Мы - это наш мозг. От матки до Альцгеймера - Дик Свааб

Мария Нью упоминала в своей статье о кресле из розового порфира, хранящемся в Ватиканском музее. Другое такое же кресло со времен Людовика XVIII находится в Лувре. При встрече в 2007 году с Марией Нью на конгрессе в Риме я спросил ее, где именно в Ватикане находится кресло, изображение которого было помещено в ее статье, потому что на следующее утро я был туда приглашен. Нет, сказала она, ватиканского кресла она не видела. После долгой переписки она получила разрешение увидеть кресло, находящееся в Лувре, его изображение она и опубликовала в своей статье.

В составе группы исследователей в Риме я работал с коллегой, который был одним из врачей Папы. Он смог добиться, чтобы нам устроили частную экскурсию с начальником службы безопасности Ватикана. Я сразу же сказал, что особенно хотел бы увидеть это самое кресло. Разумеется, это можно, откликнулся наш начальник службы безопасности и тут же добавил, что всё рассказанное Марией Нью — нелепость. Он пояснил, что это кресло-стульчак и относится к эпохе, когда других приспособлений для этой цели еще не существовало. У меня не мог не возникнуть вопрос, откуда он мог знать о статье Марии Нью. Это была сугубо специальная статься в научном журнале, который вряд ли мог запросто попасть в руки неспециалиста и, уж конечно, не был повседневным чтивом начальника службы безопасности.

Он устроил нам уникальную экскурсию по безлюдному Ватикану. Зал, где Папу выбирает конклав кардиналов; «комната слёз», куда только что избранный Папа удаляется, чтобы снять напряжение; капсулы с белым и черным дымом; знаменитый балкон, на котором появляется Папа; и повсюду ужасающие настенные росписи и швейцарские гвардейцы перед каждой дверью в следующую важную комнату. Папские сады, тайный запасной ход в замок и пр. и пр. Извлекли из шкафов сверкающие, вышитые шелком папские одеяния, предназначенные для особых случаев, и дали нам ими полюбоваться и даже потрогать. Одно из одеяний было розовое. «Для субботнего вечера?» — спросил я священнослужителя, любовно хлопотавшего над каждым предметом одежды. «Нет, — ответствовал он на полном серьезе, — для посещения тюрем». Для нас распаковывали папские митры, распятие, которое он берет с собой во время поездок, и т. д.

Прекрасно. Но поскольку мы, собственно говоря, пришли не для этого, я напомнил нашему гиду про кресло. Да-да, оно у нас по пути, дальше, заверил он успокаивающе. Когда из тишины личных папских покоев мы прошли через Сикстинскую капеллу, наполненную туристами, и он снова стал открывать перед нами, а затем закрывать двери, охраняемые швейцарскими гвардейцами я опять спросил его про кресло.

— А, какая жалость, — вымолвил начальник службы безопасности, — мы его прошли минут пятнадцать тому назад. Не обижайтесь, пожалуйста, я о нем совершенно забыл.

— Ничего страшного, — заметил я легкомысленно, — давайте вернемся обратно.

Это невозможно «из соображений безопасности», заявил наш провожатый и продолжал рассказывать о каждом деревце и о каждом кустике Ватиканского сада, какой именно страной был сделан этот подарок. Над головой виднелась целая сеть проводов и высилась грандиозная антенна современной коммуникационной системы. Обратная дорога в средневековье была отрезана. Итак, сделать шаг в выяснении правды относительно кресла папессы Иоанны не удалось, но я не перестаю думать об этом. Если никакого кресла не существует, почему было не сказать об этом прямо? Зачем нужно было кормить нас обещаниями? Может быть, креслом всё еще пользуются? Или Бенедикт XVI не прочь восстановить древний обычай?

При половом созревании мозг через гипофиз стимулирует выработку половых гормонов. Гормоны влияют на мозг подростка и вызывают резкие и часто весьма неприятные изменения в поведении. Эволюционно преимущество полового созревания очевидно: подростки готовятся к продолжению рода. Подростковое поведение с отдалением от семьи снижает вероятность получения близкородстьенного потомства и тем самым уменьшает риск наследственных заболеваний. Покидая собственное гнездо, подростки пускаются на поиски нового опыта, они бесстрашно идут навстречу опасностям и ведут себя импульсивно. Возможные последствия своего поведения подростки видят лишь в краткосрочной перспективе и, совершая рискованные поступки, совершенно нечувствительны к грозящему наказанию. Причина этого — незрелость префронтальной коры больших полушарий. Отсюда и повышенная опасность злоупотребления средствами, вызывающими зависимость и могущими нанести длительные повреждения их незрелому мозгу.

Половое созревание начинается с множества химических изменений. Ген KISS-1 кодирует KISS-пептины, которые вырабатываются в гипоталамусе и являются моторами при половом созревании. Ген KISS-1 занимает центральное место в этом процессе, и порой говорят, что «puberty starts with a kiss»[36]. Ген KISS-1 был найден американскими исследователями в Хёрши и получил название по знаменитому местному лакомству Hershey Chocolate Kiss[37]. Иногда встречается мутация KISS-1-системы, и тогда половое созревание не наступает.

Есть, однако, и другие системы, которые играют роль в половом созревании. Так, у женщин должно быть достаточно жировых резервов, чтобы во время беременности, в случае недостаточного питания, можно было сполна обеспечивать питанием плод. Мозг устанавливает, достаточно ли наличие жировой ткани, измеряя количество гормона лептина, вырабатываемого жировыми клерками. Недостаточность жировых резервов, например при нарушениях питания, причиной которых является anorexia nervosa или высокие нагрузки при занятиях спортом, приводит к недостатку лептина, и половое созревание либо не происходит вообще, либо задерживается. Из-за мутации гена лептина половое созревание не только не наступает, но результатом этого становится ожирение. Мозг регистрирует недостаток лептина и, следовательно, жира. Он решает, что беременность в этот момент слишком опасна и что половая зрелость поэтому наступить не может. Помимо этого возникает раздражитель, вынуждающий к поглощению большего количества пищи, чтобы восполнить жировые резервы. И это в то время, когда жира вполне достаточно, но в жировой ткани отсутствует гормон лептин. Мелатонин, гормон эпифиза, шишковидной железы, — одно из веществ, препятствующих наступлению половой зрелости у детей. Нормально выработка этого гормона в процессе наступления половой зрелости убывает. Тормозящая роль мелатонина была известна уже в 1898 году, когда Отто Хёйбнер описал мальчика, у которого половая зрелость наступила в возрасте четырех с половиной лет. У него была опухоль мозга, разрушившая эпифиз. Девочке Греетье повезло больше. У нее половая зрелость наступила в возрасте трех с половиной лет. Но никакой опухоли мозга у нее не было. У нее понижали уровень гормонов, пока ей не исполнилось 12 лет. После этого у нее снова началось развитие половой зрелости, и сейчас она отлично учится в гимназии. С другой стороны, описаны пациенты с очень высоким уровнем мелатонина, что полностью препятствовало наступлению половой зрелости, пока уровень этого гормона не был приведен в норму. Половая зрелость не наступает также при синдроме Каллмана[38]. В норме клетки мозга, ведающие увеличением половых гормонов, у эмбриона возникают на месте, где закладывается нос. Позднее эти клетки мигрируют по обонятельному нерву к гипоталамусу. При синдроме Каллмана этот процесс нарушен, и клетки мозга, ведающие увеличением половых гормонов, в нужное место не попадают. Из-за этого половая зрелость у таких больных не наступает; к тому же у них нарушено обоняние.