам здесь не будет. Да и временно это все для вас.
Он покормил питомцев и присел у окна.
Старик давно привык к одиночеству. Суета, возникшая с приездом Витьки, немного утомила его. Петрович вспомнил жену и вздохнул. Он попытался представить себе, что бы могло быть, как повернулась бы к нему жизнь, будь сейчас жива Любаша. Но не смог. Бесконечно родное лицо Любаши было где-то там, очень далеко, и не было на свете силы способной приблизить его. Годы, прожитые Петровичем после смерти жены, казались ему серыми и однообразными. Уходя туда, в прошлое, старик словно шел через старый, пустой лес. Странно, но именно в эти минуты он начинал испытывать удивительный душевный покой. Петрович как бы смотрел на себя со стороны, но не жалел себя, а наоборот, видя все то, что было в его жизни, видя и плохое, и хорошее, он становился выше жалости. Словно незримая, добрая сила рожденная даже не в нем самом, а там, за горизонтом, вдруг вливалась в него и приносила с собой удивительное, огромное чувство покоя и облегчения. Суетливые чувства и страх исчезали. Старик смотрел на горизонт и думал…
Витька действительно вернулся только вечером. Во двор Петровича, весело гудя, въехал старенький «Москвич»-пикап.
Лена стояла на порожках веранды по-кавказки скрестив на груди руки.
– Дети как? – строго и сухо спросила она мужа.
– Нормально, – нехотя ответил Витька и попытался пройти в дом.
Лена загородила ему дорогу.
– А хозяйство?
– Еще лучше, потому что поджигать его некому.
Поняв, что мимо жены ему проскочить не удастся, Витька заглянул через плечо жены и громко позвал:
– Дядь Коль!
– А-а?.. – откликнулся из дома старик.
– Завтра едем на охоту.
– Куда-куда?! – прищурившись, переспросила Лена.
Старик вышел наружу. Лена невольно отступила в сторону, давая ему пройти.
– Слышь, Вить, я это… Не поеду, – сказал Петрович.
– Почему?
– Потому что глупо это… Что ж я, и ловить их буду и продавать? Люди сразу все поймут.
Витька почесал затылок.
– Вот ведь, а?!.. Пожалуй, ты прав, дядь Коль.
Он перевел взгляд на жену. Лицо Лены дрогнуло. С него исчезло любопытство и оно приняло надменный вид.
– Ну-ка, пошли в дом, – предложил жене Витька.
– Я тоже никуда не поеду, – твердо сказала Лена, еще не имея ни малейшего представления о том, куда и зачем она должна ехать и кого ловить.
Витька споткнулся на порожке. Лене очень хотелось сказать мужу что-нибудь ехидное, но ее подвело чисто женское любопытство. Она направилась в дом вслед за мужем. Петрович ушел на кухню готовить чай.
Через пару минут Лена выскочила из спальни как ошпаренная.
– Ой, дурак!.. – женщина присела от хохота. – Ну, и дурак!.. Кошек каких-то особенных продавать решил!
В груди Петровича шевельнулась морозная тоска. Мечты о тихой, деревенской жизни рушились на глазах. Но, к удивлению старика, Витька был холоден и до удивления спокоен.
Когда смех жены немного стих, племянник сказал:
– Согласен, я был бы полным дураком, если бы не одно «но»…
– Вить, а Вить!.. – оборвала Лена и вытерла веселые слезы. – Да ты ведь сам одно сплошное «Но»… С самой большой буквы.
– Может быть, – снова легко согласился Витька и показал на застывшего в дверях кухни Петровича. – Только постарайся
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!