Сладкое искушение - Венди Хаггинс

Ее пульс заметно пробивается сквозь тонкую кожу на шее — быстрый и сильный. Я заставляю ее нервничать. Разочарованно, я подношу ее руку к губам и целую подушечку большого пальца. После чего отпускаю ее и поднимаюсь. Я потрясен тем, насколько мне сейчас хорошо, даже несмотря на постоянно изводящую меня боль.

— Отдохни немного, — говорю.

Она забирается под одеяло и прячет свое лицо. Как же мне хочется увидеть ее цвета.

Я ложусь на кровать, хотя я вовсе не устал. Кожу покалывает, да еще и эта пульсирующая боль внизу живота. Смогу ли я прожить хоть день, не утолив голод зверя? Сегодня, как мне кажется, я смогу укротить его.

Чувство такое, будто я могу мир покорить. Это самый первый раз, когда я хочу попробовать пропустить работу.

— Кайден? — шепчет она. Пульс ускоряется.

— Да?

— Я не осуждаю… просто любопытно… м-м… ты сегодня уйдешь?

Тревога и ревность в ее голосе проникают мне прямо в душу, мне приходится стиснуть зубы и сглотнуть.

— Думаю, нет.

Сердце начинает колотиться, когда она ничего не отвечает, и я бы сделал что угодно, чтобы снова видеть ее цвета. Она довольна? Гордится мной?

Я пока не хочу спать. Завтра у Анны важный день. День, когда она встретится со своим отцом. По плану первой стояла встреча с монахиней, но когда Анна позвонила в монастырь, ей сказали, что сестра Мэри пока не может принять посетителей.

Она нервничает, и я не знаю, как ей помочь. Что ценит Анна? Людей. Веру. Я видел, как она безмолвно молилась перед едой. Не буду врать, меня это немного пугает — мысленно общаться с Создателем… От одной только мысли вздрагиваю. По такова она, и мне надо показать ей, что я принимаю эту сторону ее жизни.

— Анна?

— Да?

— Я не против, если тебе надо… нормально помолиться.

— Ох, — прозвучало удивленно. — Ладно, спасибо.

Она вынимает руки из-под одеяла и складывает под подбородком.

Она правда собирается это делать, прямо сейчас. Обалдеть. Она закрывает глаза и погружается в умиротворение и спокойствие. Мой взгляд мечется из сторону в сторону, ожидая увидеть столп света или нечто подобное, но ничего не происходит, номер остается таким же спокойным и уютным.

Анна разговаривает с Богом. Я бы так не смог. Мы такие разные. Полные противоположности.

Она открывает глаза и я осознаю, что, как дятел, пялюсь на нее. В кого я превратился? Хочется смеяться над столь странным переворотом моих взглядов. Я будто трансформировался в женщину. А дальше что, буду тискать щеночков и ворковать над младенцами?

Фу, нет уж. Младенцы это край.

— Спокойной ночи, — шепчет Анна. Я киваю и напрягаюсь, когда она тянется выключить свет, погружая нас во тьму.

"Не хочу расстраивать тебя, но я уже обречен."

"Демоны" Imagine Dragons

Я просыпаюсь с ноющей болью внизу живота.

Понимаю, что куда ни глянь — всюду я не прав. Вчера я так крепко уснул, что сегодня утром даже не слышал, как Анна встала. Проснулся, лишь услышав звук воды в душе. Шептуны могли свободно рыскать по комнате, а я и не знал бы об этом. Я нервно ерошу волосы.

Чувства, возникшие у меня к Анне вчера, никуда не делись — они притаились внутри, такие ослепляющие, яркие и живые — но идиотизм немного притупился, так что я хоть думать могу.

Такое ощущение, что эта поездка больше похожа на американские горки в нашем личном парке развлечений, опасно балансирующие на грани с реальностью. Я все еще лечу вниз, но конец уже близко. Это не может продолжаться вечно. С одной стороны, у меня сердце в пятки уходит при мысли о расставании с ней, но с другой, я очень хочу обезопасить нас, разделившись. Глупо испытывать судьбу, подвергая самих себя опасности.

Еще около дня поездки, и все снова станет на свои места.

К слову, мое тело сейчас неистовствует. Поющая боль лишь усиливается, стоит представить Анну в душе, покрытую мыльными пузырьками, как ее руки скользят по каждому изгибу и… уф, черт. Нужно остановиться.

Встаю и надеваю пару свободных шорт и футболку, поправляя все так, чтобы мое возбуждение было не так заметно. Упираюсь кулаками в край стола и зажмуриваюсь, вдыхая сквозь боль, словно гребаная роженица. Затем я заказываю еду в номер, потому что Анне понадобятся силы, когда она через несколько часов наконец встретится со своим отцом, Князем Белиалом.

Я не позволял себе много думать об их встрече. Сейчас же, откинувшись на спинку кровати, я чувствую растерянность от мысли, что может случиться с маленьким недоангелом в дальнейшем. При знакомстве с Патти, приемной матерью Анны, женщина рассказала мне, что, по словам монахини, Белиал действовал в интересах Анны. Но мне мало в это верится. Он демон, а они могут быть вполне убедительными.

Тем не менее, для Анны пути обратно уже нет. Ведь о ней прознал мой отец. Если она попытается скрыться — на нее объявят охоту, выследят и убьют. Я оказываю услугу, доставляя ее к Белиалу. Если он попытается принудить ее к работе, несомненно она расстроится, но хотя бы выживет. В животе образуется узел, стоит только представить, как она отказывается, и я проклинаю себя, что недостаточно тренировал ее за эти пару дней. Вчера я эгоистично потворствовал ее непорочности и просто потонул в ней, вместо того, чтобы показать ей необходимые для выживания Нефа навыки, например, напускание вида, что тебе на все пофигу. Да, следовало заниматься совершенно другими вещами, но уже поздно метаться.

Анна возвращается в комнату, у нее свежий вид и влажные волосы, а зверь внутри меня начинает рычать. Знаю, малыш, — говорю ему. — Она дьявольски шикарна, правда? Ах, сколько бы всего мы могли с ней сделать…

Я просто лежу и смотрю, как Анна заплетает себе косу, как ее пальцы ловко танцуют по еще влажным прямым волосам… и мне приходится согнуть ногу в колене. Я ожидаю, что меня пронзит нестерпимой болью от моего личного Нефилимского проклятья. По боли нет, лишь легкие спазмы. Остается только предполагать, что все дело в том странном чувстве, которое заставляет меня смотреть на нее с жаждой чего-то более сильного. Я отмахиваюсь от этой мысли. Нельзя так больше. Вчера я уже позволил себе забыться в нелепых мыслях, и мне этого хватило на всю оставшуюся жизнь. Конец веселью.

Когда доставили нашу еду, Анна слишком нервничала, чтобы есть. Если бы я только мог избавить ее от страхов. Нужно как-то отвлечь ее, хоть на мгновенье, и нет, я не о сексе. Тянусь к карману, чтобы потрогать гладкий бирюзовый камень. Сердце вырывается из груди от мысли, что я подарю ей ожерелье, но мне необходимо держать себя в руках.

Я подхожу к окну, все еще находясь под властью эмоций. Со столькими мыслями следует разобраться. Мне хочется пойти на встречу с Белиалом вместе с Анной, но кто ж мне позволит. Она останется с ним один на один, и я не смогу защищать ее. Единственное, что утешает, — их с отцом будут окружать другие люди.